Джек повел Ланарка через территорию собора к автобусной остановке на краю площади. Ланарк сказал:

— У меня нет денег на билет.

— Не беспокойтесь. Мелочи у меня достаточно. А что вам нужно в центре занятости?

— Получить неквалифицированную работу — делать что-нибудь полезное в точности как укажут.

— Нынче в Унтанке таких рабочих мест осталось мало. Разве что очистка. Но тут требуются молодые и здоровые.

— Как вы думаете, сколько мне лет?

— Полжизни, по крайней мере, уже прожито.

Ланарк окинул взглядом тыльную сторону своих ладоней, с выступающими венами, и пробормотал после паузы:

— По крайней мере, нет драконьей кожи.

— Что-что?

— Я не молод, но драконьей кожи у меня нет.

— А как же. Мы, чай, не в Средние века живем.

Ланарк ощутил себя жертвой внезапного несчастного случая. Он думал: «Прожито полжизни, и чего я достиг? Что свершил? Произвел на свет сына, но это в основном заслуга матери. Кому я в жизни помог? Только Риме, но ей я помог справиться с бедами, которых бы она не нажила, будь рядом кто-то другой. Все, что у меня есть, — это жена и ребенок. Я должен добыть для них жилье, безопасное удобное жилище».

Словно бы в ответ на его мысли, угол площади пересек автобус, на боку которого красовалось изображение матери с ребенком. Сверху была нанесена надпись:

— Мне нужно много денег, — сказал Ланарк. — Если я их не добуду, придется просить у службы обеспечения.

— Название поменялось. Теперь они называются службой социальной стабильности. И они выдают не деньги, они выдают три-в-одном.

— Что это такое?

— Особый вид хлеба. Он питает, успокаивает и устраняет ощущение холода — это нужно бездомным. Но сомневаюсь, что вам стоит это есть.

— Почему?

— От малой толики вреда не будет, но со временем от такого питания повреждается интеллект. Конечно, не будь этого продукта, проблема безработицы привела бы к катастрофе. Вот ваш автобус.

— Это в самом деле преисподняя.

— Есть и другие, похуже.

Автобус был расписан под кусок «Энигма де филе конгалез». На боку виднелась надпись: НЫНЕ КАЖДЫЙ МОЖЕТ ВКУСИТЬ ВЫСОКОЦЕННУЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ЕДУ — ЗАМОРОЖЕННУЮ ТАЙНУ, ПИЩУ ПРЕЗИДЕНТОВ.

Джек подвел Ланарка к сиденью на верхнем этаже автобуса и вынул пачку сигарет с наклейкой ЯД.

— Хотите? — спросил он.

— Нет, спасибо. — Ланарк уставился на Джека, который разжигал белый цилиндрик, где было напечатано: НЕ КУРИТЕ ЭТО.

— Да, они вредны, — проговорил Джек, затягиваясь. — Вот почему совет потребовал печатать предупреждение.

— Почему же не остановят их производство?

— На них подсела половина населения. И совет получает половину выручки от продаж. Их производит «Алголагникс». Есть, конечно, и менее вредные наркотики, но, если их легализовать, они не принесут такой прибыли.

На встречном автобусе под окнами тянулась надпись:

Джек спросил:

— Когда вы поинтересовались, обойдется ли без меня Ритчи-Смоллет, вы ведь хотели съязвить?

— Простите.

— Ничего. Да, он от меня зависит, старина Смоллет. И Сладден тоже. К кому попало я на работу не нанимаюсь. Вот тот болван тоже был в свое время моим боссом.

Джек указал на изодранный плакат, которым был закрыт угол разрушенного жилого дома. За столом с телефонами сидел человек, лицо его выражало дружелюбие. Надпись снизу гласила:

— Таллентайр был очень большой шишкой, после того как отменили проект Кью — тридцать девять. Некоторое время он даже был провостом. Но Сладден в конце концов положил его на лопатки. Сладден указал, что плакаты были помещены в тех районах Унтанка, где жили безработные, да и в любом случае в Унтанке не было людей, способных основать новые фабрики. Инициатива перешла к Сладдену и Смоллету, я последовал за ней. Люблю деятельность. Вот поэтому я сейчас с вами.

— Почему же вы со мной?

— Вы ведь не тот, за кого себя выдаете? Я согласен с Гау. Вы что-то вроде агента или следователя. Если бы вы работали на Озенфанта и имели паспорт совета, к чему тогда вопросы об очистке и социальной стабильности?

— Я не работаю на Озенфанта. И какая мне может быть польза от паспорта совета?

— Вы можете получить очень высокооплачиваемую работу.

— Как раз это мне и нужно! — встрепенулся Ланарк. — Как ее получить? Как раз это мне и нужно!

— Попросите в центре занятости, чтобы вас занесли в реестр профессионалов, — хмуро бросил Джек.

Он выглядел разочарованным.

Приободрившись, Ланарк выглянул в окно. Автобус проезжал мимо забитых покупателями новых магазинов; в витринах, растянувшихся на целый квартал, красовались товары в ярких упаковках: еда, лекарства, пластинки, одежда. Ланарк заметил множество ресторанов с восточными названиями и всевозможные игорные заведения. В иных из них сидели за прилавками люди с пакетами и корзинками — видно, игра шла на еду. В просветах, оставшихся после сноса зданий, теснились автомобили; ограды вокруг были испещрены яркими надписями, ругательными и угрожающими: БЕШЕНЫЙ МАК УБИВАЕТ, НАМИ ПРАВЯТ МЕРЗКИЕ ПСИХИ, КРОШКИ МАЛСИ ИДУТ, но они не могли соперничать с более крупным текстом плакатов. Изображения семейной жизни, секса, еды, денег сопровождали надписи загадочнее тех, что были на заборах.

Ланарк заметил:

— В указаниях недостатка нет.

— Вам нравится реклама?

— Нет.

— Без нее город бы застыл — она оживляет деятельность. Почитайте вот это.

Джек указал на небольшой плакат в автобусном окне.

Они вышли на большой площади, хорошо знакомой Ланарку, хотя раньше здесь не было столько света и публики. Разглядывая статуи на массивных викторианских пьедесталах, он размышлял о том, что видел их еще прежде, чем узнал Риму. Площадь, как и раньше, окружали нарядные каменные здания, за исключением стеклянной стены с рядом блестящих дверей, у которой остановились Ланарк с Джеком. Наверху чередовались широкие горизонтальные полосы, стеклянные и бетонные — и так этажей двадцать или тридцать.

Джек пояснил:

— Центр занятости.

— Большой.

— Здесь помещаются все центральные центры занятости, а также центральный центр стабильности и среды. Здесь я вас оставлю, если не возражаете.

Ланарк чувствовал, что уже переживал похожую ситуацию — вероятно, когда имел дело с Глопи. Он сказал неловко:

— Простите, что не оправдал ваших ожиданий — то есть, что я не человек действия.

Джек пожал плечами:

— Вашей вины тут нет. Хочу вам кое-что посоветовать…

Внезапно его прервал вой сирен и грохот, похожий на слабые раскаты грома. Движение транспорта на площади замерло. Пешеходы остановились, провожая взглядом быстро пронесшийся мимо открытый грузовик, полный вооруженных людей в хаки и в черных беретах. Он был на гусеничном ходу — подобные гусеницы Ланарк видел в фильмах, где они медленно катились по пересеченной местности, но здесь, на гладкой дороге, они промелькнули так быстро, что Ланарк едва успел их заметить.