Они с минуту неотрывно смотрели друг на друга. Потом одновременно улыбнулись, повернули головы и приковали взгляды к озеру, лежавшему перед ними огромным зеркалом.

— Какая красота, — пробормотал Фредерик. — Что может быть прекраснее?

В порыве восхищения он взял Кристину за руку и легонько ее сжал. Все произошло настолько естественно, что у Кристины не возникло и мысли убрать руку или что-либо сказать — напротив, захотелось, чтобы это мгновение продолжалось как можно дольше. Она все это время не смотрела на Фредерика и старалась казаться невозмутимой, сама же боялась дышать — настолько ей было спокойно и отрадно.

Потом они побродили по берегу. Фредерик рассказывал про жизнь в Сиднее, про учебу, первые годы работы, про то, насколько американцы отличаются от австралийцев. Кристина, никогда не бывавшая в Австралии, слушала затаив дыхание. Фредерик был отличным рассказчиком, умел выбрать нужную интонацию, рисовал словесные картины необыкновенно ярко и сочно. Кристина уже совсем не помнила ни о доме, ни о не клеившейся личной жизни, когда Фредерик вдруг остановился у кофейного автомата и повернулся к ней.

— Спасибо за чудесную субботу. Не буду тебя больше задерживать — и так совсем заболтал. Пообещал, что отниму не больше двух часов, а мы гуляем уже целых три с половиной.

— В самом деле? — Кристина изумленно взглянула на часы. — В самом деле, — сказала она, стараясь не показать, что ужасно не хочет расставаться. — Как незаметно пролетело время. Мне действительно пора.

Фредерик многозначительно на нее посмотрел.

— Если время пролетело незаметно, значит, моя компания тебе не наскучила, — с улыбкой произнес он.

Кристина покачала головой.

— О чем ты? Разумеется, не наскучила! — Она осознала, что слишком горячо об этом сказала, и добавила гораздо более тихо, даже немного наклонив вниз голову: — И тебе спасибо. Суббота и впрямь выдалась чудесная.

Какое-то время Фредерик смотрел на нее молча, потом проговорил:

— Рад, что и тебе понравилось. Ты на машине?

Кристина печально улыбнулась.

— Мою любимую машину разбил Оливер.

— Оливер? — Фредерик вопросительно изогнул бровь.

— Мой бойфренд, — пояснила Кристина. — Хорошо, что сам остался почти невредим. — Ее губы тронула улыбка. — Ему противопоказано связываться с техникой. В его руках она неизменно выходит из строя.

Ей показалось, что лицо Фредерика при упоминании об Оливере несколько напряглось. Он чуть сдвинул брови и приоткрыл рот, явно собравшись что-то спросить, но качнул головой, наверное, передумав. Потом все же поинтересовался:

— Как у вас с ним? Ты говорила, он как-то странно себя ведет…

Кристина тяжело вздохнула, не желая возвращаться к опостылевшей проблеме.

— Странности продолжаются. Но строить отношения всегда очень сложно.

— Что верно, то верно, — согласился Фредерик, почему-то грустнея. — Подвезти тебя? — спросил он, немного помолчав.

Кристина вспомнила, что собиралась после прогулки вернуться в салон. Следовало обдумать, какую сделать вывеску и как оформить визитку. Еще связаться с бывшими сотрудницами-парикмахерами, спросить, не желает ли кто-нибудь из них устроиться к ней. Это можно было сделать и из дома, но там мысли переключались на Оливера, который в последние дни, если и возвращался вовремя, ходил мрачнее тучи и только портил настроение.

— Да, пожалуйста, подвези.

Фредерик махнул рукой в сторону автостоянки.

— Пойдем.

До машины шли молча — каждый думал о своем. Кристина загрустила — оттого что не могла продлить эту встречу и потому что день неумолимо близился к концу.

Хорошего понемножку, сказала себе она, пытаясь взбодриться. Если радостей было бы без счета, мы разучились бы радоваться. Интересно, о чем размышляет Фредерик? Тоже об уходящем дне или вообще о чем-нибудь постороннем?

— Тебе куда? — спросил он, когда они сели в его темно-зеленый джип.

Кристина назвала адрес. Все время, пока они ехали, опять молчали, и она уже стала гадать, не сказала ли чего лишнего. Фредерик остановил машину прямо под окнами еще не открывшегося салона.

— Еще раз спасибо. Надеюсь, это была не последняя наша встреча. — Говорил он вроде бы с улыбкой, но в каждом слове сквозила грусть. — Я позвоню тебе как-нибудь на днях. Можно?

— Конечно, можно. Буду рада.

— И ты звони. Особенно, если потребуется какая-то помощь.

Удивительный человек, снова подумала Кристина. Как жаль, что я несвободна.

— Спасибо, Фредерик. — Она протянула руку. — Если помощь потребуется, непременно позвоню.

Оливер сидел на диване перед выключенным телевизором, когда уставшая, но довольная проделанной работой Кристина вернулась наконец домой.

— Где ты была? — приступил он к допросу, вскочив на ноги. — Почему не оставила записку, не позвонила?

Кристина обвела его недоуменным взглядом.

— Если тебе было нужно, позвонил бы сам. Телефон я целый день ношу с собой.

— Э-э… я… — Оливер нервно провел рукой по черным, небрежно зачесанным назад волосам. Кристина обратила внимание на то, что он не в халате, как любил ходить дома, а в джинсах, рубашке и даже еще в куртке. — Я сам только что пришел, — с вызовом заявил он. — Потому что до сих пор работал. А вот где пропадала ты — вопрос.

Кристина взглянула в его бегающие глаза и вдруг почувствовала не то отвращение, не то жалость — что-то неприятное, такое чувство, появление которого говорит, по-видимому, о финале любви. Какой лживый у него взгляд, отметила она, вдруг ощутив себя прозревшим слепцом. Почему я так долго не хотела этого признавать?

— Где ты была? — повторил Оливер медленнее, меча глазами стрелы. — Ответишь, наконец, или нет?

— А почему это ты так забеспокоился? — спросила Кристина. — Целую неделю будто не видел меня, а тут вдруг набросился чуть ли не с угрозами.

— Я прекрасно тебя видел, — процедил Оливер. — Просто был потрясен твоей подозрительностью и не мог с тобой разговаривать.

Кристина засмеялась.

— Поставь себя на мое место. Да если бы я стала вести себя, как ты, ты не то что начал бы подозревать меня, а извел бы бесконечными выяснениями. — Она вздохнула и провела по лбу рукой. — Прости, я очень устала. Хочу поскорее лечь.

— Нет, давай сначала поговорим.

— Я ведь говорю: смертельно устала. — Кристина, не добавляя больше ни слова, повернулась и пошла в спальню. Оливер последовал за ней.

— Ты что, опять устроилась на посменную работу? Куда? — более мягко, даже заискивающе спросил он.

— Нет, не на посменную. Буду работать по собственному графику, — сказала Кристина, снимая жакет. — Вместе с Норой.

— С Норой Киддер? С которой вы вместе работали в «Оазисе»?

— Да, — утомленно ответила Кристина, уже поворачиваясь в сторону ванной. Оливер удержал ее, взяв за руку и притянув к себе.

— Малышка, — нежно прошептал он. — Умоляю, давай поговорим.

Надо было последовать его примеру — сказать, как прежде он, категоричное «нет», но Кристина так не смогла. Хоть и, взглянув на него, сильнее ощутила то странное чувство.

— Хорошо, давай поговорим.

Она высвободила руку и села на стул. Оливер опустился перед ней на корточки и хотел, как частенько делал раньше, уткнуться лицом в ее колени. Кристина подняла руки и наморщила лоб.

— Только, пожалуйста, без этого.

Он продолжительно и с тоской посмотрел ей в глаза — впервые за долгое-долгое время прямо.

— Тебе неприятно?

— Если честно, да.

Оливер медленно, будто каждое движение причиняло ему боль, поднялся и сел на край кровати.

— А когда-то мои ласки радовали тебя, точно ребенка.

— Это «когда-то» давно осталось в прошлом.

В Кристине что-то изменилось с того дня, когда она уволилась из кафе и повстречала Фредерика. Она стала тверже, решительнее, взрослее. Может, потому что отважилась открыть салон. Или потому что поняла, что слишком много времени и любви потратила на человека, ее не достойного. Или ей помогла дружба с Фредериком?