— Я знаю, что из-за Сары твоя жизнь перевернулась вверх дном, ты не отличала день от ночи... или друга от любовника.

Паркер говорил вполне разумные вещи, но, когда Девон смотрела на его рот, ее желудок делал сальто-мортале. Это казалось нелепым, противоречило всякой логике, но больше всего на свете Девон хотелось ощутить прикосновение губ Паркера к своим, почувствовать тепло его пальцев на коже. Очнись, сказала себе Девон, твое воображение не в меру разыгралось!

— Примерно, то же самое со мной сделала Кори.

Девон на время забыла о собственных проблемах.

— Кори — это?..

— Она самая.

Девон кольнула ревность, и не просто кольнула — то, что она испытала, больше походило на удар ножом. Она положила руку на плечо Паркера и тепло сказала:

— Мне очень жаль.

Несмотря на внешнее спокойствие, внутри у Девон все тряслось от негодования. Ну и стерва эта Кори! Если Паркер производит впечатление неуязвимого, это не означает, что можно играть с его чувствами!

— Помнится, ты приписала мне лечебную дозу унижения, — сказал Паркер, переводя взгляд с лица Девон на ее маленькую руку.

— Ах, Паркер, я иногда бываю ужасной коровой!

Он улыбнулся, его взгляд потеплел от нежности.

— Ну, уж нет, в тебе нет ничего коровьего. Если уж сравнивать с животным, то ты скорее похожа на кошечку.

Паркеру вспомнилось, как вчера вечером Девон свернулась клубочком на диване, как она, спящая, льнула к нему, пока он нес ее в спальню. Стройная, гибкая, с большими глазами... да, она действительно похожа на кошечку. Улыбка в его глазах погасла.

Девон не в первый уже раз думала, как несправедливо, что такие густые длинные ресницы достались мужчине. А еще она поймала себя на мысли, что впервые заметила, как выразительны глаза, обрамленные этими самыми ресницами.

— Если хочешь, можешь поделиться со мной, — храбро предложила Девон.

Друзья для того и нужны, чтобы выслушать в трудную минуту. Беда только в том, что от этой конкретной темы разговора у нее мурашки по спине бегут.

— Ну да, — неожиданно резко сказал Паркер, — зачем секс, когда существует старая добрая дружба?

Он словно осунулся, Девон даже показалось, будто кожа натянулась на его скулах.

— Вот именно, — пробормотала она пересохшими губами, — больше ни слова о сексе. — Девон попыталась улыбнуться, но под пристальным взглядом Паркера ее улыбка увяла, не успев родиться.

— Запретная тема?

Девон кивнула. Она не могла отвести взгляд от места на шее Паркера, где часто-часто бился пульс. Молчание затягивалось и в конце концов стало невыносимым.

— Девон...

На загорелой коже лба Паркера выступила испарина. А у Девон сердце колотилось так громко, что она едва расслышала его напряженный голос.

— Что, Паркер?

— Так, ничего, неважно.

Он закрыл глаза и запрокинул голову. Простояв так несколько секунд, показавшихся Девон вечностью, он снова опустил голову, горящий взгляд выражал целеустремленность.

— Нет! — вскричал Паркер. — Это важно, чертовски важно! Ради всего святого, женщина, да поцелуй же меня!

Вскрикнув от неимоверного облегчения, Девон обняла его за шею. Паркер приподнял ее над полом, и она почувствовала, как по его сильному телу пробегает дрожь. Он осыпал ее лицо быстрыми поцелуями, в промежутках между ними шепча горячими губами ее имя.

— Девон, Девон... Помоги мне Бог, это безумие, — выдохнул он ей в ухо, — но я должен это сделать, не то...

Девон нужны были не извинения, а поцелуи. Бессвязные звуки, вылетающие из ее горла, можно было принять за всхлипы, но Паркер истолковал их верно. Он еще крепче обнял Девон, еще сильнее прижал к своему телу, которое красноречивее, чем губы сказало ей о силе его желания. Мгновенное потрясение этим открытием растворилось в потоке чувственного желания, захлестнувшем Девон. Компенсируя недостаток опыта энтузиазмом, Девон тоже стала осыпать Паркера поцелуями, наслаждаясь солоноватым вкусом его кожи. Наконец их губы встретились, язык Паркера ворвался во влажное тепло рта Девон. Шок от интимной ласки стремительно пронзил ее тело, и она ответила на поцелуй со страстью, не уступающей страсти Паркера.

Паркер одним сильным движением усадил Девон на твердую гладкую поверхность стола.

— Мы все равно останемся друзьями...

— Конечно, — заверила она, обвивая его бедра ногами.

Посмотрев Паркеру в глаза, Девон встретила его потемневший затуманенный взгляд, от которого веяло опасностью. Ее охватил приятный трепет предвкушения.

Паркер погладил набухший пик ее налившейся томлением груди, Девон вскрикнула от наслаждения, закусила губу и выгнулась ему навстречу.

— Какая ты чувствительная! — хрипло прошептал Паркер.

Он с восхищением посмотрел туда, где набухшие соски проступали через ткань футболки.

— Я не позволила бы делать это незнакомцу.

Девон шептала едва слышно, Паркеру пришлось наклониться, чтобы расслышать ее слова. Она просунула руку между двумя пуговицами на его рубашке и, положив ладонь на удивительно гладкую кожу, почувствовала, как мышцы Паркера непроизвольно сократились. Неотрывно глядя ей в глаза, Паркер нетерпеливо рванул в стороны полы рубашки, оборвав при этом несколько пуговиц.

Девон жадно обшаривала восхищенным взглядом его мускулистый торс. Само совершенство! — пронеслось в мозгу Девон.

— Ты права, нам не нужны свидания в ресторане и неловкие паузы. Нам незачем тратить время на ритуальные прелюдии. Мы уже знаем друг о друге все, что нужно знать.

Дыша, как после хорошей пробежки, Паркер вытянул футболку Девон из-под пояса джинсов и, приподняв ткань, положил руки на ее живот. Кожа была невероятно гладкой и нежной. Девон с трудом приподняла отяжелевшие веки.

— Не все, но, надеюсь, скоро мы узнаем друг друга еще лучше.

Паркер поглотил своим ртом ее низкий грудной смешок и обхватил ее голову ладонями. Девон почувствовала, что его сильные руки слегка дрожат.

— Это естественное развитие событий.

Он что, пытается убедить самого себя? Девон не желала ни секунды тратить на размышления, как и Паркер, она сгорала от нетерпения и была готова пропустить все прелюдии, чтобы только поскорее утолить первобытный голод, подчинивший все остальные ее потребности. Она покорно приподнялась, чтобы ему было легче снять с нее джинсы. В эту минуту она согласилась бы со всем, что Паркер скажет или сделает.

— У меня такое чувство, что так и должно быть, — хрипло призналась она, когда Паркер оторвался от ее губ чтобы стянуть с нее футболку.

Верно подмечено, пронеслось в мозгу Паркера, но он так торопился, что не стал ничего говорить. Не тратя время на возню с застежкой бюстгальтера, он попросту сдвинул кружевные чашечки, прикрывавшие грудь от его жадного взгляда. Увидев набухшие пики, бесстыдно смотревшие на него, он издал низкий грудной рык, от которого у Девон встали дыбом все крошечные волоски на теле. Опираясь на край стола, Паркер коленом раздвинул бедра Девон и уперся в самое чувствительное место между ее ног. Она тихонько вскрикнула, и Паркер тут же заглянул ей в глаза.

— Прости, я неуклюж как медведь.

Он слегка передвинул ногу, чтобы ослабить давление.

— Вовсе ты не неуклюжий, — с придыханием прошептала Девон, — ты очень нежный. Да-да, я тебе не льщу!

Паркер медленно провел рукой вдоль кружевного края ее трусиков, поглаживая невероятно чувствительную кожу внутренней поверхности бедра.

— Я не сделал тебе больно?

Он сдвинул ткань в сторону и погрузил палец во влажное тепло. Девон извивалась всем телом в такт легким дразнящим движениям и постанывала от невероятной остроты ощущений.

— Ты такая горячая, такая влажная... Ты этого хочешь? Ты хочешь меня?

— В жизни не слышала более нелепого вопроса! — хрипло воскликнула Девон.

Во взгляде Паркера горела такая хищная страсть, что Девон тихо вскрикнула.

— Я... ты... Паркер, пожалуйста!..

Паркеру не составило труда расшифровать смысл ее бессвязного лепета. Еще несколько мгновений он жадно смотрел на гибкое тело, извивающееся под ним, затем, все еще стоя одной ногой на полу, он мягко опрокинул Девон навзничь и навис над ней. Паркер жадно обшарил взглядом ее почти обнаженное тело, из последних сил борясь с примитивным желанием, переполнявшим каждую клеточку его тела.