— Не волнуйтесь, — заверила его Елена. — Мы расскажем полиции о невинной прогулке по горам, ничего более.

— Всего лишь невинная прогулка по горам? — спросил у них Фульвио Масси через два часа, когда они отчитывались на полицейском посту в Пеше. — Вы хотите меня разыграть? Три человека бесследно исчезли, были вне зоны доступа, а потом стали вести себя так, будто ничего не случилось. А вы, синьор Розин? Для чего я вам давал эту дорогую аппаратуру? Где она вообще?

Александр порылся в кармане куртки и положил на стол Масси передатчик.

— Пожалуйста, комиссар. Он, к сожалению, поломался.

Масси поднялся со своего тяжелого офисного кресла и заговорил так громко, что без труда заглушил телевизор в углу комнаты, по которому показывали срочное сообщение о катастрофе в Неаполе.

— Я не знаю, что там произошло в горах! — воскликнул комиссар. — Но одно мне ясно точно: вы все четверо не просто скрываете от меня что-то, а умалчиваете об очень важных происшествиях. Я с удовольствием закрыл бы всех вас в камере за то, что вы препятствуете проведению следственных действий.

— Двое журналистов «Мессаджеро ди Рома» противозаконно задержаны тосканской полицией, — признательно кивнула Елена. — Это порадует итальянскую прессу. У них будет хорошая тема для заголовка, комиссар. Правда, таким не похвастаешься в профессиональном досье.

Масси повернулся к ней.

— Вы хотите запугать меня, синьорина?

— Не более, чем вы нас, синьор Масси.

Взгляды Елены и комиссара сошлись в молчаливой дуэли.

Наконец заместитель начальника полиции Пеши отвел глаза и обратился к Энрико:

— Почему вы не доверяете мне? Разве я не помогал вам изо всех сил?

Энрико было жаль, что им приходилось играть с комиссаром Масси в кошки-мышки. Без поддержки комиссара, вероятно, ему не удалось бы спасти Елену. С другой стороны, он не хотел еще раз нарушать данное Анджело слово, тем более что, по его мнению, они были обязаны Анджело многим больше. Энрико нерешительно произнес:

— Борго-Сан-Пьетро — особое место, вы об этом и сами знаете, комиссар. Там есть много тайн, и лишь немногие из них раскрываются посторонним людям. Не каждую тайну нужно знать всем. Вспомните, как молчала ваша собственная сестра! Она ведь так ничего и не рассказала вам. Наверное, вам стоит поговорить с ней, комиссар. А что касается тайн Борго-Сан-Пьетро, то каждый сам должен найти к ним дорогу.

Масси снова сел, как бы обдумывая сказанные Энрико слова. В тишине, которая ненадолго воцарилась в его кабинете, звучал голос теледиктора: «В рамках нашей внеочередной трансляции с места катастрофы на юге страны мы сейчас переключимся на нашего корреспондента в Неаполе Луиджи Периколи. У него есть интересные подробности о противостоянии Папы и антипапы».

На экране появился корреспондент, который стоял на фоне неаполитанского собора. Здание, сильно поврежденное землетрясением, было огорожено канатами. Небо над Неаполем было мрачное, почти черное, видимо, от извержения Везувия.

— Луиджи, что нового вы нам можете сообщить? — спросил диктор.

— Завтра утром антипапа Луций IV восточнее Салерно хочет провести мессу на Монте-Червиальто, чтобы примирить Бога с людьми и положить конец начавшемуся бедствию, — так сообщили нам в раскольнической Церкви.

— Почему именно на этой горе? — спросил диктор.

— Там стоит знаменитый крест, так называемый «крест великой милости». На этом месте раскаялись в своих поступках многие грешники и примирились с Богом.

Вместо корреспондента на экране появилась фотография большого деревянного креста без украшений, который одиноко возвышался на холме.

— А что по этому поводу говорит Римская церковь, Луиджи? — поинтересовался телеведущий.

На экране снова возник корреспондент и сообщил:

— Папа Кустос, который все еще пребывает в Неаполе, предложил антипапе вместе провести службу, что стало сенсацией. Сразу же заговорили о том, что Римская церковь признала раскол состоявшимся фактом. Но антицерковь высказала по этому поводу протест. По мнению ее представителей, именно появление Папы Кустоса в Неаполе спровоцировало катастрофу.

— Есть ли какие-то мнения ученых по поводу причин катастрофы?

Корреспондент покачал головой.

— Пока еще ничего не известно. В любом случае ученые пришли к единому мнению, что землетрясение и извержение вулкана нужно объяснять научными, а не теологическими способами. — Луиджи Периколи запнулся, прижал гарнитуру плотнее к уху и произнес: — Как раз сейчас я услышал интересную новость. Несмотря на протесты антицеркви и нежелание ее представителей присутствовать на службе, Папа Кустос все равно согласен подняться к кресту великой милости завтра утром. Сообщают, что он хочет сделать это босиком, дабы показать, что готов на любое покаяние, если на нем действительно есть какая-то вина.

Энрико, Ванесса и Александр, не веря своим ушам, переглянулись. У каждого была лишь одна мысль: «Завтра утром видение Анджело Пиранези и третье пророчество из Фатимы исполнятся».

17

Восточнее Салерно, четверг, 1 октября

Уже несколько часов Энрико, Ванесса, Елена и Александр ехали по неутешительному ландшафту, но этому виной было не только сильное землетрясение. Везувий время от времени выбрасывал в воздух черные столбы пепла, о том, что где-то светило утреннее солнце, можно было только догадываться. Южнее Абруцц земля лежала под темной пеленой, которая покрыла маленькие покинутые деревни и обрушившиеся от землетрясения дома — все это выглядело мертво и пустынно. Они выехали из Пеши на двух автомобилях, потому что авиация при таких условиях была делом рискованным. Гражданская авиация южнее Рима практически не работала, да и лететь в Рим, учитывая постоянные изменения в графике, было ненадежно.

Поэтому Александр и Елена отправились на машине швейцарца, взятой напрокат, а Энрико с Ванессой поехали на «фиате». Вчера вечером они достигли возвышенности, на которой стоял Рим, но позже дороги стали заметно запруженнее, и в конце концов им пришлось двигаться вперед с черепашьей скоростью. Толпы беженцев с юга, колонны помощи, едущие в обратном направлении, и к тому же бесчисленное множество зевак — все это переселение народа полностью застопорило сеть шоссе. В одном из отелей вблизи городка Латина они нашли свободную комнату, поспали несколько часов и уже в половине шестого утра продолжили свое путешествие, заранее договорившись ехать по второстепенным дорогам, ибо только там можно было еще хоть как-то продвигаться вперед. Энрико был рад, что Ванесса сидела рядом с ним. Не только потому, что разговор с ней отвлекал его от однообразной, скучной езды. Ему нравилась Ванесса, и чем дольше он находился рядом с ней, тем больше забывал о Елене, тем меньше была боль от утраты того, чем он в действительности никогда не обладал.

— Почему вы, собственно, все это делаете? — спросил он свою попутчицу, когда они чересчур долго стояли перед шлагбаумом на железнодорожном переезде. — Александр хочет спасти понтифика, Елена жаждет найти хороший сюжет на Монте-Червиальто, а я, возможно, обрету там своего отца. Но зачем вам эта утомительная поездка, Ванесса?

— Грех пополам и беду пополам — так гласит старая поговорка, — улыбнулась она. — Вы думаете, я учила теологию и теперь останусь равнодушной к конфликту Кустоса и антипапы? Кроме того, пророчество из Борго-Сан-Пьетро будет очень важной частью моей книги, которую я хочу написать. Когда еще представится случай, чтобы можно было на личном опыте почувствовать, как сбывается пророчество?

— Я даже не хочу думать, что предсказание убийства Папы Кустоса воплотится в жизнь. Он необыкновенный человек.

— Нет, конечно, нет. Хотя…

— Что? — быстро поймал ее на слове Энрико, когда Ванесса вдруг прикусила язык.

— Ах, ничего, просто мысли.

— И о чем же вы думаете? Я вижу, что это нечто важное.