Тор так резко вскинулся ото сна, что чуть не потерял равновесие и не вывалился из седла. Ухватившись за гриву коня, он удивленно оглянулся. Черная каменная равнина сменилась заснеженной степью, ветер усилился и теперь пах не солью, а снегом. На небе больше не было солнца, и весь мир окутывали серые сумерки, взрезанные светлой полосой на востоке. Но больше всего Тор испугался, увидев свои руки. Теперь на нем не было латных перчаток, как во сне, левая ладонь лежала на потрескавшейся кожаной уздечке, а вот правая безвольно повисла, обмотанная грязной, заскорузлой от запекшейся крови тканью. Рука сильно болела, и боль горячими волнами накрывала плечо.

— Все опять в порядке?

Top не помнил, чтобы раньше что-то было не в порядке. Не помнил он и этот голос. Медленно повернув голову, он уставился на узкое лицо, обрамленное толстыми золотыми косами, и постепенно воспоминания вернулись. Вот только Тора снедало острое чувство утраты. Да, его воспоминания снова с ним, но память о сне исчезла, память о целой жизни.

— Мы давно в пути? — спросил он.

— Пару часов.

Конечно, Тор чувствовал, что это неправда. Они скакали уже давно, и теперь у него болела спина, а мышцы затекли от долгого пребывания в седле.

— Почему ты не разбудила меня?

— А зачем? Думаешь, так мы ехали бы быстрее?

Не ответив, Тор оглянулся. По снегу тянулся отчетливый след от копыт, а вдалеке виднелись какие-то смутные очертания — может, лес, или селение, или просто морок, наведенный его сознанием, которое отказывалось пребывать в полной пустоте.

В двадцати шагах позади ехал Лив и время от времени оглядывался. Тор знал, что зрение мальчика не настолько острое, как у него, а значит, ничего он там не увидит, но, тем не менее, одобрительно кивнул.

Лив сделал вид, что не заметил этого.

— Почему «опять»? — Тор ухватился за первую мысль, пришедшую ему в голову после пробуждения.

Урд недоуменно покосилась на него.

— Ты спросила меня, все ли опятьв порядке.

— Ты бредил. Насколько я понимаю, тебе снова приснился кошмар?

Тор, помедлив, кивнул. Неприятный привкус во рту и холодный пот, от которого кожа становилась липкой, подтверждали слова Урд. Видимо, его опять лихорадило, но Top сомневался в том, что все увиденное им было лишь сном. Пожав плечами, он прищурился и зевнул.

— И… есть еще кое-что, о чем нам нужно поговорить.

— Я знаю, — ответил Тор. — Они нас по-прежнему преследуют. И они все ближе. — Он почувствовал это в тот самый момент, как проснулся, но тогда его мысли были слишком путаными, чтобы понять значение этого ощущения.

— Да. — Урд немного удивилась и почему-то даже расстроилась. — Мы пару раз меняли направление и пытались скрыть свои следы, но все без толку.

Тор кивнул. Следы его не особо беспокоили — конечно, они бросались в глаза, но ветер заметет их уже через пару минут. Вот только те, кто преследовал их, не нуждались в следах на снегу и не боялись потерять свою добычу.

Он не стал говорить об этом, чтобы не волновать Урд, к тому же она могла спросить его, откуда он это знает, а на этот вопрос у Тора не было ответа.

— Куда мы едем? — спросил он.

— Не знаю. — Урд пожала плечами. — Мы даже не представляем, где мы сейчас… Откуда же мне знать, куда мы едем?

— Тем лучше.

Урд удивленно посмотрела на него.

— Если мы сами не знаем, куда направляемся, то откуда это знать нашим преследователям? — Он улыбнулся.

— Да, смешно.

— Всегда нужно видеть что-то хорошее в любой ситуации, — заметил Тор. — Впрочем, ты ведь сама мне это говорила.

— Не припоминаю.

— По крайней мере, это похоже на твои слова.

Урд предпочла промолчать.

Тор попытался избавиться от паутины, опутывавшей его сознание, и осмотрелся повнимательнее. На первый взгляд все выглядело так, как ему показалось после пробуждения: они скакали по белой пустоши, тянувшейся до самого края мира. Тут было настолько пустынно, что сама пустота словно обретала очертания. Но он понимал, что это обманчивое впечатление. Несмотря на болезненное состояние, Тор чувствовал острее, чем кто бы то ни был, и сейчас знал: впереди что-то есть. Возможно, лес. А еще пахло проточной водой.

— Туда. — Он махнул рукой.

Урд внимательно всмотрелась в указанном направлении и задумчиво покачала головой.

— Либо ты действительно невероятный человек, либо мои целительские способности лучше, чем я полагала.

— Наверное, дело и в том, и в другом. Но там что-то есть, и я думаю, что мы сможем спрятаться.

«Вот только нам это не поможет, — горько подумал он. — Кто бы за нами ни следовал, укрыться от этих людей не так-то просто».

Тор жестом велел Урд ехать медленнее и дождался, пока их догонит Лив. Мальчик старался держать себя в руках, но было видно, что он обижен. Тор не понимал, что он такого сделал парнишке, но времени говорить об этом сейчас не было.

— Нам нужно укрытие. Придется скакать быстрее. Вы справитесь?

Урд и дети молча кивнули, хотя они были уже на пределе, да и лошади устали. Парни Сверига хорошо подбирали коней, но эти животные не привыкли скакать так долго без перерыва. Бедные создания делали все, что могли, но Тор сомневался в том, что этого было достаточно.

Его рука скользнула по украшенной рунами стали молота. Прикосновение должно было вселить в него уверенность, но даже это малейшее движение причинило ему боль, хотя Тор и почувствовал силу, сокрытую в оружии. Да, он готов защищаться, если придется, но о настоящем бое не могло быть и речи.

Некоторое время они скакали в полном молчании. Смутные очертания, проступавшие в вечных предрассветных сумерках, действительно оказались заснеженным лесом, который был меньше того, где они делали привал в прошлый раз, но достаточно большим, чтобы спрятаться в нем.

Уже издалека послышался плеск воды — рядом с лесом протекала узкая речушка, терявшаяся в сером мороке. Хотя река текла с гор, ее воды уже нагрелись и растопили ледяную корку, сковывавшую берега всю зиму. Оставшийся лед разбился под копытами лошади, словно хрупкое стекло. Тор подскакал к кромке леса, оставляя ложный след, а потом направил лошадь к речушке, подав остальным знак следовать за ним.

Эления удивленно подняла брови, в то время как Урд и Лив, видимо, поняли, что Тор намеревается делать.

Урд казалась обеспокоенной, а на лице парнишки проступила решимость, которой Тор обрадовался бы еще пару дней назад, но сейчас он больше волновался по поводу такого поведения мальчика.

— Мы будем скакать по воде, потому что у них могут быть собаки? — спросила Эления.

— Да, мы попытаемся сбить их со следа, — подтвердил Тор.

Эления посмотрела на него с сомнением, но все же завела лошадь в воду. Бедное животное тут же принялось фыркать, когда девочка попыталась удержать его, не пуская обратно на берег. Тору пришлось помогать детям справляться с лошадьми. Он понимал, почему кони так себя ведут: вода была достаточно холодной, да и речушка оказалась глубже, чем он рассчитывал. Снизу ноги коней охватывал холод; более того, вид реки оказался обманчивым — тут было сильное подводное течение, и лошадям было трудно справляться с этим. Кобыла Урд споткнулась, чуть не выбросив хозяйку из седла, и после этого Тор понял, насколько глупым оказался его план.

Наконец они поднялись на противоположный берег, и лошади остановились, дрожа от усталости. Дыхание паром вырывалось у бедных животных изо рта.

— И ты полагаешь, что этого хватит, чтобы сбить их со следа? — насмешливо осведомился Лив. — Мы ведь даже и мили не проехали! — Его голос тоже дрожал, но это не убавляло в нем едкости.

— Может, и так, — спокойно ответил Тор. — Но, если лошади падут от усталости, мы вообще ничего не добьемся.

— Верно говоришь, великий воин, — продолжил подтрунивать над ним парнишка.

— Лив! — Мать смерила его суровым взглядом, уже собравшись устроить ему головомойку, но Тор остановил ее:

— Ничего. В чем-то он прав. Это действительно была глупая идея.