— Ты хочешь сказать, что мы должны убить ее! — рявкнул я. — Выброси это из головы, Сидящий Бык! Иначе я сам выбью из тебя подобные мысли.

Сидящий Бык перестал улыбаться.

— Ты ее любишь. И думаешь, что мы этого не понимаем. Но ты ошибаешься, Молния Волос. И я когда-то любил. Неужели ты забыл?

Я не ответил.

— Ты в отчаянии, Роберт. Ты принял бой, и, наверное, это было главное сражение в твоей жизни. Ты победил, но теперь…

— Победил? — Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не закричать. — О да, конечно, я победил, — с горечью сказал я. — Тень мертва, Шеннон мертв, и теперь…

— Теперь мы требуем, чтобы ты отдал последнее, что у тебя осталось, — перебил меня Сидящий Бык. — Поверь, я тебя понимаю. Я прекрасно тебя понимаю. Ты думаешь, что если потеряешь эту девушку, то твоя жизнь утратит какой-либо смысл. Ты думаешь, что и так уже заплатил достаточно за свою победу. Ты думаешь…

— Я думаю, — холодно прервал я вождя, — что ты не знаешь, о чем говоришь, Сидящий Бык. Я вступил в это сражение, ибо хотел освободить Присциллу. Я пришел сюда потому, что Некрон забрал ее, а я хотел вернуть любимую, не более того.

— Ты ее любишь, — кивнув, произнес Сидящий Бык, и выражение его лица изменилось. — Но что именно ты любишь, Роберт?

— Что ты имеешь в виду? — опешил я.

— Да, ты любишь эту женщину, — продолжил Сидящий Бык. — Но я спрашиваю тебя, что именно ты любишь. Ее тело? Ее волосы? Ее лицо? Ее лоно? Ее грудь? Ее…

— Прекрати! — вспылил я. Мой голос дрожал от возмущения. — Не говори о ней как… как…

— Как о куске плоти? — Сидящий Бык тихо рассмеялся. — Но от нее осталась лишь плоть, и только, Молния Волос. Ты любишь девушку, которой она когда-то была. Но Присциллы, которую ты когда-то знал, уже не существует. В ней лишь… — он попытался подобрать подходящие слова, — холод, и я не ощущаю ничего, кроме пустоты и холода.

— Прекрати! — возмутился я. — Немедленно прекрати, или я…

— Или ты… что? — Взгляд Сидящего Быка стал строг. — Ты хочешь ударить меня? Ну тогда сделай это, если тебе станет легче. Я не буду сопротивляться. — Он развел руками. — Ну давай. Но ты убедишься в том, что правду так просто не уничтожить.

И вдруг мне стало стыдно. Я угрожал Сидящему Быку, этому старому усталому человеку, который спас меня — и, кстати, Присциллу — от смерти. Я в смущении опустил глаза.

— Прости, — сказал я. — Мне очень жаль.

— Ничего, — улыбнулся Сидящий Бык. — Иногда каждый из нас может сказать то, о чем ему лучше было бы молчать. Давай вернемся в лагерь. Нам нужно поговорить.

— Не о чем тут говорить, — ответил я. — Я с Присциллой не расстанусь.

— Даже если это приведет к твоей смерти?

— Да. Но этого не произойдет. Я помогу ей.

— Как? — мягко спросил Сидящий Бык. — Ты не можешь забрать у нее «Некрономикон», ведь тогда она умрет. И ты не можешь вынести эту книгу за пределы пустыни, Роберт.

— Вот как? — злобно переспросил я. — Не могу?

— Нет. — Сидящий Бык покачал головой. — Я не допущу этого. Энни, Коди и все остальные тоже меня поддержат. Мы говорили об этом, пока ты спал.

— Как мило, что ты хотя бы сказал мне о том, что вы обсуждали мои дела, пока меня не было! — раздраженно воскликнул я.

— Это не твои дела, — поправил меня Сидящий Бык. — Видишь ли, на карту поставлена жизнь множества невинных людей.

Он помолчал, чтобы подчеркнуть важность своих слов.

— Я пришел сюда, чтобы сделать тебе предложение, Молния Волос. Мы все знали, какова будет твоя реакция на происходящее, и говорили об этом. Мы поможем тебе.

— Поможете? — ухмыльнулся я. — Каким образом? Может, вы хотите бросить жребий, чтобы выбрать того, кто из вас убьет Присциллу, чтобы этого не пришлось делать мне?

Сидящий Бык проигнорировал мои слова.

— Ты обладаешь большой магической силой, — спокойно продолжил вождь сиу. — Я, как и Иксмаль, тоже знаю о вещах, скрытых для всех остальных. Мы втроем попробуем освободить сознание девушки от влияния этой книги. Но мы попытаемся сделать это лишь один раз, — поспешно добавил он, когда я поднял голову. — Попытка, Роберт, одна-единственная попытка. И если она будет неудачной…

Он не договорил, но в этом не было необходимости. Если эта попытка не увенчается успехом, то спасать больше будет нечего, и я это знал, как и Сидящий Бык знал о том, что мне это известно. Но был ли у меня выбор?

— Ты слишком многого требуешь, вождь, — запнувшись, сказал я. — И это… может быть опасно. В том числе и для тебя.

— Я знаю, — тихо ответил Сидящий Бык. — Иногда цена за то, что у тебя есть друг, слишком высока. Ну что, попробуешь?

— Когда?

— Сегодня ночью. Сейчас ты вернешься в свою палатку, и я дам тебе настойку, которая вернет тебе силы. Мы сделаем это сегодня ночью, когда на небо взойдет луна и сила духов укрепится.

«Сила духов», — про себя повторил я, надеясь, что Сидящий Бык уверен в том, что именно это за духи.

Когда Балестрано вернулся в сторожевую башню, уже сгущались сумерки. Мерцающий свет придавал руинам призрачный вид, и все вокруг выглядело иначе, чем должно было бы быть: тени обернулись мрачными стенами, за которыми шевелилось что-то, что не должно было шевелиться, шаги тамплиеров казались ненастоящими, завывания ветра напоминали вой огромных серых волков. Там же, где еще был свет, подкарауливало… нечто.

Остановившись, Балестрано прищурился, чтобы отогнать от себя наваждение, и провел тыльной стороной ладони по глазам. Но что-то чуждое и опасное, притаившееся в складках реальности, никуда не исчезло. Может, все объяснялось усталостью и переживаниями. Великий магистр был вымотан и разочарован, сломанная рука с поспешно наложенными шинами болела. Тамплиерам не удалось найти ни Некрона, ни Роберта Крейвена, зато они обнаружили в развалинах Драконьего Замка предметы, оправдавшие мрачные предчувствия Балестрано, которые мучили его утром. Руины были полны магических артефактов, опасных атрибутов черной магии, и их необходимо было уничтожить. Однако Балестрано понятия не имел, как это сделать. Да, сейчас он был не в состоянии думать о тени, порожденной пучинами его сознания.

— Вы себя плохо чувствуете, брат Жан?

Голос тамплиера вернул Балестрано к реальности. Прижав к груди сломанную руку, магистр смущенно улыбнулся.

— Да, — признался он, глубоко вздохнув. — Я устал, и у меня сильно болит рука. К тому же нам не следует тут находиться.

Тамплиер кивнул. Это был темноволосый широкоплечий мужчина возраста Балестрано, но наделенный силой воина.

— Это место меня пугает, — тихо произнес он. — Мы еще долго будем здесь?

— Не очень, — помедлив, ответил Балестрано. — Мы отправляемся в обратный путь после восхода солнца. Я пришлю сюда другой отряд, чтобы он сторожил руины. Вы же сделали все, что требовалось.

Эти слова показались ему глупыми. Большинство товарищей стоявшего перед ним воина пожертвовали своей жизнью, и это, черт побери, было намного больше, чем мог потребовать Великий магистр.

«И ради чего?» — горько подумал Балестрано. Лишь для того, чтобы победить честолюбивого старика, накликавшего больше бед, чем они могли предположить?

— Начинайте готовиться к дороге домой, — приказал Балестрано. — Мы выходим на рассвете. Пускай солдаты возьмут с собой запасы воды, но не более того. Все остальное мы можем оставить здесь.

Тамплиер кивнул, не скрывая облегчения. Все они чувствовали себя неуютно в этом месте. Даже здесь, в полумиле от руин Драконьего Замка, ощущалась проклятая магия Некрона. Она отравляла воздух, словно чудовищное зловоние.

— Мне проводить вас, господин? — спросил тамплиер, когда Балестрано повернулся и шаркающим шагом пошел к руинам.

На мгновение у Балестрано появилось искушение принять это предложение. Он так устал, так вымотался. Было бы неплохо опереться на кого-то. Но тут он подумал о том, что ожидало его в руинах сторожевой башни, и покачал головой. Никто не должен был этого видеть. Эту тайну он заберет с собой в могилу. А может быть, и дальше.