Софи подобрала юбку и стала аккуратно подниматься по лестнице.

Купер явно желал иметь семью. И не надо обладать сверхъестественными способностями, чтобы понять, о чем он сейчас думает.

Заключалась ли проблема в его паре с Евангелиной только в нем одном? И может, беременность Софи — счастливая случайность? Купер наверняка обратится к специалисту с этим вопросом. Он-то точно сделает все, чтобы этот ребенок родился здоровым. И потом не будет спускать с него взгляда… Всю жизнь…

Она посмотрела вниз — в гостиной мелькал свет от телевизора.

Какая-то часть Софи не могла не сочувствовать Куперу. Наверняка новость об Евангелине стала для него шоком. Но, черт возьми, если даже он и был прав насчет лестницы, нельзя же вот так просто устанавливать свои собственные законы и ждать, что все будут подчиняться только ему!

Впрочем, сегодня она слишком устала. Что делать, она решит завтра.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На следующий день Софи проснулась с ужасным самочувствием. Ночью она постоянно прокручивала в голове разговор с Купером и в итоге почти не спала.

Еле передвигая ноги, она отправилась в душ, потом натянула на себя бесформенный свитер и джинсы. Мысли о неизбежном разговоре с Купером не давали ей покоя. Она не готова соответствовать его требованиям. И вообще было глупо соглашаться на этот эксперимент.

В сердце затаилось беспокойство. Все кончено… Вернее, все было кончено еще до того, как началось. И как бы Купер ни хотел контролировать ситуацию, она не останется здесь. Софи пробыла в его доме едва сорок восемь часов и уже успела с ним поругаться. А что будет, если она поселится здесь окончательно? Этот дом превратится в зону боевых действий.

А ребенок? Если так и дальше пойдет, то постоянное беспокойство и нервная обстановка могут отрицательно на нем сказаться. Софи должна в первую очередь думать о своей беременности.

Но прежде, чем она увидела Купера, Софи почувствовала запах блинчиков. Потрясающий аромат и пустой желудок привели ее прямиком на кухню.

Купер стоял перед плитой, одетый в потертые джинсы. Белая рубашка расстегнута, волосы растрепаны после сна. Так он выглядел гораздо сексуальнее, чем в привычном аккуратном костюме.

Почувствовав ее присутствие в кухне, Купер развернулся чтобы поздороваться.

Боевой настрой Софи испарился в считанные секунды. Она уже приготовила речь о том, что уходит и что на улице ее ждет такси. Но Купер выглядел таким… уязвимым и в тоже время таким мужественным, что вся ее решимость сошла на нет.

Купер кивнул в сторону стола, на котором стоял соусник.

— Шоколад. Надеюсь, ты проголодалась.

— Если это извинения, то они не сработают, — она почти верила в то, что говорит.

Купер вплотную подошел к ней и взял ее лицо в руки. Как же он приятно пахнет! Но Софи решила не поддаваться. Ей надо уйти прежде, чем его чары возьмут верх над ней. Она попыталась высвободиться, но его руки крепко сжимали ее. Купер нежно провел пальцем по ее подбородку, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Я хочу кое-что тебе сказать.

Ей надо бы закрыть уши, чтобы не слышать его гипнотического голоса.

— Мне кажется, мы вчера уже все сказали.

— Я не собираюсь извиняться. Во всяком случае, не за то, что решил переселить тебя в другую комнату. Ты, конечно, не хочешь этого слышать, но я прав. Если ты поскользнешься, упадешь и, не дай бог, потеряешь ребенка, то никогда себе этого не простишь, а я не прошу себе, что не уберег вас обоих.

Софи слушала его, не шевелясь. Она не могла этого не признать…

Он был прав.

В глазах защипали слезы. Ей хотелось убежать и спрятаться. Заснуть и проснуться только тогда, когда все будет на своих местах, ее ребенок уже будет рожден и они будут жить с ним только вдвоем.

— Купер, отпусти меня. Мне больно. — И оттого, что он рассказал Евангелине про ребенка, еще больнее…

Купер опустил взгляд и провел рукой по ее волосам.

— Прости…

Сердце Софи сжалось. Боже, его вид — такой несчастный — сводит ее с ума!

— Да, и завтра ты снова будешь просить прощения.

— Все делают ошибки.

Софи сомневалась, стоит ли давать ему шанс. Но, поборов себя, она улыбнулась Куперу.

— А я могу получить эту фразу в письменном виде?

Он вздохнул с облегчением и заглянул ей в глаза.

— Это значит, ты остаешься?

Этот мужчина опасен для любого женского сердца. Перед ним просто невозможно устоять!

Софи старалась выглядеть как можно серьезнее.

— Это значит, что ты на испытательном сроке. Я говорю об этом в первый и последний раз.

Он прижал Софи к сердцу и поцеловал в лоб. А она не знала наверняка, воспринимал ли он ее слова всерьез, но ей хотелось верить, что да.

Ради ребенка надо дать Куперу второй шанс. И ради себя больше не уступать ему.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ровно через месяц и один день после костюмированной вечеринки у Пенни Софи стояла в сиднейском зоопарке Таронга и смотрела на сурикатов. Никаких продуваемых пещер и верхних этажей. Эти милые создания, братья мангустов, жили на первом этаже.

Так же как и она.

Она не жалела об этом. Было бы неразумно с ее стороны упрекать его в заботе. И, справедливости ради, надо заметить, что после того утра примирения Купер изменился. Настолько, что Софи стала задумываться о том, что судьба наконец-то стала к ним благосклонной.

Но пока еще рано говорить. Такой решительный и самоуверенный человек, как Купер, не мог измениться за ночь. Каждый раз, засыпая, она думала, что это самообман и его поведение было просто выжидательной тактикой. Он наверняка рассчитывает, что вскоре она сама бросится ему на шею и будет умолять о поцелуях.

Посвистывая, Купер вернулся с двумя бутылками воды. Отдав одну Софи, отпил из другой. Она смотрела на его влажные губы и понимала, что его тактика работает.

Они веселились как дети, проводя время в зоопарке. Как всегда зимой в Австралии, погода была жаркой, вечернее небо переливалось всеми оттенками красного и фиолетового.

Софи наслаждалась каждой минутой отдыха.

— Так, в сегодняшней напряженной программе осталось только посещение кенгуру, — констатировала она.

— Стоит поторопиться. Они скоро закрываются.

Купер всегда шел на полшага впереди, чтобы на всякий случай подстраховать Софи от падения. У одного из вольеров он сфотографировал огромного крокодила, раскрывшего пасть в ожидании еды.

— Какие новости от мистера Майерса?

Купер был уже в курсе того, что просьба директора о встрече не была связана с личным. Это касалось успеваемости одной из учениц. Наверное, у Софи просто сдали нервы, и она напридумывала то, чего на самом деле нет.

— Я ошиблась, — неуверенно сказала она, подходя к схеме зоопарка, чтобы убедиться, что они идут правильно. — Похоже, Майерс до сих пор не знает о моей беременности.

— Но скоро узнает.

Несмотря на то что последнее время их отношения стали более спокойными, внутри Софи нарастало раздражение.

— Я же говорила тебе, что не скрываю ничего. Просто не хочу орать об этом на каждом перекрестке.

Это ее тело. Ее личная жизнь. И ей решать.

Была и другая причина, по которой она не хотела всем рассказывать: первые двенадцать недель считаются опасными в плане выкидыша. В Интернете Софи начиталась много всяких историй про то, как женщины теряли своих нерожденных малышей. Но она уже переступила эту грань. Шел второй триместр ее беременности, в котором она по полной программе ощутила игру гормонов.

Купер как будто прочитал ее мысли.

— Что ты вчера искала в Интернете? Ты закрыла страничку сразу же, как я вошел.

Софи смутилась, словно ребенок, которого поймали за воровством конфет.

— Э… да не помню уже… Правда, не помню.

Купер засмеялся глубоким и заразительным смехом.

— Ты даже сейчас выглядишь виновато, так же как и вчера. — Он посмотрел на нее исподлобья.