— В исключительных случаях, — насмешливо ответил Рэнд.

— Тогда удача здесь ни причем. Нам надо убраться на яхте. Увидимся на работе в понедельник, Коррин.

Пол и Анжелика ушли. Рэнд смотрел им вслед.

— Извини, я не смог убедить Пола, что мы выиграли благодаря удаче.

— Ничего.

День клонился к вечеру, и на пляже было мало людей. Коррин отошла к низкой стене, которая отделяла двор от стоянки, и села на край. Рэнду захотелось узнать, о чем она думает.

— Ты в порядке?

— Да, мне понравилось выигрывать.

— Я никогда от этого не устану, — проговорил он, остановился в нескольких футах от Коррин и посмотрел на нее. Она болтала длинными ногами в воздухе, и Рэнд чувствовал, что его к ней тянет.

— Возможно, мне захочется повторить.

Не флиртуй, предупредил себя Рэнд, но его сознание ничего не желало слушать.

— Со мной? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Может быть.

— Может быть?

— Может быть, — повторила Коррин.

Она снова с ним пререкалась, и Рэнду это слишком нравилось, чтобы уйти.

— А, понимаю. Ты обязана мне новым ощущением и собираешься меня бросить, чтобы снова им насладиться.

— Тебя это волнует? — спросила она.

Он подошел к ней вплотную. Она перестала болтать ногами, откинула голову и посмотрела на Рэнда.

— Если бы я ответил «да», это имело бы для тебя значение? — спросил он.

Его била мелкая дрожь, он чувствовал возбуждение и страсть.

— Скажи и тогда увидишь, — ответила Коррин. Она облизнула губы, и Рэнд понял, что подошел к ней не для того, чтобы флиртовать. Ему захотелось попробовать на вкус эти губы, прижать к себе гибкое тело.

Он медленно опустил голову, на случай, если неправильно понял, но Коррин не отстранилась. Она обхватила ладонями его затылок и поднялась навстречу. Когда их губы соприкоснулись, Рэнду показалось, что он не знал более сладкого вкуса.

И более запретного, следовало бы добавить. Потому что в ее объятиях он почувствовал и женскую страсть, и милую робость, которая могла быть свойственна одной Коррин.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Рэнд прижался к Коррин всем своим пылающим телом, а она отвечала ему со всей пылкостью, которую так старательно прятала за холодностью.

От его объятий ее начала бить дрожь, его поцелуи волновали ее, нежность кружила ей голову, а его опытность и настойчивость и настораживали, и восхищали одновременно.

Коррин наклонилась вперед и прижалась к Рэнду. Ее грудь касалась его груди.

Из горла Рэнда вырвался глухой стон. Большим пальцем он лениво и нежно гладил ей шею, как будто на поцелуи у них оставался целый день. Как будто Рэнд собирался узнать обо всем, что имеет отношение к поцелуям Коррин. Как будто он призывал ее готовиться к большему

И в первый раз за три года Коррин была к этому готова. Она еще сильнее прижала к себе Рэнда.

Коррин не была девственницей, ей доводилось заниматься сексом и время от времени получать от него удовольствие. Но Рэнд волновал ее, как никто другой. Она поняла, что хочет больше.

Руки Рэнда скользнули вниз по ее спине, ладони сжали ягодицы, и она наклонилась вперед. Его руки замерли у нее на бедрах.

Рэнд провел сильными и нежными руками по спине Коррин, его длинные пальцы проникли за пояс ее шорт. Коррин глухо застонала и провела руками по груди. Рэнда. Он прижался к ней бедрами, и ей показалось, что она сидит на остром выступе.

Рэнд поднял голову, услышав пронзительный восхищенный свист. С них не сводил глаз какой-то бездельник, слонявшийся по пляжу. Губы Рэнда все еще оставались влажными после поцелуя, и Коррин провела большим пальцем по его нижней губе. Он легко прикусил ей палец и прижал ее голову к своей груди. В его объятиях она поняла, что их связывает не только деловой контракт, а нечто большее.

Коррин пугало, что это чувство напоминало привязанность. Привязанности она всегда избегала. Или пыталась избегать. Потому что каждый раз, когда она осмеливалась вылезти из своего панциря, ей приходилось сильно страдать. А рисковать она больше не собиралась, у нее имелся план на будущее, и она не хотела отступать от него ни на шаг.

— Мы чуть не потеряли голову, — сказал Рэнд несколько минут спустя. Он мягко поцеловал Коррин в висок, продолжая держать ее в объятиях. Никто и никогда не пытался ее защитить, и она не была уверена, что ей это нравится. Было только жаль, что он целовал ее сейчас, в людном месте. Они могли довести дело до естественного завершения, если бы остались одни. Она больше не могла притворяться, что они не привлекают друг друга.

— Верно. Почему? — спросила она.

Он откинулся назад и одарил ее очередным взглядом феодала. Она вспыхнула.

— Эй, я же блондинка, мне разрешаются время от времени подобные замечания.

— Но теперь ты рискуешь услышать в свой адрес множество шуток.

— Надеешься на легкую победу? — Ей нравилось, как он ее дразнит.

— С тобой не может быть легко. — Тон у него стал серьезным, легкомыслие исчезло.

— Если со мной столько хлопот, может, не стоит начинать? — спросила она. Никто никогда не думал, что она стоит этих хлопот. Ни ее родители, ни несколько приемных родителей, у которых она росла, ни мужчины, с которыми встречалась.

Рэнд обхватил лицо Коррин ладонями, откинул ей голову назад и снова поцеловал. На этот раз довольно сдержанно, но тело у Коррин все еще пылало, соски напряглись, внизу живота потеплело. Рэнд отступил на шаг.

— Ты этого стоишь, — сказал он, разжал объятия и пошел к дому.

Коррин медленно направилась следом за ним. Она не жалела о его дерзости. Если на то пошло, она надеялась, что это повторится… скоро.

Рэнд вышел из душевой комнаты и обнаружил, что его ждет Коррин. Он только что принял холодный душ, но достаточно было бросить взгляд на нее, и к нему вернулся жар неутоленного желания. Ни об одной женщине Рэнд не мечтал так сильно.

А если бы она была другой женщиной, он овладел бы ею. В их распоряжении оказался уик-энд — этого ему хватило бы за глаза. Но с Коррин он хотел большего. Это большее ему было необходимо. Он не успокоится, пока от ее внешней холодности не останется и следа.

К тому же Рэнд знал, что примет эти отношения близко к сердцу, если позволит себе расслабиться. Он уже чувствовал, как нарастает его обычное напряжение, как он дрожит от слабости, в которой не хочет признаться.

Коррин Мартин была опасной, но Рэнд не хотел знать, почему она действовала на него подобным образом. Он не хотел разбираться в своих чувствах. Достаточного того, что он теряет контроль над собой в ее присутствии. Просто ему хотелось разрушить ее ледяной панцирь. Пусть не он, а она станет уязвимой. Он не желал повторить то, что пережил.

Коррин выглядела очаровательной на фоне заката. Лучи заходящего солнца проникали сквозь окна и освещали ее фигуру. Обычно Рэнд не употреблял эпитетов вроде «очаровательная», но Коррин заставила его вспомнить о традиционных правилах ухаживания и о самой старомодной вещи, которая, по его мнению, существует между мужчиной и женщиной, — о вожделении.

Она распустила волосы. Еще влажные после душа, не успевшие высохнуть, они падали ей на плечи и еле заметно вились. Рэнд пожалел, что так и не коснулся их. В лучах солнца волосы казались шелковыми. Он сжал кулаки, пытаясь справиться с желанием подойти к Коррин и провести по ним рукой.

Но он знал, что этим дело не кончится. Коснувшись ее волос, он запрокинет ей голову и прильнет к губам, пока не добьется ответного поцелуя. Пока Коррин, в свою очередь, не разделит его огня. Пока они оба не потеряют голову от страсти. Он изнемогал от желания и должен был пробудить в ней чувство, которое не давало покоя ему самому.

— Привет, — мягко сказала она. Ее голос обжег его, как лучи жаркого солнца, Рэнд почувствовал себя усталым и сонным. Возбуждение усилилось, и Рэнду пришлось прикрыться сумкой, чтобы Коррин не заметила.