Кэмп сделал еще один большой глоток.

— Не отправит, если некому будет рассказать о моих делишках.

Мэри окаменела. О чем это он?.. И вдруг страшная догадка пронзила ее, словно пушечное ядро — борт корабля. Господи, он собирается убить ее! Это единственный способ заткнуть ей рот.

— Ты не можешь убить меня, — выпалила Мэри. — Я ничего тебе не сделала.

Кэмп снова поднес бутылку ко рту, осушил ее, затем швырнул на песок.

— Ну да, еще как смогу! И плевать мне на то, что ты сделала или не сделала. Полученного золота мне хватит на много бутылок джина, и это все, что я хочу знать.

Мэри задохнулась от ужаса. Этот человек поглотил столько алкоголя, что ему явно безразлично, сколько он выболтает. Или он просто решил не церемониться с ней, ведь она никому ничего не сможет рассказать!..

Как бы там ни было, надо что-то делать. Она перекатилась на живот, отчаянным усилием воли пытаясь подавить безумную тошноту. Побег — ее единственная надежда.

Но Кэмп с необычайными проворством и силой ухватил ее за ноги. Мэри начала отчаянно лягаться, кидаться из стороны в сторону, но не смогла ослабить хватку Кэмпа. Наконец ей чудом удалось освободить одну ногу, и со злорадством она почувствовала, как каблук ее сапога вонзился в жирное брюхо.

Кэмп хрюкнул, выпустил ее, и Мэри услышала стук упавшего на землю тяжелого тела. Не теряя времени, она вскочила на четвереньки и поползла прочь по песку.

Где она? Мэри помнила на пляже цепь огромных валунов. Если бы ей удалось добраться до скал и спрятаться среди них! Вспышка надежды подняла ее с колен, заставив забыть о тошноте.

Однако в следующее же мгновение безжалостный удар сапогом в спину лишил ее последней надежды. Кэмп грубо свалил ее с ног, и она закрыла глаза, спасая их от песка.

Кэмп обхватил ее сзади за талию, поднял и понес назад. Мэри начала драться, лягаться, колотить руками по всем частям его тела, до каких могла достать.

Ее борьба была прекращена сильным ударом по голове. Снова накатила тошнота. Надо быть осмотрительнее! Если Уолли еще раз ударит ее по голове, она попросту потеряет сознание, и тогда — все!

Кэмп поднес свою жертву к лодке и зашвырнул туда. Лодчонка была маленькой и воняла гниющей рыбой и мокрым деревом. На дне бултыхалась морская вода, и Мэри постаралась устроиться так, чтобы не промочить юбки. Ей совершенно не улыбалось промокнуть и простудиться. Господи, она еще думает о простуде! Как бы вообще остаться в живых! Мысли ее лихорадочно искали путь к спасению. Совершенно ясно, что Кэмп собирается увезти ее куда-то, следовательно, нельзя терять голову от страха.

Ее похититель влез в лодку и угрожающе поднял весло.

— Только попробуй дернуться еще раз, и я прибью тебя вот этим!

Мэри не ответила. Уолли уселся и начал грести в открытое море, стараясь не выпускать пленницу из виду.

Мэри подтянула колени к груди и обхватила их руками.

Ветер быстро усиливался, лодку качало, море вокруг становилось все более бурным, а буквально через несколько минут из-за шума ветра уже невозможно было разговаривать. Собственно, Уолли и не был настроен на разговор, но Мэри очень хотелось узнать перед смертью имя своего врага. Ведь кто-то же пошел на такой риск и хлопоты, чтобы избавиться от нее! Ужасающая мысль! Даже ее ночное приключение в коридоре Синклер-Холла не шло ни в какое сравнение с этой страшной опасностью.

Ее единственная надежда — побег, но в ближайшие минуты вряд ли представится подобная возможность. Прыгнуть через борт в бурное море? Глупо. Это только ускорит ее смерть.

Уолли Кэмп вскоре перестал грести, втянул весла в лодку и скользнул к ней. Мэри прижалась к борту.

— Что ты делаешь?

— То, за что мне заплатили, — прорычал Уолли и сгреб в охапку оцепеневшую от страха Мэри.

— Пожалуйста…

Мэри попыталась сопротивляться, но новая затрещина заставила ее зажмуриться от боли, и она поняла, что Уолли глух к ее мольбам. Его волнуют только обещанные ему деньги.

— Скажи хоть, кто заплатил тебе. Уж это я имею право знать!

Кэмп молча достал со дна лодки кусок веревки, мокрой и холодной, но Мэри не отреагировала, поглощенная надеждой услышать имя. Когда руки пленницы были надежно связаны, Кэмп встал, грубым рывком поднял Мэри со скамейки и подхватил ее на руки.

— Так ты скажешь мне?

Видимо, это был последний вопрос в ее жизни.

— А какой вред, если и скажу? Все равно тебе конец. Это…

И в то же мгновение волна, огромная, страшная, подхватила лодку и подбросила ее, как пробку, в кипящей воде. Пьяный Уолли пошатнулся и выронил свою жертву. Мэри упала в ледяную воду, и волны сомкнулись над ее головой, заглушив вой ветра. У нее не было времени вдохнуть воздух, и легкие начали разрываться. Отчаянно барахтаясь, колотя по воде связанными руками, Мэри вынырнула на поверхность и судорожно вдохнула воздух вместе с жалящей соленой водой.

Вокруг не было ни Уолли Кэмпа, ни его лодки. Должно быть, лодка перевернулась, и Кэмп свалился в море, как и Мэри. Но где он и помнит ли, одурманенный джином, о том, что нужно убить жертву и добраться до берега за своими деньгами?

Еще одна волна обрушилась на голову Мэри, снова отправив ее под воду. И опять она с трудом вынырнула на поверхность, жадно глотая воздух…

Сколько у нее шансов остаться в живых? Если она не избавится от пут — никаких. Со связанными руками не то, что плыть, трудно держать голову над водой.

Подняв руки ко рту, Мэри стала зубами дергать затянутый Кэмпом узел. К счастью, узел был завязан кое-как. Соленая вода размочила волокна, концы веревки развязались, и Мэри освободилась. Эта явная удача придала ей немного сил. Лишь бы добраться до берега! Или до того, что казалось берегом. В темноте, в бурю она не могла сориентироваться точно.

Надеясь на то, что Бог приведет ее к спасению, Мэри поплыла. Она понятия не имела, сколько времени прошло до того момента, как ее ноги коснулись дна.

Добралась! Хвала Господу! Добралась!

Мэри дотащилась до кромки берега и упала на мокрый песок. У нее не было уже сил отползти от воды подальше, казавшееся непомерно тяжелым тело не подчинялось ей.

Всхлипнув от облегчения, Мэри потеряла сознание.

Глава четырнадцатая

Йэн соскочил с коня и взбежал по парадной лестнице Синклер-Холла.

Из гостиной доносились голоса. Он-то думал, что домочадцы давно улеглись спать — было довольно поздно.

В гостиной его отец мерил шагами комнату, гневно разговаривая с дворецким и несколькими лакеями. Барбара, бледная и молчаливая, сидела на краешке стула.

— Если в лесу нет ее следов и в деревне никто ее не видел, мы должны продолжать поиски. Не могла же она провалиться сквозь землю!

Йэн почувствовал, как мурашки пробежали по его спине.

— Отец, кто не мог провалиться сквозь землю?

Старый граф сурово взглянул на него, и в глазах его мелькнуло слабое облегчение.

— О, сын, слава Богу, ты вернулся домой! Йэн едва ли обратил внимание на то, что впервые на его памяти отец назвал его сыном.

— Что случилось?

— Мэри! — Лицо старика окаменело от тревоги. — Она не вернулась домой, и у нас есть причины предполагать преступление.

Йэн почувствовал страшный шум в ушах, ноги чуть не подкосились. С огромным трудом ему удалось не поддаться нахлынувшему отчаянию.

— Но как? Кто?..

Это невозможно! У Мэри нет врагов!

— Скажу тебе то, что знаю. Мы с Мэри обедали, когда прибыло письмо. От тебя, Йэн.

Йэн нахмурился.

— Я ничего не посылал!

Отец кивнул.

— Потом уж и я это понял. Видимо, кто-то точно знал, что, если ты пошлешь за ней, она помчится без промедления. — Малькольм горько сжал губы, затем продолжал: — Сын, я сам подтолкнул ее к этой поездке, не подозревая ничего дурного, пока лошадь не вернулась без нее. Именно тогда я послал людей, и мы выяснили, что на деревенской пристани нет не только ее, но и тебя! Это явно доказывало, что ты не посылал то письмо. Мы прочесали лес и деревню, но не нашли никаких следов.