— А тебе не приходит в голову нанять на работу мужчину, который будет твоей правой рукой? — бросила она, представив его в сопровождении другой женщины.

Легкая улыбка осветила его смуглое лицо.

— Мое посещение церемонии в сопровождении мужчины вызовет еще большую сенсацию.

— Я не это имела в виду, ты же понимаешь. Разве ты не можешь пригласить мужчину для работы в офисе, а… на церемонии появишься один.

Он наклонился к ней, подперев рукой подбородок. Стороннему наблюдателю могло показаться, что они обмениваются любезностями, но его слова были совсем другого свойства.

— Работа в офисе — не проблема. Мои кадры вполне справятся с административной стороной дела. Но помимо связи с прессой нам нужен человек, который будет сопровождать Элис. Может быть, ты согласишься?

Патрисия пришла в смятение.

— Какое отношение к этому имеет моя племянница?

— Одна из особенностей церемонии этого года — серия выступлений подающих надежды юных музыкантов. Девочка заслужила свое и должна быть среди новых дарований.

У Пат все поплыло перед глазами. Эл станет выступать перед сливками музыкального бизнеса, ее покажут по телевидению! Кто знает, а вдруг из этого что-то получится?

— Ты придумал это, чтобы добиться моего согласия на работу, так? — с подозрением спросила она.

— Я ничего не придумывал, просто у Элис замечательный талант, который заслуживает признания.

Он снова переиграл ее.

— Отлично, ради Эл я исполню свою роль. Но все это закончится, когда вернется моя сестра и девочка отправится домой. Большего ты не можешь от меня требовать.

Рон с вызовом посмотрел невесте в глаза.

— Я мог бы потребовать от тебя гораздо больше, моя дорогая, но не сверх того, что, как мне кажется, ты способна дать.

— Пока твои требования ограничиваются работой, то да, — сказала Пат, чувствуя, как волна возбуждения охватывает ее.

Ироничный тон, присущий Рону даже в серьезном деловом разговоре, сквозил в его словах и сейчас.

— Мой офис вполне приспособлен, чтобы служить вторым домом. Так что от работы до личной жизни в нем всего один короткий шаг.

У Патрисии перехватило дыхание. Воспоминания о том, что когда-то было между ними, лишали ее душевного равновесия, и она чувствовала, что Рон об этом догадывается. Он играет ее чувствами так же умело, как на своем любимом кларнете. Да как он смеет! У нее не хватало слов, чтобы найти подходящий ответ.

— Прекрати издеваться! — не выдержав, вскрикнула Пат. — Я не буду с тобой работать, пока ты не пообещаешь относиться ко мне с уважением.

Рука Рональда скользнула по столу и сжала ее пальцы. Пожатие было легким, но многозначительным.

— О, я буду уважать тебя, и даже по утрам, заверяю тебя.

— Как, ты… — Невеста постаралась освободить свою руку, но маэстро крепко держал ее стальными пальцами, натренированными за долгие годы ежедневных музыкальных упражнений.

Не ослабляя хватки, он сделал круговое движение большим пальцем по особо чувствительному месту на ее запястье.

Несмотря на всю свою ярость, Пат почувствовала, как по руке стало растекаться тепло. Лицо девушки залила краска.

Заметив, что с ней происходит, жених удостоил ее ледяной улыбки.

— Если хочешь устроить соревнование и определить, чья воля сильнее, я гарантирую, что ты проиграешь. И не говори, что ненавидишь меня. Я же вижу, что произойдет, коснись я вместо запястья иного места.

Предательская дрожь пробежала по телу Патрисии, подтвердив, насколько близки к правде услышанные слова.

— Это нестерпимо. Почему ты со мной так обращаешься?

— Разве не ясно? Помолвка вновь пробудила нашу взаимную страсть, которая считалась давно похороненной. Но ты в этом не признаешься. Это означает, что все те годы, когда ты пыталась избегать меня, были ошибкой.

Пат почувствовала, как туман застилает ее глаза, и быстро заморгала. Нет, она не доставит ему удовольствия своими слезами. Это равносильно тому, чтобы признать его правоту.

— Для нормальных отношений одной страсти недостаточно, — попыталась она возразить нетвердым голосом.

— А кто говорит, что я имею в виду только физическую близость? — Рон произнес это таким тоном, словно обсуждал проблемы бизнеса. — Я бы хотел, чтобы наша помолвка превратилась из фиктивной в настоящую.

У Патрисии пересохло во рту, и она пожалела, что не попросила заказать ей чего-то покрепче, чем минеральная вода.

— Не может быть, чтобы ты действительно хотел жениться на мне.

— А что тут удивительного? Пять лет назад мы были очень близки к этому.

Да, но разве можно забыть то, что случилось. Он на руках выносил ее с места аварии и выглядел так, словно само прикосновение к ней дается ему с большим трудом. После этого все пошло не так.

Ему хотелось честного признания, что вся вина за аварию лежит на ней, что она выпила слишком много коктейлей на вечеринке и не последовала совету Хелен не садиться за руль в таком состоянии. Признай она свою вину, и все можно было бы поправить.

Рон был в бешенстве не столько от того, что произошла авария, сколько от женского упрямства. Но почему же так трудно признаться и снять тяжесть с сердца?

Но она верила в непричастность к случившемуся, и неважно, как к этому относился Рон. Без свидетелей и с такой уликой, как ее присутствие за рулем, когда он их нашел, не доказать свою невиновность. А кроме того, она не могла ничего отчетливо вспомнить с того момента, как ушла с вечеринки, и до того, как очнулась на руках у возлюбленного. Но, тем не менее, не сомневалась — было что-то еще. Ах, если бы воскресить это все в памяти. Но за долгие годы этого так и не удалось.

— Скажи мне одну вещь, — осторожно начала Пат, стараясь подавить в себе последние искры надежды. — Ты по-прежнему веришь, что это я разбила твою машину пять лет назад?

Ответом ей было молчание.

— Ничего не изменилось, ведь так? — спросила она.

Его лицо окаменело.

— Вряд ли это стоит обсуждать здесь и сейчас.

— В таком случае, когда же мы это обсудим — когда при первой же нашей ссоре ты напомнишь мне, как безответственно и безрассудно я себя веду?

— Смешно, что ты волнуешься о вещах, которые никогда не произойдут.

Слезы стали набегать на глаза, и она прикрыла их рукой.

— Разве? У моего отца была интрижка. За долгие годы супружеской жизни он допустил этот маленький промах. Мать простила его, но постаралась сделать так, чтобы он никогда этого не забывал. Я не хочу ничего подобного в своей жизни.

— Понимаю. — Рон сделал знак принести счет и с мрачным видом стал расплачиваться, затем помог ей выйти из-за стола. — Пойдем.

— Куда мы идем?

— Туда, где сможем обсудить то, что тебя так волнует. Я хочу, чтобы ты кое-что увидела.

Жених крепко держал невесту за локоть, сопровождая к машине, которую им подогнал швейцар ресторана.

— Ты меня пугаешь. Что произошло? — спросила Патрисия, когда они уже двигались в потоке машин.

Не поворачивая головы, Рон ответил:

— Я хочу, чтобы ты наконец поняла, почему я так отношусь к пьяным водителям. Возможно, это ничего не изменит, и ты останешься при своем мнении. Но в любом случае, нам удастся лучше понять друг друга.

Всю остальную дорогу он молча вел машину. Приехав, молодая пара поднялась не в офис, а в расположенную этажом выше квартиру, которая предназначалась для гостей фирмы и самого шефа, когда он поздно задерживался на работе.

— В настоящее время это единственное место, которое я могу назвать своим домом, — пояснил хозяин, пропуская Пат в гостиную.

Эту квартиру вряд ли можно было назвать домом. В обстановке преобладали все те же хромированные части и черная кожа, которые делали ее неуютной и холодной, хотя открывающийся из окон вид был захватывающим. Не обращая внимания на ее попытки завязать беседу, Рон нажал кнопку на пульте управления, и одна из стен сдвинулась в сторону. За ней располагалась самая современная теле — и киноаппаратура.