— Мы можем постоянно жить здесь вдвоем.

Девушка напряглась.

— Ты хочешь сказать — жить вместе?

— Именно. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться.

— А ты получишь живую игрушку, с которой сможешь забавляться, как только твое сексуальное влечение потребует этого, так?

Взгляд мужчины стал твердым.

— Ты мне предлагаешь такую сделку?

— Я тебе предлагаю убираться к черту, — четко выговаривая каждое слово, ответила Патрисия.

Казалось, резкая отповедь ничуть не задела Рона, тогда как ее трясло от негодования.

— Я бы предпочел первый вариант.

Девушке не удалось съязвить по этому поводу — звук хлопнувшей входной двери прервал их разговор. Из передней донеслось радостное приветствие Элис.

— Сюда, детка, мы здесь, — ответила Патрисия сдавленным голосом, бросив предостерегающий взгляд на собеседника.

В ответ на молчаливую просьбу не втягивать племянницу в их дела, Рон мрачно посмотрел на тетушку. Она тут же почувствовала неловкость. Его поведение по отношению к девочке было безупречным, не давало повода думать, что он продолжит при ней их личную ссору.

Когда Элис появилась в гостиной, Рональд стоял у стеклянной двери, засунув руки в карманы, и рассматривал сад. Патрисия находилась в другом конце комнаты. Она ласково улыбалась племяннице, стараясь скрыть волнение.

— Привет, Эл. Как дела в школе?

— Так себе, — глаза юной музыкантши заблестели, когда она заметила Рональда. — Здравствуйте. Сегодня вы рано вернулись. Проверить, как идет ремонт?

— Мы обедали вместе с твоей тетей, и я решил заглянуть сюда, чтобы немного позаниматься с тобой, если ты, конечно, не возражаешь.

Лицо Элис сияло.

— Отлично! Я сейчас принесу инструмент.

— Каким музыкальным пособием ты пользуешься? — поинтересовался Рональд.

— Лазарус, второй том. Перехожу к третьему.

Он одобрительно кивнул:

— Прекрасно, захвати их с собой.

— Мы подождем тебя в беседке, — добавила Патрисия. — Здесь такой хаос.

И вообще ей тесно в одной комнате с Роном, призналась она себе. На свежем воздухе легче привести в порядок мысли. Неважно, что у него на уме, она так легко не откажется от отцовского дома.

В саду Патрисию тяготило уже совсем другое — последовавшее напряженное молчание. Присутствие Рональда рядом с ней было подобно неведомой стихии, такой же мрачной, как бушующее море, и такой же неумолимой. Разве могла она бросить вызов капризу природы и победить?

Казалось, Рональд читал ее мысли.

— Нам не надо соперничать. Запомни то, что я тебе предложил.

— А ты — мой ответ, — бросила она.

— Который не назовешь вразумительным.

— Даже если бы я обдумывала его до конца своих дней, он был бы тем же, — ее голос был полон непримиримости.

— Поживем — увидим! — коротко отрезал Рон.

К счастью, к ним уже спешила Элис.

В уюте тенистой беседки кларнетистка и ее педагог тут же принялись за работу.

Тем временем Патрисия, захватившая с собой блокнот и ручку, собиралась набросать варианты ответов на письма Рональду. Его присутствие в нескольких шагах от нее мешало сосредоточиться.

Все его внимание было обращено на то, как играла Элис, казалось, он никого больше не замечал, пока неожиданно не поднял глаза и не встретил ее взгляд. Проклятье! Рон чувствовал, что она наблюдает за ними.

Патрисия заставила себя сосредоточиться на работе, но музыкальные занятия мешали ей. Особенно когда маэстро прервал ученицу после нескольких нот.

— Эту пьесу надо начинать тихо. Помнишь, как волны океана плещутся о берег, пока не налетит шторм. Вот тут они и начнут с яростью биться, — терпеливо объяснял он.

Похоже на поцелуй Рона, отрешенно думала Патрисия, вспоминая, как его губы сначала слегка поддразнивали, а затем превращали ее чувства в бурный поток. Казалось, звучавшая музыка была насмешкой.

Девушка решительно поднялась.

— Пойду принесу прохладительного. Лимонад уже готов. Это не займет много времени.

Преследующие звуки кларнета так отвлекли Патрисию, что она едва не столкнулась с идущим навстречу молодым человеком с большим черным кожаным кофром на плече. На нем были джинсы и армейская куртка.

Незнакомец заискивающе посмотрел на Пат.

— Мне сказали, что здесь я могу найти Рональда Рассела.

— Вы, наверное, оценщик, — высказала девушка предположение. — Мистер Рассел сейчас в летнем домике, в конце этой дорожки. Идите на звук кларнета.

Он суетливо заулыбался, словно ему сделали подарок.

— Благодарю, — и заспешил в указанном направлении.

Странный визитер, подумала Пат, входя в дом. Подумать только, как Рону удалось все так быстро устроить. Наверняка этот человек бросил свои дела после телефонного разговора с ним. Это так похоже на Рассела, не удержалась от мысли девушка. Видимо, только я не собираюсь плясать под его дудку.

В задумчивости она поставила на поднос еще один стакан, подложила несколько штук домашнего печенья и вышла, направившись к беседке.

Появившийся откуда-то оценщик чуть не сбил ее с ног. Футляр на плече был открыт, и оттуда высовывался какой-то длинный черный предмет. Мужчина хищно улыбнулся.

— Благодарю, леди. Вы мне очень помогли.

Очень помогла, чем?

Дурные предчувствия заставили Патрисию поспешить в беседку. Беспокойство усилилось, когда она увидела грозное выражение лица Рональда.

Взяв из ее рук поднос, он опустил его с такой силой, что стоящие на нем стаканы зазвенели.

— Зачем ты пустила сюда этого подонка?

— Разве это не оценщик, которого ты вызвал? — Она испугалась, догадавшись, какой последует ответ.

— Конечно нет. Это фотокорреспондент из еженедельника «Лайт энд Шедоу».

Патрисия схватилась за голову.

— О нет!

— Да! Этот журнальчик печатает грязные статейки о закулисной жизни знаменитостей. Репортеры додумывают то, чего не могут выяснить другими путями.

О господи! Она не только пустила его сюда, но и сказала, где найти Рассела.

— Но я же не знала! — прошептала ошеломленная хозяйка усадьбы.

— Надеюсь, что нет, а то бы я лично свернул твою прекрасную шею.

— Ему ведь не удалось сделать фото, правда?

— Успел, прежде чем я его вышвырнул. Эти ребята фотографируют и убегают. Разве ты не заметила чертову фотокамеру, которую он нес?

— Сначала нет, только когда уходил. Она была спрятана у него в сумке, когда он появился. — Пат смотрела на Рональда горящими глазами.

— Он снял тебя вместе с Элис, да?

Девочка была возбуждена, не догадываясь о возможных неприятных последствиях съемки.

— Рон показывал мне, как нужно держать пальцы на инструменте, вдруг откуда-то выскочил этот парень и сделал несколько фотографий. Они появятся в журнале?

— Боюсь, что да.

Тон Рональда свидетельствовал о его опасениях: этот журнал не напечатает ничего приятного.

Однажды репортеры бульварной газетки назвали Рассела солистом-повесой, и Патрисия отчетливо представляла, какую радость им доставит связать имя кларнетиста с программой обучения молодых музыкантов из частной школы. Это было именно то, о чем ее предупреждала Хелен.

Мисс Монтрей!

Сердце Патрисии упало. Секретарша наверняка раскрыла все секреты журналу. Каким еще образом они могли узнать о причастности известного музыканта к школьной программе? Но без доказательств Рон скорее всего не поверит, что за всем этим стоит его помощница. Поэтому лучше не высказывать своих подозрений.

— Что же нам делать? — с тревогой спросила Пат.

Лицо маэстро помрачнело.

— Лучшая оборона — это наступление, и я намерен начать его прямо сейчас.

— Даже тебе не удастся заставить такой журнал, как «Лайт энд Шедоу», не публиковать то, что они хотят.

— Мне это и не нужно. Я могу предоставить прессе такой материал, который сделает напрасными все их усилия в погоне за сенсацией.

— Что ты задумал?

— Я объявлю о нашей помолвке.

Патрисия не поверила своим ушам.