— Я сама виновата, — усмехнулась она. — Надо было активнее сопротивляться.

— Знаешь, меня поражает твое самообладание и рассудительность. Окажись на твоем месте Роза… — Он насмешливо улыбнулся. — Неудивительно, что мне казалось, будто Роза изменилась.

— Но желал ты Розу, а не меня, — напомнила ему Харриет.

Он покачал головой.

— Нет. Я желал женщину, в которую, как я полагал, превратилась Роза. То есть тебя, Харриет Фостер. — Он встретился с ней взглядом. — И теперь у меня странное и тревожное чувство: боюсь, что сегодняшний вечер изменит всю мою жизнь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Всю ночь Харриет ворочалась с боку на бок, не в силах уснуть; единственное утешение она находила в том, что завтра навсегда покинет виллу Кастильоне.

При прощании с Нонной она едва удержалась, чтобы, разрыдавшись, не выложить ей всю правду. Но еще тяжелее оказалась дорога в аэропорт вместе с Лео.

— Как ты себя чувствуешь? — холодно-вежливо поинтересовался он, выруливая на шоссе, ведущее в Пизу.

— Устала.

— Не выспалась?

— Да.

— Я тоже.

Наступило короткое молчание; затем Харриет сдавленным голосом призналась, как горько ей было прощаться с синьорой Фортинари.

— Я еле удержалась, чтобы не признаться во всем.

— И очень хорошо, что удержалась, — с чувством ответил он. — Роза заварила всю эту кашу — пусть сама ее и расхлебывает. Право, у меня большое искушение отправиться вместе с тобой в Англию и выложить этой безответственной дурехе все, что я о ней…

— Не надо! — в тревоге вскричала Харриет. — Пожалуйста, Лео! Ей и без того сейчас тяжело!

Он бросил угрюмый взгляд на ее побледневшее, осунувшееся лицо.

— Как скажешь.

Остаток пути они промолчали, глядя каждый в свою сторону.

— Не надо меня провожать! — взмолилась Харриет, когда они прибыли в аэропорт, но Лео был неумолим.

По счастью, времени до отлета оставалось немного. Лео и Харриет сидели рядом в тяжелом, напряженном молчании, не замечая снующих вокруг пассажиров, не слушая гремящих из динамика объявлений.

— Позвони мне, как только приедешь домой, — вдруг прервав молчание, потребовал Лео.

— Я позвоню Нонне… то есть…

— Да, знаю. А потом мне домой. Я буду ждать.

Не выдержав его взгляда, Харриет опустила взор на свои сцепленные на коленях руки и мысленно возблагодарила бога за то, что самолет на Лондон отправляется без опоздания. Она чувствовала, что не выдержит больше ни часа ожидания — лучше уж расстаться наконец с Лео и прервать эту горько-сладостную муку!

— Вчера вечером, — заговорил он вдруг, и Харриет вздрогнула, — ты как-то подозрительно легко согласилась известить меня о ребенке. Надеешься отделаться пустым обещанием? Харриет, если ты забеременеешь, ты должна мне сообщить!

В этот миг объявили о посадке. Харриет поднялась, в лице ее не было ни кровинки.

— Прощай, Харриет Фостер.

— Прощай.

Она отчаянно заморгала, чтобы удержать слезы. Сдавленно чертыхнувшись, он сжал ее в объятиях и так яростно впился в ее губы, словно хотел, чтобы она надолго запомнила этот поцелуй.

Что ж, в этом Лео Фортинари преуспел. Весь полет Харриет невидящим взглядом смотрела в иллюминатор, не замечая соседей, слабо качая головой в ответ на все предложения стюардесс, забыв даже о своем всегдашнем страхе перед воздушными ямами. Снова и снова перебирала она в памяти каждый миг, проведенный с Лео, — все его слова, все прикосновения, жаркие объятия мужских рук, последний поцелуй, еще горящий на губах…

— Вам нехорошо? — спросил вдруг пассажир в соседнем кресле. — Боитесь летать?

Харриет непонимающе взглянула на него, затем выдавила улыбку.

— Нет, вовсе нет. Спасибо. Я в порядке.

В полном порядке. Если забыть о том, что сердце ее осталось в Тоскане, у человека, которому оно вовсе не нужно.

В Хитроу, в ожидании автобуса, Харриет позвонила матери, чтобы сообщить о благополучном приезде. К ее изумлению, трубку взяла Роза.

— Харриет, это ты? Слава богу! — воскликнула она. — Клэр пришлось срочно ехать в больницу…

— Что? Почему? — испуганно вскричала Харриет. — Ей стало хуже?

— Нет-нет, это у твоей бабушки случился сердечный приступ. Сегодня утром я заехала навестить Клэр, и все произошло у меня на глазах. Я поехала с ними в больницу, но потом Клэр попросила меня вернуться, чтобы было кому тебя встретить. Харриет, мне столько надо тебе рассказать! А ты-то как? Нормально? Как все прошло?

— Да, все хорошо… Роза, извини, мне пора, автобус ждет.

— Я тебя встречу на остановке.

Как ни стыдно было Харриет в этом признаваться, услышав, что больна не мать, а бабушка, она сразу успокоилась. Никаких серьезных болезней у Инид Моррис не было — старуха просто обожала поднимать шум из-за пустяков и терпеть не могла, когда на нее не обращали внимания. Но мысли о родных не помогали Харриет забыть Лео: как ни твердила она себе, что глупо умирать от любви к человеку, которого и знаешь-то всего ничего, сердце не слушалось рассудка, и предстоящая жизнь без Лео казалась Харриет царством беспросветной тьмы.

Ах, почему она не беззаботная девица, порхающая от одного приятеля к другому! Тогда Лео стал бы для нее не первым и единственным, а всего лишь одним из многих. И сам он ни о чем бы не догадался… А теперь ее тайна раскрыта; Лео презирает Розу, презирает и саму Харриет, видя в ней бесчувственную и жадную до денег авантюристку.

Увидев Розу, энергично машущую рукой, Харриет впервые за много часов улыбнулась. Легкие брюки и просторный жакет скрывали беременность подруги, но в лице ее появилось нечто новое. Еще из окна автобуса Харриет заметила, что огромные темные глаза Розы светятся счастьем, а когда она вышла, подруга кинулась к ней с объятьями и поцелуями, словно они не виделись целый год. Удивленная, Харриет не сразу заметила, что они здесь не одни.

Стройный белокурый человек в темных очках любезно взял у Харриет чемодан. На лице его отражалось нескрываемое удивление.

— Это Паскаль! — радостно представила его Роза и хотела сама взять у подруги сумку, но Паскаль ее остановил.

— Нет, cherie, тебе нельзя напрягаться, — нахмурился он.

— Вы, видимо, месье Тавернье, — догадалась Харриет.

— Enchante. А вы, разумеется, мисс Фостер! Роза рассказывала о вашем сходстве, но… я просто глазам своим не верю! Необыкновенно! Вы позволите называть вас Харриет?

— Конечно. Очень рада с вами познакомиться! — с чувством ответила Харриет и крепко обняла подругу, радуясь, что хоть кому-то из двоих улыбнулось счастье.

Паскаль сел за руль «альфа-ромео», а радостная Роза уселась сзади, рядом с Харриет, пообещав шепотом, что позже расскажет о возвращении Паскаля во всех подробностях.

Не только для Харриет эти выходные были полны событий. Рано утром в субботу Аллегра Мостин родила сына, а вечером Розе позвонил ее возлюбленный. Поделившись новостями, Роза в свою очередь потребовала полного отчета о Нонне и, вообще, обо всем, что произошло на вилле Кастильоне за эти три дня. Харриет послушно рассказала и о том, как встретила ее синьора Фортинари, и о празднике, заверила Розу, что подмена осталась нераскрытой, и попросила высадить ее у больницы.

— И, если вам не трудно, пожалуйста, завезите мой багаж ко мне домой.

— Конечно, — ответила Роза. — Мы никуда не спешим. Если хочешь, подождем тебя дома. Я хочу все услышать в подробностях!

— Но я могу задержаться…

— Неважно, — ослепительно улыбнулась Роза. — У тебя дома разговаривать удобнее, чем в «Эрмитаже».

Они уже подъезжали к зданию больницы, когда Роза вдруг накрыла руку Харриет своей.

— Подожди минутку. Ты ни слова не сказала о Лео. Как вы с ним поладили?

Харриет с трудом выдавила улыбку.

— Лучше, чем я ожидала… Ладно, все расскажу позже. Ты разрешишь мне позвонить в Фортино с твоего телефона?

— Разумеется. Но, когда приедешь домой, я не успокоюсь, пока все до последней детали из тебя не вытрясу! — объявила Роза и повернулась к Паскалю: — Давай купим по дороге каких-нибудь вкусностей и устроим праздничный ужин!