Санчо Лопес де Айербе бросил на епископа Жироны пронзительный взгляд,

— Думаю, да, — тихо произнес он.

— Прошел слух, что на конференции в Таррагоне будет присутствовать папский нунций, — сказал Беренгер с видом человека, который не меняет темы разговора.

— Да, папский нунций окажет нам честь своим присутствием, — сказал архиепископ.

— Позвольте мне поинтересоваться, что привело его сюда? Какое-то важное дело? — спросил Беренгер.

Дон Санчо рассеянно покачал головой.

Это связано с одним юридическим спором, — ответил он. — Его послали, чтобы уладить дело.

— Юридический спор?

— Между архиепископством, епископством Барселоны и инквизицией.

— Инквизицией? — удивился Беренгер.

— Хм-м… — протянул дон Санчо. — Но, поскольку предполагаемого еретика найдено не было, а его соседи полагают, что он, вероятно, умер или, возможно, уехал во Францию или Англию, я не вижу причин для того, чтобы архиепископство или нунций его святейшества напрасно тратили время. И причем много времени.

— Его Величество также имеет в этом деле свой интерес? — спросил Беренгер.

Дон Санчо бросил на него долгий, изучающий взгляд.

— Вполне возможно, — ответил он. — Интересно, насколько вы правы. Вы говорили, что разговаривали с Его Величеством в Барселоне, дон Беренгер?

— Да, ваше преосвященство, но предмет разговора был совершенно иным, — ответил Беренгер. — Придворные сплетни быстро разносятся.

Дон Санчо поднялся, доброжелательно улыбаясь.

— Я слишком долго задерживал вас, лишая заслуженного отдыха, дон Беренгер. Вы, наверно, очень утомились в поездке. Но наша небольшая беседа была весьма плодотворной, не так ли? Я уверен, что вопрос с сестрой Агнет вскоре будет решен.

— Я тоже надеюсь на это, ваше преосвященство. Я как можно скорее отправлюсь отдыхать и желаю вам доброй ночи.

Однако по пути к своей комнате Беренгер пытался найти ответ на вопрос: что же из сказанного им доставило такое удовольствие архиепископу?

В комнате его ждал еще один паж.

— Ваше преосвященство, — сказал он, — мой хозяин желает видеть вас. Вы пойдете со мной?

— Кто твой хозяин, мальчик? — спросил епископ.

— Понс дю Санта По, — прошептал мальчик, — слуга Его Величества.

— И куда он хотел бы, чтобы я пришел? День сегодня был тяжелый…

— В дом к Раймундо. У меня есть плащ для вашего преосвященства. Вечер довольно прохладный.

— Меня ничуть не пугает прохладный майский вечер, — сказач Беренгер.

— Мой хозяин сказал, что будет лучше, если ваше преосвященство наденет плащ.

— Я преклоняюсь перед его проницательностью.

Паж помог епископу надеть плащ из дешевого, грубого материала, затем сам надел легкую коричневую накидку, подобную тем, в которых ходили почти все школяры и студенты в городе.

Мальчик повел его в противоположном направлении от покоев архиепископа. Когда они прошли через маленькую, но тяжелую боковую дверь, паж остановился и обернулся к епископу.

— Вы можете сбиться с пути, ваше преосвященство. Если вы возьмете меня за плечо и последуете за мной, мы через минуту будем на месте.

— Инквизитор? — сказал Понс дю Санта По. — Да. Была попытка разместить в архиепископстве несколько отрядов инквизиции. Но с тех пор прошло более двадцати лет, и паника стихла…

— Вы наверняка не помните этого, — сказал Беренгер.

— Конечно, — ответил молодой человек. — В то время я еще лежал в колыбели, и подобные проблемы меня совсем не интересовали. Но есть те, кто помнит изгнание из города евреев, подозреваемых в ереси.

— Мы слышали о нападении на еврейского торговца, который после этого умер, а его имущество было разграблено. Это возмутило Его Величество. Это сообщение верно?

— Да.

И он скупо и точно изложил все, что было связано с нападением.

— Это самое интересное, — заметил Беренгер. — Я как раз собираюсь изучить затронутые вами вопросы.

— Отлично, — заключил Санта По. — Когда я закончу мой следующий отчет, вы, ваше преосвященство, можете добавить к нему свои соображения, если пожелаете. Прошу прощения за то, что пригласил вас сюда, но мы можем доверять Раймундо, хозяину этого дома. В свое время он был слугой моего отца; он очень честен, предан и к тому же ему хорошо платят.

— Очень удобно.

Санта По поднялся и поклонился.

— Я сообщу вам, как только закопчу свой отчет. Незамедлительно. В городе назревают волнения.

Глава вторая

Еврейский квартал и монастырь

Утром первого мая гулко зазвонил соборный колокол, сзывая епископов провинции Таррагона на совет. Этот призыв был не слишком нужен. Они уже стояли под арками, в полном блеске своих регалий, ведя ни к чему не обязывающую беседу и дожидаясь архиепископа. В то утро он проводил мессу во имя Святого Духа в честь открытия Генерального совета, точно так же, как в тот день, когда много лет назад был проведен первый Генеральный совет.

Огромное число прелатов производило сильное впечатление. Несмотря на то что Беренгер неоднократно принимал участие в подобных церемониях, он все равно был поражен ее красотой. Вышитый шелк и тонкое полотно пылали на фоне мрачного величия собора; хор слаженно пел «О, приди к нам, Дух Святой», голоса взмывали под купол, отражаясь от высокого арочного потолка. Дьякон изумительным тенором пропел отрывок из Евангелия — «Я есмь пастырь добрый».

Дон Санчо поднялся, чтобы прочитать проповедь на совете, и Беренгер приготовился выслушать язвительное осуждение за неповиновение.

— Скупость причина всякого несчастья, — начал он на латыни, и произнес проповедь, столь же изящную, сколь и краткую. Все присутствующие сочли ее своего рода шедевром, несмотря на то что епископ Викский, сидевший рядом с Беренгером, счел, что эти слова не могут быть обращены к нему, и заснул, как только архиепископ начал говорить. Он мирно дремал на своем стуле, пока не началось чтение официальных документов.

Присутствовавшие по очереди называли себя. Тех, кто не смог приехать, заменили их официальные представители. Беренгер несколько цинично подумал, что для многих из тех, кто сидел в резных креслах вокруг него, главное было уже сделано. Они поднялись — их присутствие было замечено. Теперь они, не стесняясь, могли спокойно вздремнуть до послеполуденной части встречи, когда улаживались различные неофициальные вопросы.

И колено, которое не беспокоило его с самого Сан-Поль-де-Мар, снова начало ныть.

Спустя некоторое время тем же утром наконец явились столь давно ожидаемые гости Джошуа и Дина. Юдифь обняла сестру; Ракель покорно поклонилась тете с дядей, а затем отступила в сторону, пропуская Жилберта, который, прихрамывая, прошел через ворота.

— Мой дорогой Джошуа, — сказал Исаак, — мы привели с собой одного из моих пациентов. Позвольте мне объяснить…

Ракель безучастно наблюдала, как Джошуа принял краткие объяснения Исаака и любезно вышел вперед, чтобы поприветствовать неожиданного гостя. Но когда его взгляд упал на незнакомца, он напрягся, как человек, который сворачивая за угол, неожиданно оказывается лицом к лицу с противником. Она перевела взгляд на спокойно улыбавшуюся тетю и снова посмотрела на Джошуа, который, казалось, был сама любезность. Тряхнув головой, она решила, что глаза обманули ее.

— Племянник моего мужа очень хотел быть здесь, чтобы встретить вас, — сказала Дина, удовлетворенно глядя на племянницу. — Но он занят в лавке и не смог прийти.

— Мы жаждем увидеться с ним так же сильно, как и он сам этого желает, — сказала Ракель, заработав свирепый взгляд матери.

Жилберта уложили в прохладной, просторной комнате, а остальные с облегчением разошлись, чтобы смыть дорожную грязь и пыль и переодеться в чистую одежду.

Госпоже Эликсенде не дали такой возможности. Как только она, вся в дорожной ныли и измученная жарой, вошла в монастырь Святой Девы в Таррагоне, ее сразу же вызвали в кабинет матери-настоятельницы.