Для других женщин это было бы неприемлемо, но вот для Фионы… Вот уже три года она боялась понравиться мужчине, который станет претендовать на нечто большее, чем просто мимолетная связь, захочет создать с ней семью. А Колин не потребует от нее то, чего она не сможет ему дать. Может быть, Стейси не так уж неправа? Может быть, именно на это она и рассчитывала, хотя и говорила о новом счастливом браке для разведенной сестры?

Кроме того, Фиона не припоминала, чтобы раньше испытывала такое неудержимое влечение к мужчине, которого едва знала. В нем было что-то опасное. Что-то фривольное. Что-то, заставлявшее ее мечтать о вещах, которых у нее никогда не будет.

9

К счастью, этот безумный день становился все безумнее, и времени на размышления совсем не осталось. Больше у Фионы не выдалось никаких пауз. Около четырех она выпила два стакана воды, чтобы не получить тепловой удар. Потом вспомнила о пчелином укусе и натерла его медом, чтобы он поскорее зажил. Тут из магазина донеслись чьи-то возмущенные возгласы, и Фиона поспешила туда, чтобы посмотреть, в чем дело.

Китти готова была разрыдаться: на нее набросилась с руганью недовольная покупательница. Джозефина искала средство от старения, но такого в магазине не было. Несколько недель назад она купила в «Кладовой природы» сухую смесь из ромашки, клевера, мяты, петрушки и первоцвета, надеясь, что эти травы разгладят ее морщины и избавят от сухости кожи. Теперь же Джозефина требовала, чтобы ей вернули деньги, потому что средство не подействовало так, как она ожидала.

Фиона подошла к своей ассистентке:

— Эти травы хорошо помогают при сухой коже, но с чего вы взяли, будто у вас исчезнут морщины?

— Потому что так сказала ваша малышка, — возмущенно каркнула Джозефина.

Фиона прекрасно понимала, что Китти не могла такого сказать.

— Если вы не хотите пользоваться этим средством, то можете вернуть его нам. Я возмещу вам часть стоимости.

— Мне этого недостаточно, — отрезала скандалистка.

Взгляд Фионы посуровел. Она прекрасно знала Джозефину. Каждый продавец в окрестных магазинчиках знал ее.

— Боюсь, в таком случае вам придется подать на меня в суд, моя дорогая, — процедила Фиона, — потому что это мой лучший товар.

Женщина еще немного поругалась и ушла. Будь на ее месте любая другая клиентка, Фиона что-нибудь для нее придумала бы, но только не для этой вредины. Джозефина была известна вздорным характером и тем, что может затеять скандал на пустом месте, прицепившись к очевидной ерунде и с наслаждением глядя, как вытягиваются лица продавцов. Но Фиона не терпела никаких скандалов в своем магазинчике. Кроме того, в ее принципах было всегда вставать на сторону своих сотрудников. Китти была еще ребенком и работала на первой в своей жизни работе. Фиона никому бы не позволила делать из нее козла отпущения, ведь Китти была еще так молода!

Клиенты приходили и уходили. А между тем нужно было еще выполнить несколько заказов на праздничные букеты, полить цветы и подстричь газон. Даже ближе к вечеру телефон продолжал звонить, не умолкая, а во двор то и дело въезжали фургоны с товаром. Нужно было разгружать то, что привезли, и указывать грузчикам, куда это нести.

Лишь около семи Фионе удалось немного прийти в себя. Девочки закрыли магазин и ушли домой. Вскоре на пороге «Кладовой природы» появился Колин. Он прислонился к косяку, скрестил руки на груди и небрежно поинтересовался:

— Что у тебя за магазин такой?

— В смысле? — После длинного суматошного дня Фиона действительно чувствовала себя отупевшей. Сейчас ей даже притворяться было не нужно. Она так устала, что не ощущала в себе сил продолжать с Колином игру в кошки-мышки.

— Я имею в виду, что ты работаешь за четверых и едва успеваешь, — объяснил Колин. — Сегодня днем у тебя едва хватило времени, чтобы перехватить половинку сандвича и погрызть печенье, которое я тебе принес. Надеюсь, ты хотя бы нормально позавтракала? Ты ведь доела черничные блинчики?

Их взгляды встретились, и Фиона почувствовала, что начинает нервничать. Она была совершенно уверена в том, что кроме них с Колином, поблизости не было ни одной живой души. А он смотрел на нее так испытующе… И еще эти блинчики, чертовы черничные блинчики! Разве незнакомого человека может искренне волновать, доела их Фиона или нет?

В конце концов, она сообразила, что он ждет ответа на свой вопрос. Он задал его таким тоном, словно обвинял, поэтому она инстинктивно принялась защищаться:

— Не так уж напряженно я работаю. Просто я ужасно много бегаю туда-сюда, поэтому люди думают, что я в состоянии руководить делами магазина. — Она вымученно улыбнулась. — Если бы мои клиенты узнали, что на самом деле я не имею ни малейшего представления о том, чем занимаюсь, то у меня возникли бы серьезные проблемы с покупателями.

— Ну конечно, — спокойно ответил Колин, и в его глазах промелькнули озорные искорки.

У Фионы снова возникло нехорошее чувство, будто он давно раскусил ее наигранную бестолковость, однако вскоре она успокоилась, решив, что все опасения беспочвенны. Действительно, вот уже несколько лет все местное мужское население было твердо уверено в том, что она глупа как пробка. Женское население никого на этот счет не просвещало.

Колин вынул из-за спины белый бумажный пакет и слегка потряс им.

Фиона принюхалась:

— Неужели это еда?

— Не очень-то надейся на что-то особенное, — предупредил ее Колин. — С твоей стряпней это сравниться никак не может! Я немного поездил по Фловерс Вэлли и купил несколько свежих сандвичей, кое-что попить и десерт. Во второй половине дня я понял, что могу похоронить свою надежду выбраться с тобой к розовому полю и обо всем поговорить. Ты практически прилипла к телефону. Думаю, ты успела изрядно проголодаться.

Никакого голода она не чувствовала — до тех пор, пока не взглянула на Колина. Только тогда она поняла, что действительно хочет есть.

— У меня мало времени.

Колин кивнул, как будто ожидал услышать именно такой ответ. При этом он еще раз встряхнул пакет, чтобы она почувствовала аппетитный запах содержимого. И противиться такому приглашению сил уже не было — тем более, что и вправду следовало сделать перерыв.

— …Обычно я не ем красного мяса, — объявила Фиона двадцатью минутами позже, держа в руках уже второй сандвич.

— Да, я вижу, что ты его просто терпеть не можешь, — хмыкнул Колин.

— А еще я никогда не ем чипсов. Это настоящий яд, — добавила она.

— Гм, — протянул он, вскрывая второй пакет чипсов и высыпая их на салфетку.

Фиона не совсем поняла, как ему удалось уговорить ее на этот пикник, но факт оставался фактом: Колин умудрился затащить ее на один из холмов, откуда открывался великолепный вид на розовое поле. Теперь она сидела здесь, поглощая вот уже второй сандвич подряд, и наслаждалась отдыхом и видом, который открывался отсюда. И присутствием Колина тоже наслаждалась — исподтишка, не желая признаваться себе в этом.

— А ты-то поел? — поинтересовалась Фиона в свою очередь.

— Да, поел.

Это прозвучало как-то неубедительно. Он принес еды на двоих, но теперь потихоньку перекладывал свою порцию ей на тарелку. Подобная забота заставляла растрогаться и… насторожиться.

— Я не могу съесть так много. — Фиона сделала попытку отвергнуть приношение. В конце концов, она не такса, чтобы ради нее шли на такие жертвы. И уж точно не языческая богиня, которой полоумный жрец приносит в жертву бутерброды. — Ты примешь меня за жадную, зажравшуюся особу.

— Я всегда восхищался жадными женщинами. И подлыми тоже. — Колин с удовольствием надкусил свой сандвич и, прожевав, продолжил: — А ведь ты ужасно подлая. Я наблюдал за тем, как ты обращаешься с этими девочками, которые у тебя работают. Ты для них словно богиня. — Он будто прочитал ее мысли, и это было так странно и пугающе, что молодая женщина поежилась.

— Ты что, смеешься? — недоверчиво спросила Фиона.