Легкое восклицание удивления вырвалось у него при этом ее нежном, порывистом движении. Выражением тревоги и сочувствия были полны ее ясные глаза.

– Моя беспризорница, за что?

Она стала задумчива и слегка печальна.

– Как бы мне хотелось обладать знаниями Поля. Тогда я смогла бы помочь тебе.

Кэти снова уселась на ковер и примостила свою голову у него на колене. Комната внезапно погрузилась в полумрак, небо заволокло тучами, ожидался дождь. В камине раздался треск, взметнулся фейерверк искр, и пламя на миг осветило нежное очертание ее профиля и позолотило волосы девушки. Чарльз дотронулся до этого пышного великолепия рукой, позволил пальцам погрузиться в него. Прикосновение было мягким, почти невесомым, но Кэти внезапно вздрогнула от странности этого нового ощущения. Чарльз заметил это и, казалось, рассердился на что-то. Она почувствовала его почти физическую боль, с которой он вновь вернулся к своему прежнему, безличному тону, когда стал расспрашивать ее в подробностях о том, что она делала весь этот месяц.

Кэти рассказывала ему обо всех происшествиях тем милым, низким голосом, который заполнил комнату дыханием воли и простора диких вересковых полей. Она сообщила о встрече с Ноэлем и Биллом и о их совместных прогулках. Но девушка не стала упоминать о планируемой поездке в Дербишир; она сомневалась, что дядя даст разрешение отправиться на вересковые поля в компании молодого человека – а если он запретит, то либо придется ослушаться его, либо разочаровать Билла. Гораздо проще, решила она, просто не рассказывать о поездке.

Кэти была рада, что сделала так. Она хорошо знала, что Чарльзу совершенно не понравится то, что она проводила столько времени с Биллом.

– Вы все время были вместе – вы четверо, я имею в виду? – В его голосе прозвучал стальной оттенок, и он отдернул руку от ее волос. Тревожная озабоченность омрачала его нежный до этих пор взгляд. – Вы не разбились на пары?

– Нет, – невинно взглянула Кэти. – Мы были вместе все время, кроме, разумеется, тех случаев, когда Билл подвозил меня домой.

– Он подвозил тебя домой? – Слова словно острое лезвие. – Миссис Дин позволила это?

Она непонимающе уставилась в одну точку, а затем проронила в некотором замешательстве:

– А что, есть причины, по которым Биллу не следовало подвозить меня домой? – Она ждала ответа, все еще не понимая, но Чарльз молчал. Он только изучающе смотрел на нее, словно пытаясь прочитать на ее лице следы тайных мыслей или увидеть проступивший румянец. Казалось, он был удовлетворен осмотром, но у Кэти осталось странное ощущение, что он собирается – еще раз – нанести визит миссис Дин.

Глава 6

Подали чай, и Чарльз с Кэти выпили его, сидя у камина; оба были молчаливы, и оба испытывали необъяснимое удовольствие от присутствия друг друга. Когда они закончили и подносы унесли, Кэти снова примостилась возле его ног. Она снова почувствовала подавленность дяди и осторожно заговорила о работе.

– Поль знал так много… но, разумеется, ты тоже все это знаешь, – поспешно добавила она, быстро покраснев. – Я уверена, что решишь эту проблему, дядя Чарльз.

И все же ее обеспокоенность не исчезла. Девушка взяла его за руку и приложила ее к своей щеке, снова пытаясь утешить.

Чарльз долго молчал, но она понимала, что, судя по морщинам, собравшимся на лбу, он снова думает о работе.

– Не обращай на это внимания, Кэти, – наконец сказал он с напускной веселостью. – Давай подумаем о чем-нибудь другом. Покажи мне ту карту – геологическую, – покажи мне ее еще раз.

– Хорошо, – сказала Кэти, – ах да, я собиралась рассказать тебе, что нашла остальные карты – ту пачку, которая казалось потерянной. Но возможно, тебе это не интересно?..

Глаза Чарльза заблестели. Он попросил, чтобы она принесла все карты.

Девушка немедленно вскочила на ноги, оживленная и счастливая тем, что удается отвлечь его от грустных мыслей.

– Они все относятся к Пеннинам, – словно слегка извиняясь, проговорила она несколько минут спустя, раскладывая на ковре принесенные карты. – Какая зона тебя больше интересует – известняки, песчаники или сланцы?

– Песчаники и сланцы; покажи мне ту карту, которую ты считала потерянной.

Она передала ему карту, придерживая один край, пока он раскладывал ее на своих коленях. К ее удивлению, взгляд его стал острым и заинтересованным, он долго рассматривал ее.

– Поля никогда не подводил инстинкт, – заметила Кэти, роясь в других картах, разворачивая и вновь сворачивая их. – У меня есть еще одна карта, более подробная, чем эта, правда, он так и не закончил ее. О, вот она! – Девушка развернула карту поверх той, что уже лежала на его коленях.

Они с Кэти долго беседовали по поводу карт. Становилась очевидна вся гениальность Поля, благодаря рассказам его дочери. Время от времени, правда, быстрая тень пробегала по лицу Чарльза, когда девушка с негодованием упоминала о «том мужчине».

– Я решительно считаю, что вот то место, где запруда должна присоединяться к берегу, – объявила она с явным удовлетворением. – Да, это место очевидно – ведь это зона стабильности, но «тот» этого не знает. Я представляю себе, как он заливает раствором берега, пытаясь укрепить их, но его битва обречена на провал, так как почти весь берег неустойчив.

Они провели еще полчаса, изучая другие карты, и Кэти не скрывала своего удовольствия оттого, что кто-то разделяет ее интересы. Впервые ее дядя понял, как ей скучно здесь, ведь те, с кем она была вынуждена жить, имели с ней так мало общего.

Должно быть, она прочитала его мысли, так как, взглянув на Чарльза умоляюще, спросила:

– Ты будешь приезжать теперь каждый уик-энд?

– Я не знаю, Кэти. Не могу обещать.

– Как бы я хотела, чтобы у тебя не было этих неприятностей, – сказала она, и взор ее затуманился. – Где ты живешь всю неделю? Могу я, о, пожалуйста, могу я поехать с тобой?

– Это невозможно, дитя мое. – Его ответ прозвучал слегка огорченно.

Кэти подумала и спросила:

– Потому что ты живешь в отеле? Если так, то понимаю, ведь это слишком дорого, если бы еще и я поселилась вместе с тобой. Но если ты живешь в доме?..

– Дело не в расходах, – осторожно возразил он. – Существуют другие причины, почему мне неудобно взять тебя с собой.

Уголки ее губ опустились, и у нее вырвался покорный вздох.

– Не надо выглядеть такой подавленной, моя беспризорница, – подмигнул он, шутливо глядя на нее. – Я-то считал, что тебе будет гораздо удобнее без твоего дядюшки, который постоянно бранит тебя и отдает приказы.

Она задумалась над этим и на мгновение отдалилась, погруженная в ту неосязаемую атмосферу, которая окружала ее, когда она в одиночестве стояла на мосту Пэкхорс в тот день, когда за ней приехал Чарльз.

Наконец, она снова взглянула на него и печально улыбнулась.

– Я ведь не признавала твоего авторитета в тот первый день, не так ли? – сказала она, ожидая, что на его мрачном лбу появится новая морщинка. – Видишь ли, меня никогда не бранили прежде, и меня это задело… стало больно вот здесь, внутри… – Она подняла руку к своему сердцу, и быстрым, неосознанным жестом Чарльз обнял ее за плечи. Мягкие, теплые пальцы коснулись нежного изгиба ее шеи. – Но теперь, когда я люблю тебя, совершенно не возражаю… – Она замолчала, услышав приглушенное восклицание, но потом продолжила: – А если я люблю тебя, то вполне естественно, что хочу быть рядом с тобой – даже если ты будешь бранить меня не переставая. Я бы предпочла это, а не наши разлуки, дядя Чарльз, так как я совсем несчастлива без тебя.

Ее губы дрожали. Она повела головой и, словно ища успокоения, прижалась к его руке. Кэти почувствовала его волнение, ощутила его руку на своей голове. Он машинально гладил ее. Она думала, какие чувства он испытывает по отношению к ней. Те чувства, которые испытывает дядя к своей племяннице, а может быть, его чувства ближе к отцовским? Вздохнув, она спросила:

– Ты закончишь работу и будешь жить здесь постоянно или отправишься куда-нибудь еще?