Дениза Алистер

Дом на семи ветрах

1

Темная фигура бесшумно возникла из-за буйно разросшейся зелени, и Кэтрин не смогла удержаться от испуганного возгласа. Лунный свет высветил черты лица незнакомца, и она узнала его.

— Господи, ну можно ли появляться как тень? Ты чуть не довел меня до сердечного приступа! — Она нахмурилась. — Я думала, что ты на Кубе или где-то еще… Что ты здесь делаешь?

— Я знал, что ты обрадуешься моему появлению, — нежно прошептал мужчина низким голосом. — Как давно мы не виделись? — Кэтрин заметила блеснувшие в улыбке белоснежные зубы. — На самом деле я был на Гренаде.

— Ну, в общем, там, где жарко, — согласилась Кэтрин, обозначив легким движением руки несколько миль океанских просторов.

— Кстати, о жаре, крошка. Почему ты прячешься в оранжерее? — Он ослабил галстук и рассеянно сорвал спелую виноградину с ветки, висевшей прямо над его головой.

Кэтрин поджала губы от огорчения, следя за тем, как он надкусывает темную спелую ягоду. «Крошка»… Он использовал слово их детства с добродушным презрением. Ред всегда сознавал, что был на десять лет ее старше. Даже когда она была маленькой, это слово «крошка» ей не нравилось. Она уверена, что, несмотря на его снисходительность, он специально выбрал такую форму обращения: все действия Реда были тщательно продуманы. С помощью своего ядовитого юмора он наслаждался, поддразнивая и высмеивая Кэт и ее семейство.

— Мне хотелось побыть в одиночестве, — твердо сказала она, пытаясь скрыть свое раздражение.

Даже Реджинальд Крист не испортит радости сегодняшнего события.

— Невероятно скучный вечер, — сочувственно произнес он и посоветовал: — Не скрипи так зубами, это очень вредно для зубной эмали.

— Если эта вечеринка столь скучна для тебя, зачем ты вообще пришел сюда? — прошипела Кэтрин в ответ.

— Что? Упустить такой случай! Юная мисс Келвей празднует помолвку! Думаю, моя обязанность быть здесь!

Она насмешливо фыркнула.

— С каких это пор ты признаешь обязательства?

— Знаешь, если я провожу больше пяти минут в обществе Женни, меня клонит ко сну, а у твоего брата ум и обаяние восковой персоны. Если бы еще он и был ею, я смог бы выносить его компанию, но, как только он открывает рот, тут же становится ясно — он неисправимый зануда.

— Моя сестра… — начала Кэтрин, и глаза ее сверкнули.

Честно говоря, в душе она была согласна с резкой оценкой ее брата, чья напыщенная глупая чопорность мешала общению даже в семье. К счастью, виделись они редко, но сестра… Она сразу встала на ее защиту. Пусть Женни не обладала широким кругозором, но в ней было гораздо больше хорошего, чем предполагала уничижающая реплика Реда.

— Откуда в тебе столько неприязни к Женни? Не случайно она чувствует в каждом твоем слове какой-то злой подтекст.

— А в тебе я тоже вызываю подобный необъяснимый страх?

— Есть что-то мрачное во всех твоих тирадах, — честно призналась она. — Но, если ты появился здесь сегодня, чтобы испортить мой вечер, берегись… Я не стану этого терпеть…

Ред сделал шаг вперед, и она смогла его разглядеть. Его лицо с четкими чертами было красиво какой-то особой красотой. В отличие от нее, он мало изменился с тех пор, как Кэтрин видела его в последний раз. А ведь прошло чуть ли не четыре года! Она же за эти четыре года превратилась в милую девушку из нескладного, вечно смущенного подростка, хотя и не потрясала окружающих ослепительной, неземной красотой.

Кэтрин неодобрительно щелкнула языком, припоминая все те случаи, когда он появлялся на семейных торжествах, — его облик и облик его экстравагантных спутниц всегда могли оскорбить строгие правила.

— Ты здесь один? — с иронией поинтересовалась она, вспоминая роскошную актрису, в компании которой он появился на торжестве по случаю серебряной свадьбы ее родителей.

Отец очень старался, хотя и без особого успеха, отвести взгляд от нескромного декольте сопровождавшей Реда леди. Весьма «кстати» появившийся фотограф местной газеты запечатлел этот момент для светской хроники.

— Я ведь прямо с самолета. — Он потер ладонью колючий подбородок. — Даже не успел побриться и все еще не пришел в себя — разница во времени. Разве тебе это не льстит, Кэт? — Он тяжело вздохнул. — Вот, посмотри…

Кэтрин была слишком удивлена, чтобы возражать, когда он, взяв ее руку, крепко прижал к своему подбородку и провел кончиками пальцев по грубоватой темной поросли. Она заморгала, стараясь освободиться от внезапно возникшего смущения, ее глаза встретились с настойчивым взглядом.

— Не будь смешным, — отрезала она, пытаясь выдернуть руку, и невольно обратила внимание на его длинные пальцы, очень загорелые по сравнению с ее рукой. Ред медленно улыбнулся и отпустил ее, но перед этим ласково погладил ее запястье. — Я не хотела, чтобы ты из-за меня беспокоился, — сказала Кэтрин, потирая руку, на которой, казалось, остался след от его легкого прикосновения.

— Я буду паинькой, воплощением гордого достоинства и превосходства, как и подобает Келвеям.

— Но ты же не Келвей, — заметила Кэтрин.

— Как мило с твоей стороны напомнить мне об этом. — Ироничная улыбка тронула его губы. — Узнав, что значит быть настоящим Келвеем, я понял, что скорее должен радоваться, что не стал членом вашей семьи. Помнится, ты и раньше часто укоряла меня этим.

— Я уже выросла, Ред, — ответила она. Было неприятно сознавать, что чувство вины за детскую жестокость сохранилось, она не могла понять, почему это так, — ведь ее детские выпады как будто не трогали его. — Теперь я уже взрослая.

— И ты выходишь замуж, Кэтрин, чтобы доказать это окружающим?

Кэтрин смутилась. Она сжала руки в кулаки, легкая морщинка появилась и исчезла на ее переносице.

— Мне не надо ничего доказывать, Ред, особенно тебе.

— Почему особенно мне? — моментально подхватил он. — Почему, Кэт? — В его глубоком голосе таилась насмешка.

— Ну, конечно, ты же уверен, что являешься центром мироздания. — Губы Кэтрин сжались, ее колючие слова вызвали довольную усмешку в его глазах.

— Ну что ты так горячишься, крошка, ну просто неподобающая пылкость. Ты уверена, что ты истинная Келвей? — насмешливо протянул он. — Тебе не кажется ребячеством такое открытое выражение чувств?

— Надеюсь, ты не думаешь, что меня подменили в роддоме?

Она не смогла удержаться от ехидного замечания. В их семье никогда не существовало настоящей близости, и она рано убедилась в том, что открытое выражение теплоты и привязанности, в лучшем случае, вызывало неудобства.

— Ну, и как он тебе, твой избранник? — Ред вернулся к теме их разговора, с улыбкой приняв ее острое замечание. В глазах застыло скептическое выражение.

— А тебе это действительно интересно? — Ее испепеляющий взгляд не оказал на него никакого воздействия. — Надо же, как ты снисходителен, — прошептала она, покусывая нижнюю губу.

Он приподнял черную бровь и сорвал еще виноградину.

— Я спросил, потому что мне действительно интересно, кто же сумел заставить тебя покинуть столь уютное гнездышко или, точнее, перебраться из одного гнездышка в другое, — добавил он. — Я ведь надеюсь, что он не нищий?

Только Ред со свойственным ему откровенным цинизмом мог намекать на материальное положение ее избранника.

— Какое отношение к этому имеют деньги? — высокомерно поинтересовалась она.

— О, никакого, — сразу согласился он, — когда один и так сказочно богат. — Он продолжил с презрительной усмешкой: — Я имею в виду, что тебе никогда не пришло бы в голову совершить что-то из ряда вон выходящее, например, полюбить человека бедного, не так ли, крошка?

Он не испортит мне вечер, твердила она про себя, явно осознавая грозящую опасность. Он делает это специально, не поддавайся, не глотай наживку.

— Значит, ты решил, что мой жених Недостоин меня, даже не познакомившись с ним? — сказала она с напряженной улыбкой.