— Спасибо, что сделал все так легко и деликатно, — сказала она.

— А было легко?

— И да, и нет. — Она вяло улыбнулась, благодарная его участию.

Султан понимающе кивнул. В его жесте Луиза ощутила и успокаивающее сочувствие, и настораживающую тревогу. Вспомнив, как час назад Рахим искусно манипулировал окружающими, она решила твердо придерживаться собственных жизненных принципов.

— Я признательна тебе за проявленное при таких нелегких обстоятельствах благородство. Но прошу тебя, пожалуйста, если ты обещал что-то Эбби, сдержи свое слово.

— Я никогда не даю пустых обещаний, — серьезно ответил он, и его синие глаза грозно сверкнули.

Луиза почувствовала себя полной идиоткой, упомянув об обещаниях. Многое держалось, как ранее говорил Рахим, на доверии. Видимо, он ценил доверие больше всего на свете. Впрочем, она тоже.

— Тогда, если Картель выиграет Кубок в следующем году, ты отпустишь меня? — спросила она, желая, чтобы Рахим произнес вслух свое обещание.

И тут же ощутила, что, сама того не желая, почему-то рассердила его. Внутренний настрой Рахима стал просачиваться в нее, разжигая внутри огонь, приводя в замешательство. Луиза подумала, что он никогда не отпустит ее, пока сам того не захочет.

— Ты больше не будешь… моей заложницей.

Его слова были пустым звуком, малозначимой для нее фразой по сравнению с все возрастающей личной зависимостью. Луиза нутром чуяла, что уже никогда не освободится от его чар, даже если перестанет быть заложницей или надоест Рахиму к тому времени. Впечатление, произведенное им на двенадцатилетнюю девочку, она хорошо помнила, несмотря на краткость общения. Каким же оно будет после ежедневных контактов в течение целого года?

— Почему ты так поступил со мной? — вырвался у нее крик отчаяния. Она нервно усмехнулась. — Почему именно я? Отчего ты не взял в заложницы Тильду, например?

— Тильду? — Глаза султана весело заблестели. Он оценил ее отчаянную шутку. — Никто, кроме Всевышнего, не имеет права разлучать мужа и жену. Или детей с родителями. Ты же совершеннолетняя и давно сама решаешь, где и у кого жить. Ты, по-видимому, решила, что я совершенно равнодушен к тебе. Тогда зачем столько хлопот? — Его глаза вызывающе блеснули. — Мы отправимся в путешествие и пройдем этот путь вместе, пока я не выясню все до конца.

8

Луизе не хотелось вылезать из постели. Едва проснувшись, она вспомнила, что за окном уже не Штаты, а чужая страна, Австралия.

Она была с султаном уже месяц. Осталось прожить триста тридцать пять дней, и, если судить по нынешнему ее состоянию, это будет очень сложно. Всего тяжелее Луизе бывало, когда они появлялись вдвоем на людях. Внутреннее напряжение и мысль, что на них смотрят, обсуждают их отношения, сплетничают и злословят, приводила Луизу в исступление, и ей хотелось выплеснуть накопившуюся злую энергию наружу. Но такой возможности ей не представлялось. Рахим, всегда вежливый и обходительный, не позволял себе никаких предосудительных поступков и жестов. Придраться было не к чему, и постоянное ожидание чего-то непредвиденного лишь подогревало накал чувств. Все возрастающая симпатия к нему пугала Луизу больше всего. Ею владело непреодолимое восхищение им, оно не поддавалось никакому контролю. Непрестанная борьба между спокойствием и влечением мучила Луизу. Ей была ненавистна собственная беспомощность. Против своей воли она подчинялась силе обаяния султана. Единственным выходом могло быть бегство, но она дала слово. Если она сбежит, Рахим будет безжалостен с отцом. Рахим, судя по всему, догадывался о ее тяжких размышлениях. Значит, придется продолжать это путешествие.

«Мы пройдем этот путь вместе, пока я не выясню все до конца». Эту фразу она часто вспоминала, досадуя, что не может ее разгадать, Луиза повернулась на бок и ущипнула подушку. Вдруг ее взгляд упал на тропические растения, видневшиеся за большими стеклянными дверями спальни. Вчера, ложась спать, она не задернула шторы. Правда, особой необходимости в этом не было, поскольку и сама комната, и сад, примыкавший к ней, были в ее полном распоряжении, своеобразной вотчиной. Естественно, Луиза не могла бы обвинить Рахима во вторжении на ее территорию. Это был его дом, и он тоже жил в нем. Но сама мысль о таком соседстве пугала. Последняя неделя, проведенная на северо-восточном побережье Австралии, казалась ей раем. Жаркий, почти тропический климат, щадящее солнце, общество одного из самых красивых и богатых людей на Земле… От Луизы требовалось одно: отдыхать и наслаждаться. В эти дни, однако, чувство опасения усилилось. Кого же она боялась: его или саму себя?

Луиза прокрутила в памяти события минувшего месяца. Перелет в Австралию оказался не особенно тяжелым. Возможно, ее эмоциональное истощение стало своего рода защитным занавесом. Весь полет Рахим усердно потчевал ее всякой едой и напитками. Она же, установив между ними дистанцию, много спала, смотрела на облака и читала журналы. В конце концов он оставил ее в покое и перестал навязывать свое общество.

Наконец они приземлились в Сиднее. Еще один перелет на северо-восток Австралии показался ей коротким. Луиза сосредоточила все внимание на окружавшей ее новой обстановке и расспрашивала о местах, по которым они проезжали. Мимо них проплывали просторные усадьбы со сказочными домами-дворцами, в окружении озер и садов, гольф-клубов, бассейнов и теннисных кортов. Она была сражена, когда узнала, что все это было одним из капиталовложений Рахима, лишним подтверждением его баснословного богатства.

— Так, значит, ты приехал сюда, чтобы проверить свои владения? — спросила она.

— Не совсем. В одном из этих домов, выходящих на побережье, я живу. Здесь хорошо в это время года, и многие приезжают сюда на зимние месяцы.

Наверняка это весьма состоятельные люди. Вроде ее матери.

— Здесь расположены мои коневодческие фермы. Удобно следить за лошадьми на соседских ранчо. Мне тут предложили посмотреть парочку однолеток на одном из них. Возможно, я куплю одного или двух.

— Итак, мы тут по делу.

— Прежде всего небольшой отдых. — Синие глаза смотрели добродушно. — Тебе он необходим.

Доброта с целью… Все, что делал султан, имело конкретную цель.

День первый… Приезд в этот сказочный дом. Большие просторные комнаты, высокие потолки, обилие стекла, украшения всех оттенков моря: бледно-голубые, светло-зеленые и белые. Изразцовые плиты на полу, ковры с орнаментом в виде морских раковин и дельфинов, плетеная мебель… Домик на побережье из-за всей этой роскоши и великолепия, пожалуй, правильнее было бы назвать дворцом. Луизу познакомили с людьми, заправляющими всеми делами на вилле, Энн и Джоном Коллинзами, показали ее апартаменты.

Дальше время потекло в забавах и развлечениях разного рода. Они катались на велосипеде по огромной территории виллы, купались в бассейне, загорали. Видеть Рахима в одних лишь узких плавках неожиданно стало для Луизы испытанием. Однако ей удавалось отвлечься. На третий день они устроили в лодке на водяной подушке восхитительную прогулку, проплывая по живописным прибрежным местам и наблюдая за удивительной жизнью птиц и крокодилов, выводящих в густых зарослях своих птенцов и детенышей. Луиза с неподдельным интересом смотрела на чудеса природы, и ей чудилось, что ее простодушная увлеченность доставила Рахиму особое удовольствие. Видимо, он отвык от искренних проявлений радости и заново учился непосредственности у Луизы. Ей была приятна его заинтересованность, она ощущала себя нужной, способной вернуть ему некогда потерянное. Как Рахиму казалось, навсегда.

Так прошло несколько недель. Она очень загорела и сделала впечатляющие успехи в плавании. Потом Рахим привез ее в Сидней. Им предстояло осмотреть знаменитый сиднейский театр оперы и музей археологии и старины. Луиза бродила по старинному зданию, некогда центру активной торговли, и смотрела на экспонаты. Среди них были шкуры зверей и перья птиц, некогда обменивавшиеся на еду и одежду, разнообразные предметы быта, начиная от керосиновых ламп и заканчивая примитивными сельскими орудиями, лекарствами, книгами и рабочим инструментом. На некоторое время Луиза в головой погрузилась в разглядывание диковинных предметов. Рахим видел все это ранее, но ему не было скучно сопровождать ее в этом путешествии в прошлое. Он пересказывал ей книги, когда-то им прочитанные, и отвечал на ее бесконечные вопросы, с нежностью наблюдая за реакцией Луизы. Она чувствовала нечто опьяняющее в подобном отношении к себе. Никто и никогда не относился к ней так внимательно прежде. И все же Луиза была настороже, не доверяя полностью Рахиму, и настойчиво искала цель, которую он скрывал за любезным обхождением и обращением с ней. Может, он так искусно заполняет образовавшиеся пустоты и пробелы в ее жизни, чтобы крепче привязать к себе? «Не думаю, что нам надо будет лукавить». Естественно, что Рахиму будет проще противостоять родне, если Луиза попадет к нему в полную зависимость.