– Прошу прощения?

– Вы же его не ели, верно? И сегодня не стали есть бутерброд!

– Мистер Пибоди, я вовсе не хотел вас обидеть. Я уже мотивировал свой поступок.

– Чем? Что моя стряпня недостаточно хороша для вас?

– Если берешь у свидетеля кекс, скорее всего, ему веришь.

Рой непонимающе смотрел на прокурора. Он явно был сбит с толку.

– Скажем так, я не употребляю глютен, – вздохнул Мэтт. – Теперь, если вы не против, позвольте задать вам несколько вопросов.

– Валяйте, я весь внимание.

Мэтт с мученическим видом закатил глаза.

– Мистер Пибоди, вы находились внутри, когда Джиллиан уходила?

– Я уже говорил.

– И Джиллиан завернула за угол закусочной?

– Да.

– У вас было открыто окно?

– Нет. Эдди говорит, что при открытых окнах кондиционеры работают впустую.

– Следовательно, вы не слышали, кто кого окликнул?

– Нет. Но я стопроцентно заметил, что она, когда оттуда уходила, была злая как черт.

Мэтт взглянул на судью.

– Я хотел бы исключить из протокола это утверждение.

– Нет, – ответила судья Джастис. – Мистер Пибоди, почему вы так решили?

– Она так задрала нос, что я подумал, что она непременно споткнется. Она чуть ли не бежала. Словно готова была задушить Джека.

Джордан расплылся в широкой улыбке. Если он выиграет это дело, то будет обедать в закусочной «Приятного аппетита!» до конца своих дней. И оставлять чаевые не только официантке, но и Рою.

– Вам известно, мистер Пибоди, почему девушка была раздражена?

– Откуда мне знать.

– Например, если бы Сент-Брайд сделал ей непристойное предложение, это могло бы стать причиной гнева?

Рой искоса взглянул на Джека.

– Наверное.

– Или если бы стал трогать ее за недозволенные места? Могло это стать причиной внезапного бегства?

– Наверное, – поколебавшись, ответил старик.

Мэтт вернулся к своему столу, взял бутерброд, откусил огромный кусок, прожевал и проглотил.

– Благодарю вас, мистер Пибоди, – улыбнулся он. – Не каждый день свидетели защиты угождают обвинению.

Мэг была не настолько глупа и прекрасно понимала, чем может обернуться заклинание, если попытаться повелевать другим человеком. Если оно сработает, это означает, что энергия и силы пройдут через тебя в кого-то другого и между вами двумя возникнет связь. А это в конечном счете означает одно: если пожелаешь кому-то зла, оно вернется к тебе сторицей.

Тем не менее сглаз не то же самое, что магия, которую используют для разрушения. В конце концов, заговаривая Стюарта Холлингза, они пытались излечить его от опухоли, нужно было побороть рак. Поэтому человека, который постоянно угрожает безопасности окружающих, необходимо остановить. Именно поэтому Мэг решила заклинанием связать ему руки.

Сегодня она впервые творила круг одна. Мэг опустилась на колени между кустами на заднем дворе, молясь об одном: чтобы мама не вернулась с работы раньше. Перед ней горела черная свеча, а в пепельнице, которую она достала с чердака, лежала палочка благовония.

Предполагалось, что она станет использовать воскового и тряпичного энвольта: он будет символизировать человека, которого она хотела остановить. Но Мэг никогда не была сильна в рукоделии, поэтому не знала, как смастерить куклу, похожую на кого-то. В конце концов она порылась в шкафу в корзине со своими старыми игрушками – Барби и Кэнами. Раздетая кукла с потускневшими волосами выглядела неприлично. Мэг сбрызнула ее соленой водой и прошептала заклинание, которое переписала из талмуда в «Ведьминой лавке».

– Будь благословенна, ты создание… сделанное в Китае… и измененное самой жизнью. Ты не пластмассовая кукла, а создание из плоти и крови. Ты между мирами и во всех мирах – будь в них пылинкой.

Она взяла куклу в руки и представила, что с неба падает серебристая сетка. Потом, достав из кармана шортов красную ленту, крепко обвязала ее руки, рот и бедра. Напоследок Мэг собрала всю энергию, которая бежала по нервам, питая ее страх, и направила ее на куклу. Та выскользнула у нее из рук и упала на землю.

– Воздухом и Землей, Водой и Пламенем будь связана, как я того желаю!

Больше Мэг не будет страдать. Она больше никому не даст себя в обиду. Ложь сильна лишь с теми, кто в нее верит. Мэг слишком поздно поняла это, а осознав, не обрадовалась. Она разорвала круг, взяла мамину лопату из садового инвентаря и закопала куклу под корнями гортензии. Сверху она придавила землю самым тяжелым камнем, который только смогла дотащить. И когда кукла, которая символизировала собой Джиллиан Дункан, была погребена, Мэг удовлетворенно похлопала по кургану.

Посреди перекрестного допроса Роя Пибоди к адвокату подошел пристав и передал ему записку.

– Это, наверное, какая-то шутка, – пробормотал Джордан, комкая записку в руке.

Он дождался, когда прокурор закончит допрос, и попросил разрешения подойти к судье.

– Ваша честь, можно объявить десятиминутный перерыв? – спросил он.

– У вас была масса времени, чтобы посовещаться со своим подзащитным, – начал было Мэтт.

– Я не собираюсь беседовать с клиентом. Если хотите, можете оставаться здесь и лично за ним присматривать. – Джордан повернулся к судье. – Мадам, это личное.

Она кивнула и предоставила Джордану перерыв. Он махнул Селене рукой и поспешно покинул зал суда.

Сын ждал его в коридоре.

– Лучше пусть новость будет хорошей! – грозно посоветовал Джордан.

– Думаю, что хорошая. – Томас протянул ему тетрадь. – Это пришло по почте для тебя.

Джордан бросил на сына рассерженный взгляд.

– И у тебя возникла настоятельная необходимость принести мне это во время процесса?

– «Книга теней», – прочла Селена, забирая у Томаса тетрадь. – Я видела что-то подобное в «Ведьминой лавке».

– Если уж Свет Звезды захотела сделать мне подарок, лучше бы прислала талисман на удачу.

– Джордан, похоже, это прислала не Свет Звезды, – негромко заметила Селена, потянув за серебристую ленточку, которую Томас использовал как закладку.

Джордан коснулся ленты. Потом взял тетрадь и пролистал ее, пробегая глазами написанное. Последняя страница надолго приковала его внимание.

Мало кому известно, что позволено использовать все – абсолютно все! – чтобы освежить свидетелям память.

Джордан не отрывал глаз от тетради.

– Откуда это у тебя?

Томас на секунду задумался, а потом ответил:

– От доброй ведьмы.

Джек, заняв место за свидетельской трибуной, настороженно смотрел на противника.

Своего адвоката.

Сначала Джордан не хотел, чтобы Джек выступал в суде, считая, что он лучше своего клиента справится с этой задачей. Но свидетелями защиты были ведьма, пара токсикологов, психиатр и Рой – звучит как окончание какого-либо анекдота, а не опровержение обвинения. Джек умеет говорить, у него располагающая внешность, он образован – даже если он ничего не сможет противопоставить версии Джиллиан, на месте свидетеля он будет отлично смотреться.

По иронии судьбы человек, которому Джек меньше всего склонен был доверять, оказался единственным, кто сейчас мог ему помочь. Он занял место свидетеля, не переставая думать: «Все они одинаковые. Лжецы. Все как один». Он был уверен, что если первый адвокат его подставил, то подставит и второй.

«Не показывай агрессию, не ершись, иначе подумают, что ты склонен к насилию, – минуту назад предупредил его Джордан. – Просто следуй моим подсказкам. Этим я зарабатываю себе на жизнь».

Но Джек не мог этого сделать. Казалось, будто Джордан стоит на краю утеса и подбивает его спрыгнуть, обещая поймать… но у Джека еще не зажили синяки от прошлого падения.

Джордан наклонился к подзащитному, чтобы один Джек его слышал.

– Черт побери, перестань витать в облаках! – зло прошипел он. – Без тебя мне не справиться. – Потом улыбнулся и продолжил: – Что было дальше?