Судя по размерам кладовки, пространство за следующей — и последней — дверью должно быть примерно восемьдесят на тридцать пять футов. В эту огромную комнату можно попасть не через простую металлическую противопожарную дверь, как у всех остальных комнат, а через холодную плиту из нержавеющего металла, подвешенную на непрерывную петлю в виде трубки. Сейчас она закрыта, как и всегда.

Когда он стучит одной костяшкой пальца по двери, она звучит так, что кажется настолько прочной, что выдержать батальоны с кувалдами, невероятный вызов для девятилетнего мальчика.

Если Харли находится здесь, то он проиграл. Однако, прислонив голову к стали, Криспин убеждает себя, что мальчика в этой загадочной комнате ещё нет. Он уверен, что знал бы, если бы его брат был здесь закрыт и удерживался; он бы, конечно, почувствовал отголоски отчаяния Харли.

Он погасил свет и вышел на первый этаж.

К тому времени, как дошёл до библиотеки, он решает, что должен позвать на помощь. Но кого? Джайлз Грегорио, должно быть, самый богатый человек на Земле, а Кларетта говорит, что у него в друзьях не только начальник полиции и мэр, но также короли и президенты по всему миру. Криспин же всего лишь мальчик, не имеющий собственных денег, не имеющий друзей, кроме собственного брата.

Пожарные. Пожарные храбрые. Они рискуют своими жизнями ради людей. Возможно, пожарный ему бы поверил.

В библиотеке, после того как убедился, что никто не скрывается среди нагромождения полок, он снимает телефонную трубку, чтобы позвонить в пожарное депо. Сигнала нет. Он несколько раз нажимает на рычажки, но линия по-прежнему недоступна.

Ему не требуется переходить от комнаты к комнате, пробуя другие телефоны. Он знает, что не сможет воспользоваться ни одним из них.

У Кларетты, Джайлза и работников есть мобильные телефоны. Но Криспину нужно было бы стать невидимым, чтобы проскользнуть между ними и стащить один из них.

До того, как они попали в «Терон Холл», у них не было компьютеров. Но они никогда не использовали их и здесь, мистер Мордред не учил их этому, и Криспин не знает, как отправить электронное письмо.

Он достаёт с полки книжку, очередной приключенческий роман для мальчиков. Он не собирается её читать, только использовать как прикрытие.

Притворяясь, что погружён в историю, он бродит по дому, якобы читая на ходу, иногда останавливаясь посидеть, надеясь, что когда его увидят, то никому не покажется, что он находится в отчаянном поиске.

Через полтора часа Криспин отважился побывать везде, где мог, не обнаружив ни единой зацепки о местонахождении Харли. Он даже осмелился зайти в комнату родителей и обыскать её.

Плюс к комнате в подвале за стальной дверью, ему недоступны только комнаты прислуги на первом этаже и апартаменты Джардены на третьем. Если бы он думал, что Джардена могла бы пойти по магазинам, он бы рискнул войти в её владения, но в свете приближающегося торжества глава семейства почти наверняка дома. Готовится.

Он подозревает, что Харли находится не в комнатах Джардены и не закрыт в одной из комнат прислуги. Его ощущение в последние дни, что «Терон Холл» больше, чем кажется, что он постоянно становится больше, сейчас служит основой для нового убеждения, что в доме есть секретные переходы и скрытые комнаты, которые он должен каким-то образом найти, если хочет спасти брата.

В шесть часов он находится в детской столовой, потому что они его там ожидают, притворяясь, что читает роман за столом, когда Арула входит с сервировочной тележкой.

— Я не знаю, где Харли, — говорит Криспин. — Возможно, играет где-то ещё. Он всегда теряет счёт времени.

— О, я догадываюсь, тебе никто не сказал, — говорит Арула, когда ставит перед ним тарелку. — У бедняги зубная боль. Твоя мама отвела его к зубному.

— Зубные врачи работают так поздно?

— Для ребёнка такого важного и восхитительного человека, как мистер Грегорио, люди охотно сделают любое исключение.

После того, как Арула уходит, Криспин некоторое время пристально смотрит на свою еду: два хот-дога с красным перцем и сыром и картофель фри. Он никогда больше не съест ни крошки из того, что приготовлено в «Терон Холле».

Предчувствуя визит нянюшки Сэйо, Криспин прячет целый перцовый хот-дог и оторванный кусок другого, плюс горсть картофеля в выдвижном ящике буфета, между сложенными скатертями. Он возвращается на своё сидение и вытирает грязную руку о салфетку.

Вскоре появляется нянюшка. Она уже переодета для сна в чёрную шёлковую пижаму и красный шёлковый халат.

Он держит книжку-прикрытие в правой руке, притворяясь, что сделал паузу в своей трапезе, увлечённый рассказом.

— Сладенький, ты заболеешь, если будешь есть так быстро.

— Я умирал с голоду, и это на самом деле здорово, — говорит он, надеясь, что она ничего не подозревает.

Она приставляет стул к его, поворачивает его боком и садится лицом к нему.

— О чём книга?

Глаза прикованы к странице, он говорит:

— Пираты.

— Захватывающе, да?

— Да. Сверкают мечи и всё такое.

Она кладёт свою правую руку на его правую кисть.

— Я люблю хорошие истории. А ты читаешь так хорошо для мальчика своих лет. Возможно, мы могли бы уютно устроиться в кровати вместе, под одеялами, только мы двое, и ты мог бы почитать мне. Ты был бы не против?

Она никогда не была с ним под одеялами. Он не знает, что она подразумевает под этим, почему она это предлагает, что он должен сказать.

Он встречается с ней глазами — они большие, чёрные, и милые. Её взгляд такой колкий, что он почти верит, что она может засечь любую ложь, которую он говорит, и видит правду, которую он скрывает.

И всё же он говорит:

— Это было бы прикольно. Но, может быть, ты почитаешь мне. Я немного сонный.

— Правда, сладенький? — спрашивает она. — Так рано?

Он подавляет фальшивый зевок.

— Да. Я правда устал.

— Уверена, что так, — говорит нянюшка Сэйо и мельком смотрит на его тарелку. Она снова встречается с ним глазами, её правая рука теперь нежно массажирует его кисть. — Возможно, ты сможешь почитать мне следующим вечером. Нянюшка тоже устала.

Она лжёт. Криспин удивлён тем, как очевидна её ложь. Он больше не лунатик. Он настороже. Она совсем не устала. Она возбуждена и едва способна сдержать своё возбуждение.

Более двух месяцев прошло с 26 июля, ночи, когда они забрали Мирабель в подвал. Они жаждут схватить Харли. И они думают, что схватят Криспина тоже, всего через пять дней, в праздник святого Франциска.

Нянюшка Сэйо немножко сжимается на своём сидении, возможно, не осознавая, что делает, как маленькая девочка, которая очень хочет выйти из-за стола.

— Следующим вечером я тебе почитаю, — говорит Криспин. — Я почитаю тебе перед сном.

— Это было бы прекрасно, — говорит нянюшка. — Разве это не было бы прекрасно?

— Конечно. Действительно, прекрасно.

А затем, не зная, что он имеет в виду, и беспокоясь о том, правильное ли делает предложение, говорит:

— Только мы вдвоём, и мы не должны никому говорить.

Её взгляд, кажется, просверливает его и выходит через затылок. Наконец, она шепчет:

— Правильно, сладенький. Мы не должны никому говорить.

— Хорошо, — произносит он.

Она наклоняется вперёд, её лицо в нескольких дюймах от его:

— Подари нянюшке поцелуй на ночь.

Не смотря на то, что всегда до этого целовал её в щёку, он интуитивно понимает, что должен сделать, чтобы обеспечить её доверие. Он наклоняется вперёд и неуклюже целует её прямо в рот.

— Спи крепко, маленький мужчина, — шепчет она.

— Ты тоже.

После того, как нянюшка Сэйо ушла и отсутствовала несколько минут, Криспин скинул оставшуюся часть своего ужина в буфет, между сложенными полотнами.

В его комнате одна из горничных разложила кровать раньше, чем обычно.

С помощью дополнительных одеял он пытается создать очертания тела спящего мальчика. Он засовывает в рубашку одной из своих пижам свёрнутое полотенце, чтобы заполнить рукав, и этого вполне хватает, так как только рука выходит из-под одеял, а кисть, очевидно, под подушкой. Голова этого фальшивого мальчика находится также под одеялами, но Криспин часто накрывается с головой, когда спит, и для неё он будет выглядеть как прежде.