— Венгерский невероятно сложный язык, правда?

Панос кивнул.

— Невероятно.

— Мне понадобилась помощь даже для того, чтобы прочитать телефонный справочник.

— А что ты искала в телефонном справочнике?

Алекс сделала глоток пива. Ледяное!

— Не что, а кого.

— Хорошо, кого?

— Одну семью, которая когда-то здесь жила. — Алекс отхлебнула еще. — К сожалению, они, кажется, умерли.

« Зачем я ему все это рассказываю?» — подумала Алекс.

— А в старых справочниках ты смотрела? — спросил Панос.

— А чем это поможет?

— Ба! Венгрия пятьдесят лет была советизированной страной. Учишься ценить все, что не подвергалось цензуре. Ты удивилась бы тому, сколько всего можно узнать. В библиотеке я иногда просто для забавы просматриваю старые телефонные справочники и газеты. Особенно те, что выходили еще до прихода русских. Никогда не следует пренебрегать прошлым, как сказала бы Мнемозина.

— Кто?

— Мнемозина. — На этот раз он произнес слово на американский лад. — Греческая богиня памяти. — Он придвинул свой стул ближе. — Мнемозина заботилась о памяти смертных, о том, чтобы они меньше забывали. Существует целая наука, названная в честь этой богини. Наука о памяти. Мнемоника.

— Честно говоря, я знаю об этом. Мы постоянно используем мнемонику в работе с компьютерами. Например, когда надо запомнить пароль или длинную цепочку цифр. К счастью, я легко запоминаю цифры.

— Правда? — Панос еще ближе придвинул стул. — Когда-то у меня была приятельница в Брауне, которая никогда ничего не помнила. У нее самая плохая память в мире. Она была женой моего товарища, звали ее Талия. Очень красивая женщина. Такая, как ты.

Он улыбнулся Алекс.

Алекс удивилась: почему вдруг, куда бы она ни поехала, ей стали попадаться умные и красивые молодые мужчины? В памяти вспыхнула их ночь с Марко в Амстердаме, потом вчерашняя бессонная ночь в Сети.

— Суть в том, — продолжал Панос, — что Талия не могла рассказать ни одной истории, чтобы не обратиться к мужу за подсказкой. «Дорогой, как звали того человека?» или «Когда мы там были?» Знаешь, как это бывает?

Алекс кивнула.

— Но потом они разошлись. И моя приятельница поняла, что совсем ничего не помнит. Будто и не жила все эти годы. Она не могла вспомнить ничего. — Он прикончил одну бутылочку и заказал еще. — И знаешь, что она сделала? Поехала на Кейп-Код, [47]сняла там домик и целую неделю записывала вместе с мужем все, что они пережили. Просто чтобы вернуть память.

— Помогло? — поинтересовалась Алекс. Бармен заменил их пустые бутылки полными.

— Сейчас она абсолютно другой человек, — улыбнулся Панос. — Все помнит. Даже номера своих старых телефонов. Будто это кому-то нужно!

— Ценное качество. — Внезапно Алекс вспомнила комментарий Шандора по поводу старых телефонных справочников. И тут ее осенило. Старые телефонные номера — это же как старые банковские счета: с годами они становятся длиннее, но базовые цифры зачастую остаются неизменными.

Потом она припомнила, что Эрик говорил то же самое: в Копенгагене стали добавлять цифры и приставки к его номеру, но первоначальный номер оставался тем же.

Также, как в банке. Номер счета Когана в банке «Гельвеция», открытый в 1938 году, состоял из пяти цифр. Она прекрасно это помнила из документа, подписанного Тоблером и Коганом: 24958. Но с течением времени он превратился в двенадцатизначное чудище: 230-SB2495.880-O1L. Нынешний номер счета мог бы показаться совершенно непохожим, но те первые цифры в нем присутствуют — спрятанные, ожидающие, пока кто-то откроет их тайну.

— Где, ты сказал, можно найти старые телефонные справочники? — Алекс вытащила кошелек, чтобы расплатиться.

— Они есть в той библиотеке, где я бываю, — в Национальной библиотеке. Это на Замковом холме, в Буде. Но здесь недалеко — главный офис телефонной компании. — Он допил свое пиво. — Держу пари, у них тоже есть эти справочники. Хочешь, я пойду с тобой и покажу?

— Извини, Панос. Но я сама.

Это оказалось прямо за углом — серое бетонное здание, над входом надпись ярко-зелеными буквами: «Телефон». Алекс толкнула толстую стеклянную дверь и подошла к окошку с табличкой «Информатор».

— У вас хранятся старые телефонные справочники? — спросила Алекс.

Женщина за столом несколько секунд смотрела на нее. Должно быть, она поняла вопрос, потому что медленно указала на длинную лестницу в дальнем конце коридора и что-то пробормотала по-венгерски. Одно из слов Алекс узнала — igen.

Взбираясь наверх, Алекс заметила, что на стене за широкой винтовой лестницей висит большая, защищенная оргстеклом карта Будапешта, на которой все районы обозначены большими римскими цифрами. Как и говорил Шандор, каждая административная единица имела свое название: Эржебет, Тереза, Франц-Иосиф.

У Алекс закололо сердце, когда она добралась до самого верха. В длинной комнате рядами стояли компьютеры. Она подошла к молодому человеку, сидящему за конторкой. Белая хлопчатобумажная сорочка без воротничка придавала ему сходство с больничным санитаром.

— Вы говорите по-английски? — поинтересовалась Алекс.

— Немного.

— Эти компьютеры подсоединены к базе данных телефонной компании? — обратилась Алекс к служащему. — Мне нужно узнать старый телефон одной фабрики в Уйпеште. Она принадлежала семье по фамилии Коган.

Она написала фамилию на клочке бумаги и передала мужчине.

— А затем я бы хотела поискать компанию, имеющую ту же последовательность цифр…

— Это в Интернете. Нужно побродить по Сети.

— Отлично. Но прежде мне необходимо узнать старый номер, номер кожевенной фабрики Блауэров, а потом просмотреть все номера, где встречалась бы такая же последовательность цифр.

— Старые номера вон там, — указал молодой человек на низкую металлическую картотеку в дальнем углу комнаты. — Там старые телефонные справочники. Можете поискать сами.

— Спасибо. — Алекс подошла к шкафу, опустилась на корточки и потянула первый выдвижной ящик.

Узкие полочки были забиты старыми телефонными справочниками, засунутыми как попало. Она вытащила первый подвернувшийся. Заглавие было совершенно загадочным — Távbeszél, Bet rendesÉs Szaknévsora, — но год был хорошо виден: 1936.

Алекс открыла справочник на букву «К» и почувствовала, как забилось сердце, когда она увидела напечатанное имя: Коган Аладар. И тут же адрес.

Она вернулась к конторке администратора и спросила молодого человека, сохранились ли «Золотые страницы» тех лет.

— Не было тогда «Золотых страниц», это ведь еще до Второй мировой войны.

Он указал на книгу Távbeszél, которую Алекс продолжала сжимать в руке.

— Компании тоже здесь указаны. Вместе с именами людей.

Она перелистала в разделе на букву «Б» и нашла Блауэра.

— Это компания или семья? — спросила она.

Молодой человек подался вперед, чтобы прочитать.

— Компания. Кожевенная фабрика. В Уйпеште.

Тут был такой же набор цифр, как и тот, что Алекс записала в Еврейском центре. Она указала на 43632 — номер, идущий после фамилии.

— Этот номер еще существует? Мне известно, что больше нет ни семьи, ни фабрики, но если это действующий номер, возможно, удастся найти хоть кого-нибудь, кто сможет что-то подсказать мне.

— Нет. Таких номеров больше не существует.

— Понимаю, — настаивала Алекс, — однако к этому набору цифр могли быть добавлены дополнительные цифры, например впереди. — Она кивнула на компьютер. — Не могли бы вы ввести в компьютер этот номер и проверить? Вам всего лишь надо провести регрессивный анализ…

Служащий стал возражать еще до того, как Алекс закончила фразу.

— Но если вы прогоните этот номер по базе данных, то могли бы использовать перекрестные ссылки на перечень компаний, которые имеют отношение к кожевенному производству. Компании, которые до сих пор, возможно, существуют.