Алекс покачала головой.

— Я действительно не знала.

— До войны Палестина находилась под протекторатом англичан, и им совсем не улыбалось, чтобы туда приезжали все новые евреи. Разве ты не видела фильм «Исход»? [15]

— Нет.

— Тогда ты, конечно же, смотрела «Касабланку»? [16]Помнишь, как все хотели получить визу в Португалию? [17]Хотя это вовсе не гарантировало, что оттуда они попадут в Америку или в любую безопасную страну. — Он помолчал минуту. — У большинства евреев не было возможности уехать из Европы.

— К счастью, им удалось спрятать деньги в Швейцарии.

— Что ж, Швейцария взяла их деньги, но не дала пристанища. Впрочем, как ни удивительно, Швейцария — если считать на душу населения — предоставила убежище большему числу евреев, чем многие другие страны, включая Соединенные Штаты. Проблема в том, что, будучи окружена оккупированными Гитлером странами, Швейцария имела свой предел. Мы не могли открыто противостоять Гитлеру. Он бы нас уничтожил. — Руди вздохнул. — И что тогдаслучилось бы со всем еврейским имуществом, хранившимся в швейцарских банках? Оно бы пропало, за исключением, конечно, денег на опекунских счетах.

— Кстати о счетах. — Алекс махнула головой в сторону банка. — Неужели еще не готово?

— Ты права. — Тоблер повернулся, поспешил через улицу и вошел в банк.

Алекс глянула на часы в витрине магазина. Было уже начало третьего. Еще пара минут, и она вернется на работу.

Руди появился спустя несколько минут. Он развел руками.

— Что случилось? — спросила Алекс.

— В отделе частных банковских вкладов хотят видеть меня лично, прежде чем разрешить доступ к счету.

— Так отправляйтесь к ним.

— Они назначили время и сказали, что я должен показать свидетельство о смерти отца, копию его завещания и моесвидетельство о рождении в качестве доказательства того, что именно я наследник его имущества. Назначили на понедельник, на девять. — Он положил руку ей на плечо. — Хочешь пойти?

— Зачем?

— Чтобы я не схитрил? Чтобы не снял все до копейки со счета?

— По правде говоря, это не мое дело.

— Слова Охснера? — Руди слегка задрал голову. — Слушай! Я только что придумал. Не двигайся. Договорились? Я сейчас вернусь.

Он скрылся за дверью туристического агентства.

Спустя несколько минут он вышел оттуда с ваучером в руке.

— Небольшой подарочек для тебя. — Руди передал ваучер Алекс. Она раскрыла его и пробежала глазами. Ваучер был на поездку в Амстердам — туда и обратно, бизнес-классом.

— За что? — удивилась Алекс.

— Это моя благодарность за сегодняшнюю помощь.

— Но я не могу ее принять. Я ведь ничего не сделала!

— Брось. Ты должна его взять. Его нельзя вернуть. Он действителен лишь в этом месяце. Так что хочешь — пользуйся, хочешь — выброси. — Руди улыбнулся. — Еще одно полезное выражение, которое я подхватил в Лос-Анджелесе.

Алекс увидела свою фамилию, впечатанную вверху слева: Пейтон/Алекс.

— Откуда вы знаете мою фамилию?

— Она написана на бирке на футляре твоего ноутбука. Сегодня утром в кафе я нагнулся, чтобы поднять колпачок, и не мог не заметить этого. — Тоблер невинно улыбался.

— Значит, вы уже тогда знали мою фамилию?

Он кивнул.

— Да ты не беспокойся. Я ведь не сказал Охснеру. Я же говорил тебе, что ты можешь на меня положиться, помнишь? Я не выдам. А теперь иди.

Глава 7

Цюрих

Пятница, вечер

Самолет «Авро», сделав круг над Цюрихом, полетел на юг к Альпам, а затем совершил вираж на северо-запад, на Амстердам. Алекс откинулась на спинку кресла. Она чувствовала, что где-то внутри в ней закипает энергия. После двух бокалов шампанского, выпитых во время ожидания взлета, Алекс пребывала в эйфории.

После взлета стюард предложил еще шампанского.

— Конечно, почему бы и нет? — Алекс сделала большой глоток, устроилась удобнее в синем кожаном кресле и наблюдала, как солнце садится за горы.

Перед ней, как вспышки, возникали события последних суток: неожиданное появление кода, досадная ошибка с телефоном Эрика, встреча с Руди в кафе «Стог сена», обед с Охснером, предложение Руди купить «ролекс», билет в Амстердам. Жизнь в один миг стала куда интереснее.

Она закрыла глаза и задремала.

— Смотрите! Теплицы! Тысячи теплиц.

Вздрогнув, Алекс проснулась.

— Видите? Они светятся! — Сидящий рядом мужчина перегнулся через колени Алекс, пытаясь заглянуть в иллюминатор. — Вон внизу. — Он него резко пахло чесноком. — Мы все выращиваем в теплицах. Круглый год. Помидоры, спаржу, цикорий. Даже тюльпаны — хотите верьте, хотите нет.

— Извините, — обратилась к нему Алекс вежливо, — но вы вдавливаете меня в иллюминатор.

— Ой, простите. Просто я так обрадовался, что после долгой дороги вернулся домой. — На мужчине был костюм с галстуком, но его длинные седые волосы делали его похожим на стареющего хиппи. — Я ездил с концертным турне по Дальнему Востоку. Видите? Мы даже выращиваем гвоздики, — продолжал он. — И розы — миллионы роз. Вы знали об этом? Посмотрите, как светятся теплицы в лучах солнца! — Он опять перегнулся через Алекс, заглядывая в иллюминатор. — Красота, разве нет?

Она посмотрела в небольшое окно.

— Да, красиво.

Пейзаж был потрясающий, везде бесконечные теплицы — длинные стройные ряды света, связанные свинцово-серыми, похожими на ленты каналами.

— Выглядят как гигантские солнечные батареи, не правда ли? — Мужчина тронул Алекс за руку. — Только вместо того, чтобы аккумулировать энергию, они отдают ее.

— Мне они больше напоминают печатную плату.

— Вы работаете с компьютерами?

Алекс подтвердила.

— А где вы работаете? — спросил попутчик.

— Как ни удивительно, в банке.

— В швейцарском банке? Я недоволен ими. Со времени тех скандалов.

—  Мы приземляемся в аэропорту Схипхол. Температура за бортом 20 градусов по Цельсию, или 68 по Фаренгейту. Местное время — семь часов сорок две минуты. Пожалуйста, убедитесь, что ваши ремни надежно пристегнуты, а столики зафиксированы в верхнем положении…

— Вы впервые в Голландии? — поинтересовался мужчина.

Алекс утвердительно кивнула.

— Вам она понравится. Здесь так красиво. А еда! Пальчики оближешь! Вы должны попробовать индонезийскую кухню. Знаете, когда-то Индонезия была голландской колонией. В индонезийских ресторанчиках готовят блюдо под названием «рейстафел». [18]Это что-то неземное.

Мягкий удар — и вот самолет уже на посадочной полосе. Алекс тотчас же отстегнула ремень безопасности и вытянула из-под сиденья сумку.

— Пообещайте мне, что будете осторожной, — сказал попутчик. — В Голландии преступления не редкость.

Люди стали продвигаться к выходу. Мужчина продолжал сидеть, мешая Алекс выйти.

— Тут есть что посмотреть. Особенно музеи, например музей Ван Гога. И конечно же, дом-музей Анны Франк. Уверен, вы слышали о нем. Вам стоит там побывать.

— Постараюсь. — Проход опустел. Алекс встала. — Теперь мы можем идти?

Нэн встречала Алекс за таможней. Она прекрасно выглядела: высокая, белокурая, пышущая здоровьем.

— Добро пожаловать в Амстердам, дорогая! — Она крепко обняла Алекс. — Так рада видеть тебя. Но ты выглядишь уставшей. Плохо спала?

— По правде говоря, вчера ночью я едва…

— Ты ела в самолете? Мы могли бы дома что-нибудь приготовить. Или, если хочешь, пойдем в кафе.

— Я в самолете выпила шампанского, но обеда нам не предлагали.

— Ладно. Со Сьюзан мы увидимся позже. Сейчас она кормит Яника, но могла бы присоединиться к нам за бокальчиком вина в баре на Лейдзеплейн, если найдет няню. Согласна? Бар называется «Палладиум». — Она подхватила сумку Алекс. — Давай поедем в город электричкой. Остановка прямо под терминалом.