— Твой хахаль вчера вечером опять звонил, — встретила ее Доротеа, которая по неизвестным причинам переходила на австрийско-баварский акцент, когда делала сообщения эмоционального содержания.

— Правда? — Эвелин пыталась не показать свои чувства. Это была капля горечи в ее счастье.

— Он просил передать, что будет ждать тебя в обеденный перерыв. В вашем ресторане.

— Хорошо. — Эвелин взяла себя в руки, улыбнулась. — Спасибо.

— Но… — Доротеа не отставала от нее, пока она шла вглубь магазина. — Эви, только ты вернись вовремя. Мне сегодня к глазному. Я два месяца ждала приема.

— Конечно.

Еще пять минут до открытия. Она пойдет. Она встретится с ним и сделает ему больно.

Уже несколько дней Бернхард Абель проводил в городской библиотеке. Он просиживал там первую половину дня, читая книги по биологии, зоологии и половому воспитанию. Поразительно, что он узнавал. Он читал о гомосексуальных гусях, онанирующих оленях и беспорядочной половой жизни дельфинов. Узнал о том, что у норок и соболей половой акт длится около восьми часов, а любовный роман медведей гризли — всего около месяца, и только один раз в два-три года, после чего они расходятся и больше не встречаются друг с другом. И что самка мантиса, обыкновенного богомола, съедает своего партнера во время спаривания, пока от него не останется только задняя часть, где и находятся его половые органы. Но все эти любопытные детали не могли отвлечь его внимания от того, что на этой планете Земля нет ни одного живого существа, настолько помешанного на сексе, как человек. Было много разновидностей животных, которые совокуплялись дольше, чаще и сильнее, но только человек был готов к половому акту в любое время года, почти на протяжении всей своей жизни и вне зависимости от того, имеет ли это значение для продолжения рода. Гомо сапиенс — единственный вид, жаждущий наблюдать за спариванием своих сородичей. С другой стороны, это единственный вид, создающий всевозможные трудности вокруг всего, что связано с половой жизнью. Бесчисленные нравственные фобии и ограничения старались опередить друг друга в борьбе за право внушить человеку чувство вины из-за того, что он так часто занимается сексом и еще больше думает о нем.

И хотя Бернхард Абель не был человеком, а только находился в человеческом теле, он понимал эти чувства. Абель воспринимал соблазны, которые исходили от людей женского пола, с которыми он встречался. Видел, каким образом они подчеркивают свои вторичные половые признаки и как одеваются, замечал их взгляды и их походку. В то же время он чувствовал преграды, выработанные его телом за долгие годы. И знал, что не может просто так подойти к этим женщинам: от него требовалось, чтобы он контролировал свои инстинкты.

— Бернхард Абель? — произнес кто-то.

Он оторвал взгляд от книжки и поднял голову. Рядом с ним стоял седоволосый мужчина в твидовом пиджаке. Его густые, ровно подстриженные усы напоминали щетку, и он выжидательно смотрел на Абеля.

— Чем могу помочь? — спросил Абель.

— Меня зовут Борза, — представился мужчина. Только сейчас Абель понял, что они говорят по-английски. — Мы знакомы, но, боюсь, вы меня не помните.

Абель взглянул на мужчину, но действительно не смог его вспомнить.

—  Indeed not, — произнес он автоматически. Знание английского языка, доставшееся ему от Бернхарда Абеля, не подвело его.

— Я оттуда же, откуда и вы. Только попал на эту планету на двадцать два года раньше вас. — Мужчина сделал пригласительный жест рукой. — Давайте прогуляемся по парку.

— Зачем?

— Я пришел сюда, чтобы помочь вам вернуть память, ваше настоящее имя и все, что связано с экспоненциальным дрейфом.

Глава двадцать третья

Они зашли в городской парк.

— Как вы меня нашли? — спросил Абель.

— Через канал. Вы подаете сигналы. И если знать, на что надо обращать внимание, их можно принимать. — Человек с седыми усами по имени Борза, который говорил по-английски, сделал пригласительный знак в сторону стоящей неподалеку скамейки. — Присаживайтесь.

Было холодно, и собирался дождь. Бернхард немного помешкал, но сел.

— Что такое канал?

— Наше настоящее средство коммуникации, — ответил Борза. — Ваш доступ уже немного приоткрылся, но мне кажется, что вы не сможете пользоваться им в полном объеме, пока находитесь на Земле. Это цена, которую вы должны заплатить.

— Заплатить? За что?

— За удачное слияние. Было ясно, что вам придется чем-нибудь пожертвовать. Включая бо́льшую часть ваших воспоминаний, — они бы только мешали вам при выполнении этой миссии. Речь идет о человечестве и его будущем.

Абель кивнул.

— Можно конкретнее?

Борза покачал головой.

— Нет. Я не имею права говорить об этом. По крайней мере сейчас. Слишком обширное знание о нашем мире поставит под угрозу вашу миссию. Вы понимаете это?

Абель не понимал, но какое-то неясное, смутное чувство подсказывало ему, что Борза прав. Что он не имеет права пересекать некоторые границы.

— Вы хотели объяснить мне, что такое «экспоненциальный дрейф».

— Да, экспоненциальный дрейф. Трудно объяснить. Это, конечно же, понятие из нашего мира, приспособленное к языку людей. Сначала я должен буду растолковать вам все истоки этого вопроса, не покидая сферу человеческого мышления. Поэтому, возможно, понадобится несколько попыток, чтобы досконально осознать проблему. — Борза немного помолчал. — Я думаю, вы знакомы с понятием «континентальный дрейф»? Теория дрейфа материков, когда материковые плиты незаметно, но постоянно двигаются и сталкиваются друг с другом. Вы представляете, о чем я говорю?

Абель кивнул.

— Хорошо, — Борза откинулся на спинку скамейки и взглянул на затянутое серыми тучами небо. — Люди давно уже знают, что их Солнце — это звезда, а Земля — одна из девяти планет Солнечной системы. С тех пор, как они это узнали, они стремятся найти ответ на вопрос: существуют ли другие галактики, похожие на их, и есть ли другие звезды с такими же планетами? Они ждали ответа несколько столетий — до 1995 года. В тот год некий Мишель Майор из Женевского университета вместе с Дидье Квелоц обнаружили, что вокруг солнцеподобной звезды 51 Пегасасовершает оборот массивный спутник, 51 Пегаса b.Таким образом, была найдена первая планета за пределами Солнечной системы. Но люди не прекратили свои поиски. В общей сложности, на нынешний февраль у человечества есть сведения о семидесяти семи экстрасолнечных планетах. Все они газовые гиганты, в радиусе — больше, чем Юпитер, потому что еще не разработаны методы поиска более мелких планет. Но, тем не менее, ответ на вопрос найден. — Борза взглянул на Абеля. — А теперь скажите мне, удовлетворит ли человечество этот ответ? Или они будут искать дальше? Вы можете себе представить, что они прекратят поиски до того, как найдут планету, похожую на планету Земля?

— Нет, — ответил Абель без промедления.

— Они не прекратят, правда? Немыслимо. Они будут строить все более и более мощные телескопы и не прекратят свои поиски, пока не найдут вторую Землю. Примерно лет через пять-десять они обнаружат планету, пригодную для жизни. — Борза замолк и подождал, пока мимо них пройдет мужчина с маленькой собачкой на поводке, после чего продолжил: — А теперь я снова спрашиваю: вы уверены, что они не будут пытаться добраться до нее?

Абель надолго задумался. Он чувствовал, как одно только упоминание об ином мире вызвало в нем возбуждение, ненамного отличающееся от сексуального.

— Будет очень трудно преодолеть такие расстояния, — сказал он.

— Конечно, очень трудно. Но мой вопрос не об этом. Я спросил вас: считаете ли вы, что люди когда-нибудь прекратят попытки достичь второй планеты Земля?

Абель покачал головой.

— Нет.

— Вот именно! Может быть, пройдет тысяча лет, или две тысячи, а может быть, только пятьсот или сто, но мысль о том, что где-то там, в космосе, есть планета, похожая на планету Земля, не даст им покоя. Факт, что добраться до нее нелегко, только еще больше подхлестнет их. Они не пожалеют никаких жертв и затрат, до тех пор пока нога первого из них не ступит на землю этого нового мира. — Борза вновь посмотрел на небо, словно уже знал, где находится звезда, о которой шла речь. — И как вы думаете, что случится после того, как они изучат и заселят этот мир? Успокоятся они или продолжат поиск другой такой планеты?