— Глюконеогенез? Непереносимость галактозы? — тревожно повторила Кэтрин. — Я не знаю, о чем вы говорите.

— Доктор Рокко лечил Натана от пищевой аллергии, правильно? Просил вас заменять молочные продукты соевыми, следовать диете вроде тех, что назначают диабетикам, кормить его маленькими порциями, давать пищу с низким содержанием сахара и углеводов?

— Он думал, у Натана аллергия на молоко. И показатель сахара в его крови тоже очень высок, поэтому мальчику прописали диету с высоким содержанием протеинов и минимумом углеводов.

— Совершенно верно, именно так и записано в истории болезни. Тем не менее, как вы могли заметить, даже спустя год никакого значительного улучшения в состоянии Натана не наступало. Анализы по-прежнему показывали растущий уровень глюкозы в его организме, что, в свою очередь, вело к накоплению гликогена в печени, поджелудочной железе и почках…

— Он не поправляется, — подтвердила Кэтрин.

— Миссис Гэньон, у Натана не пищевая аллергия. Дело в мутации определенных генов. Короче говоря, он страдает от редкого, но совершенно определенного заболевания, известного как синдром Фанкони-Бикела.

Кэтрин с облегчением выдохнула.

— Вы знаете, чем болен мой сын? — лихорадочно спросила она.

— Да. По сути, из-за своего генетического дефекта ваш мальчик не способен усваивать глюкозу и галактозу…

— Галактозу?

— Сахар, находящийся в молоке. Конечно, изъятие из рациона молочных продуктов помогло, но факт остается фактом: в его почках осело слишком много сахара, и если мы не начнем правильное лечение, это может привести к массе проблем, включая почечные заболевания.

— Его можно вылечить? С этим Фанкони-Бикелом можно что-то сделать? — У Кэтрин загорелись глаза. Впервые с тех пор, как Бобби ее знал, на лице этой женщины появилась надежда.

— Синдром Фанкони-Бикела неизлечим, миссис Гэньон, — терпеливо объяснил доктор Орфино. — Но теперь, поставив диагноз, мы можем назначить мальчику правильный режим, который избавит его от многих осложнений, возникающих теперь. Следуя правильной диете, ваш сын сможет вести практически нормальный образ жизни.

— Господи! — воскликнула Кэтрин. — О Господи! — Она прикрыла ладонью рот, а потом заплакала. — Он поправится наконец-то после стольких лет…

Потом Кэтрин попыталась успокоиться. Свободной рукой вытерла глаза. Тушь размазалась по щекам и тыльной стороне ладони, но ей было все равно.

— Спасибо, — сказала она. — После всех этих анализов, после стольких испытаний и сомнений… вы даже не представляете, как это прекрасно — знать, что происходит.

Доктор Орфино покраснел.

— По сути дела, благодарите не меня. Эту загадку разгадал доктор Рокко. Отличная работа, должен признать. Фанкони-Бикел очень редок, его далеко не всегда можно различить.

— Значит, дело в генах, — пробормотала Кэтрин. — Редкое невезение. Кто бы мог подумать?..

Теперь доктор Орфино нахмурился:

— Синдром Фанкони-Бикела не возникает просто так, миссис Гэньон. Это заболевание передается по наследству, преимущественно мужчинами, — сказал он и, как бы констатируя факт, добавил: — Его частенько можно найти в семьях, где имел место инцест.

Кэтрин несколько секунд молчала. Она казалась слишком ошеломленной, чтобы как-то отреагировать на эту новость. В отличие от Бобби, для которого наконец все фрагменты головоломки собрались воедино.

— Но мы с Джимми не родня, — изумленно запротестовала Кэтрин. — Я родом из Массачусетса, а он из Джорджии. Мы оба знаем, кто наши родители, так что никоим образом…

— Дело не в вас, — сказал Бобби.

Она, все еще находясь в замешательстве, обернулась к нему:

— А в ком?

— В Гэньонах. В судье и его жене. Вот почему они уехали из Джорджии. Вот почему никакой Марианны не существует — разумеется, ей пришлось взять новое имя. И наверное, поэтому нет свидетельства о браке — они бы никогда не получили на него разрешения.

Она взглянула на доктора Орфино:

— Генетический дефект может возникнуть через поколение?

— Разумеется.

— А если муж и жена родственники, у них может родиться здоровый ребенок? Или у детей обязательно будет что-то не в порядке с генами?

— Нет, у них вполне может оказаться здоровое потомство. Вспомните обо всех королевских домах Европы. Большинство представителей правящих династий женились на своих двоюродных сестрах, и их дети тем не менее были относительно здоровы. Но кровосмешение ослабляет генный потенциал. Рано или поздно…

— Значит, Джеймс и Марианна — тот же случай. Предположим, она его кузина. — Бобби нахмурился и взглянул на Кэтрин. — Харрис сказал, семья Марианны погибла незадолго до ее свадьбы. А как насчет Джеймса? Он когда-нибудь упоминал о своих родственниках? Дедушке, бабушке, тете, дяде — о ком угодно?

— Нет. Джимми говорил, что у них было мало родни и в живых уже никого не осталось.

— Итак, Джеймс и Марианна встретились. Наверное, ее родители ужаснулись, но потом они умерли, и проблема решилась. Джеймс и Марианна переехали сюда и начали все сначала. Женщина получила новое имя, а они оба — новое прошлое. У них родился ребенок.

— Старший брат Джимми, — прошептала Кэтрин, — умер в детстве.

— Вероятно, Натан не первый мужчина в роду Гэньонов с синдромом Фанкони-Бикела. Харрис сказал, Джеймс-младший был очень болезненным ребенком.

— Фанкони-Бикел может проявляться сильнее или слабее, — заметил доктор Орфино. — В худшем случае…

— Но у Джимми не присутствовало никаких признаков… болезни, — возразила Кэтрин.

— Повторяю, кровосмешение вовсе не обязательно становится причиной генетических изменений, миссис Гэньон, оно просто делает их более вероятными.

— Бомба замедленного действия, — негромко сказал Бобби.

— Господи, бедный Натан…

Бобби, судя по всему, подумал о том же самом, о чем и она, потому что ее глаза вдруг расширились от ужаса. Кэтрин обернулась к нему:

— Но если у Натана этот синдром… если остальные узнают, что у него…

Он мрачно кивнул:

— Да. Вот почему судье так не терпится стать его опекуном. У кого в руках Натан, у того в руках ключ к давней и мрачной тайне Гэньонов. А ради этого стоит убить.

Глава 35

Когда Бобби вышел из кабинета доктора Орфино в коридор, у него зазвонил мобильник. Бобби поморщился, но Кэтрин просто подтолкнула его.

— Мне, во всяком случае, нужно позвонить отцу, — сказала она. — Пусть привезет Натана.

Бобби кивнул, Кэтрин отошла на пару шагов и достала телефон. Бобби вытащил свой собственный. Звонила Д.Д. Голос у нее был странный.

— Ты где? Я все утро пытаюсь до тебя дозвониться.

— У меня дела. Что случилось?

— Ты с ней? — спросила Д.Д.

Бобби не нужно было просить уточнить, кого она имеет в виду, это подразумевалось самим тоном вопроса.

— Ди-Ди, чего тебе нужно?

— Где ты?

— Сначала ответь на мой вопрос.

Наступила тишина. Бобби нахмурился, пытаясь как-то объяснить себе это молчание. И он не так уж сильно ошибся.

— Пришли результаты баллистической экспертизы пистолета Джимми Гэньона, — сказала Д.Д. — Его девятимиллиметровка была полностью заряжена. Из обоймы не выпустили ни одного патрона. Ни в стволе, ни на рукоятке никаких следов гальванической реакции. Из этого пистолета вообще никогда не стреляли.

— Но я подумал… — Бобби помолчал, пытаясь собраться с духом. Он почуял опасность, но еще не понял, с какой стороны она надвигалась.

— Ты имеешь в виду — как же сообщения о выстрелах? — подсказала Д.Д.

— Да.

— Удивительное открытие. Вчера, когда мы приехали к Гэньонам, чтобы забрать тело няни, один из криминалистов сдвинул комод. Угадай, что было прикреплено внутри под его крышкой?

Он понял. И закрыл глаза. Полностью отвернулся от Кэтрин, поскольку не в силах был смотреть нее и одновременно выслушивать такие новости.

— Второй пистолет.

— И тоже девятимиллиметровка, из которой недавно стреляли. В обойме не хватало двух патронов.