— Я велела тебе доставить его живым, а не бездыханным, привязанным к коню! — рассердилась она.

Она сняла джигита с коня, отнесла его в дом, промыла его раны и наложила повязки. Три месяца лечила она его, и наконец он стал выходить из комнаты.

Находясь во дворе, Асланмиз видел, как каждое утро со двора выезжали три всадника, а вечером возвращались обратно. Он спросил у старухи:

— Каждое утро с этого двора выезжают три всадника. Куда они едут?

— Они едут на охоту, сынок, — ответила старуха.

— Тогда разреши и мне поехать с ними, — попросил юноша.

— Твой конь стоит в подземелье, можешь сесть на него и ехать.

Обрадовался джигит, что конь его жив.

На другое утро он встал раньше того времени, когда выезжают всадники, и приготовился в путь.

На рассвете всадники выехали со двора и юноша вместе с ними. Скакали они целый день и к вечеру прибыли к охотничьему шалашу.

Спешились, расседлали коней. Спутники сказали юноше:

— Уже темнеет. Пойди в лес, добудь чего-нибудь на ужин.

Пошел он в лес, убил козу, принес ее, освежевал, изжарил мясо на огне.

Сели охотники, поели, не сказали джигиту: «Садись с нами!», а сам он без приглашения не стал есть.

После ужина охотники пошли в шалаш и легли спать, юноше не сказали: «Ложись с нами!», а без приглашения он сам в шалаш не вошел.

Утром юноша оседлал всех коней, и охотники продолжали путь. Снова ехали целый день и к вечеру приехали ко второму шалашу.

Спешились, расседлали коней. Спутники вновь сказали юноше:

— Уже темнеет. Пойди в лес, добудь чего-нибудь на ужин, поедим и отдохнем.

Пошел Асланмиз в лес, убил козу, принес ее, освежевал, изжарил мясо на огне.

И в этот раз сели охотники одни, поели, но не сказали юноше: «Садись с нами», а без приглашения он не стал есть.

После ужина охотники пошли в шалаш и легли спать, юноше не сказали: «Ложись с нами», а без приглашения он сам не пошел.

На другое утро Асланмиз оседлал всех коней, и они снова выехали в путь. И на этот раз ехали целый день, а к вечеру приехали к охотничьему шалашу.

Спешились, расседлали коней. Спутники опять сказала юноше:

— Уже темнеет. Пойди в лес, добудь чего-нибудь на ужин, поедим и отдохнем.

Пошел парень в лес, убил козу, принес ее, освежевал, нажарил мясо на огне.

Сели охотники, поели, а юноше и на этот раз не сказали: «Поешь с нами!»

После ужина охотники пошли в шалаш и легли спать, в третий раз не пригласив юношу.

Сидит Асланмиз у костра, думает: «Что за люди, с которыми я еду? За три дня ни разу не сказали мне: „Поешь" или „Отдохни". Как только они заснут, войду в шалаш и узнаю, кто они такие».

Когда прошло некоторое время, Асланмиз вошел в шалаш и стал ощупывать крайнего охотника. Он нащупал женскую грудь. Тут женщина схватила его за руки и переломила ему мизинец.

На другое утро охотники встали, и один из них стал седлать коней.

— Что ты делаешь, разве ты хагрей[43]? — удивились другие.

— Парень уже узнал, что мы женщины, теперь нам надо возвращаться назад, — ответила та, которая ночью переломила палец джигиту.

Теперь юноша ехал в середине, а девушка, которой он коснулся ночью, поехала слева — теперь она, как младшая, должна была обслуживать своих спутников[44].

Когда вечером сделали привал на обратном пути, девушка пошла в лес, добыла козу, приготовила ужин. Юноше отдавали лучшие куски мяса, в знак уважения в его присутствии не садились[45].

На четвертый день приехали домой, и девушки рассказали старушке матери обо всем, что произошло с ними в пути.

Старушка отдала младшую дочь в жены юноше и сказала ему:

— Ты помнишь, когда ты был молод и жил у своей матери, мимо вашего двора каждое утро проезжали три всадника и приглашали тебя на охоту — это были мои дочери. Золотая коза, за которой ты погнался, моя старшая дочь, которая владеет даром волшебства. Предводитель войска, которого ты видел, — я. С тобой сражалась и привезла тебя сюда моя старшая дочь. Уже много лет мы следим за тобой. Усарежсказал нам, что только ты можешь одолеть нашего врага — иныжа, от руки которого погибли мой муж и сыновья. Он похитил дочь моей сестры и сделал ее своей унауткой. Мои дочери, с которыми ты ездил, много раз отправлялись в поход, чтобы уничтожить иныжа, но не могли с ним справиться. Он погибнет лишь в том случае, если его удастся ослепить, и только твоим мечом. Вот почему мы так долго следили за тобой — помоги нам отомстить за нашу кровь. Завтра вы должны выехать на рассвете, чтобы приехать к обеду — в это время иныж спит. Когда въедете в его двор, увидите там женщину — это дочь моей сестры. Ни она, ни иныж не узнают тебя — узнает конь иныжа, который стоит в медной конюшне, он и разбудит хозяина. Но прежде чем иныж выйдет из дому, схвати девушку и скачи со двора.

Иныж погонится за тобой и догонит тебя: он предложит тебе сразиться. Вот тебе стрела с раздвоенным наконечником — постарайся попасть ему в глаза, и он будет повержен, — закончила старуха.

Взял джигит стрелу с раздвоенным наконечником и вместе с дочерьми старухи выехал в путь.

Когда они приблизились к аулу, где жил враг, Асланмиз оставил старшую дочь старухи у околицы, а сам въехал в аул.

Почуял конь иныжа, что приехал джигит, стал метаться в медной конюшне, громко заржал. Тем временем Асланмиз схватил девушку, стоявшую во дворе, посадил ее на коня и поскакал. Когда он достиг околицы, то отдал ее старшей дочери старухи. В это время его нагнал иныж, и они схватились. Решили сражаться стрелами — отмерили тридцать шагов, приготовились к бою.

— Стреляй, — сказал иныж.

— Я стрелять не буду, это ты выехал сражаться со мной. Отдаю тебе право стрелять первым, — ответил джигит.

Испугался иныж, но не подал виду:

— Ну что ж, раз уступаешь, я буду стрелять первым. Держи большой палец на лбу, — сказал иныж.

Асланмиз поставил большой палец на лоб. Иныж выстрелил и легко ранил его.

— Теперь моя очередь стрелять. Поставь большой палец на лоб, — сказал юноша.

Иныж поставил палец на лоб, Асланмиз хорошенько прицелился и выпустил стрелу с раздвоенным наконечником. Концы стрелы вонзились в глаза иныжа. В тот же миг джигит вскочил на своего коня, подлетел к иныжу и ударил его изо всех сил мечом. Он разрубил его кольчугу, но не коснулся его тела. Теперь иныж схватил коня джигита за хвост и не отпускал. Тогда джигит соскочил с коня и стал биться мечом. В конце концов иныж упал замертво. Асланмиз снес ему голову, привязал к седлу, наполнил кровью великана сулук и тоже привязал его к седлу.

Вернулся он к старухе — выбежала она ему навстречу, взяла сулук и выпила всю кровь. Потом взяла голову иныжа и, зажарив ее, съела.

— Ох-ох, стало легче у меня на душе, — сказала она. Приехали они во двор иныжа и забрали все золото и другие его богатства.

Однажды ночью юноша лег спать и тяжело вздохнул.

— Что огорчает тебя? — спросила его жена.

— У меня еще есть жена, но она уже давно не знает, где я и что со мной. Это меня и печалит.

— Очень хорошо, что у тебя еще есть жена, надо ее найти.

Утром женщина рассказала матери о том, что беспокоит ее мужа. Та сказала:

— Надо вам ехать к первой жене.

Приготовились они в дорогу, взяли с собой столько золота, сколько могли довезти их кони, и поехали.

Встретили их с почетом — пши, как и в первый раз, устроил в честь зятя большое джегу, обрадовался его возвращению.

Зажил Асланмиз с женами мирно и счастливо.

Прошло немного времени, и однажды джигит опять тяжело вздохнул.

Жены спросили его:

— Чем мы тебя огорчаем, чем ты недоволен, скажи нам?!

— Я доволен своей жизнью, вы меня ничем не огорчаете, но меня печалит, что я давно не видел свою мать и не знаю, что с ней. Однажды я выехал на охоту и с тех пор не возвращался домой. Я не знаю, как она живет, и она не знает, что со мной, — ответил муж.

— Не печалься, — сказали жены.