Одри уставилась на Дэна, приоткрыв рот от удивления. Выходит, пока она думала, что находится в полной безопасности, за ней неотступно следили! Как смешно… Да, это было ужасно смешно! Нервное напряжение дало себя знать, и Одри начала хохотать.
Чувствуя, что смех этот скоро перейдет в настоящую истерику, Дэн склонился к ней и, обхватив обеими руками ее лицо, прикрыл ее губы своими, утопив хохот в молчании поцелуя, от которого сердце ее бешено забилось. Для стороннего наблюдателя они были просто влюбленной парочкой.
— Скажи, что ты собиралась делать, взяв машину? — спросил он, наконец отпустив ее.
— Собиралась доехать до мотеля, переночевать, а потом решила бы, что делать… Мне помешала случайность. Я умудрилась где-то потерять кошелек, там была моя кредитная карточка…
— Бедная девочка! — Дэн сочувственно покачал головой. — Это так неосторожно с твоей стороны.
Насмешливое выражение его лица заставило ее замереть. Она вдруг вспомнила, как он подавал ей сумку.
— Значит, я ничего не теряла, да? Это ты взял мой кошелек?
— Совершенно верно, — спокойно признал Дэн.
— Как ты смел, негодяй! — задыхаясь от ярости, воскликнула Одри.
— Ты хочешь услышать ответ? — скучающим тоном поинтересовался Дэн.
Нет, конечно же, она и так знала его. Перед ей сидел человек, который не оставлял ей ни единого шанса, он все предусмотрел; она целиком зависела от него, и никакого выхода у нее не было.
— Дэн, пожалуйста, отвези меня назад, в Филадельфию, — позабыв о гордости, принялась умолять его Одри.
— И тогда ты станешь подчиняться моим требованиям, так? Твое предложение, увы, запоздало, дорогая. Ты уже много раз отвергала мои попытки наладить наши отношения, так что теперь решать буду я!
Итак, она ровным счетом ничего не выиграла и вернулась к той же ситуации, которая сложилась до ее неудачного побега. Возможно даже, теперь дела обстояли значительно хуже… Он еще отыграется за эту ее выходку.
Взяв Одри под локоть, Дэн помог ей подняться. Она растерянно оглянулась по сторонам, словно ища помощи. Но помощи ждать было неоткуда, и она это отлично знала. Конечно, можно устроить сцену, отказаться идти с ним, но что дальше? Она его законная жена, и никто не захочет вмешиваться в их семейные отношения.
Из-за непогоды дорога была пустынна. Уже стемнело, и, когда огни торгового центра остались позади, салон автомобиля стал напоминать движущуюся тюремную камеру. Лицо Дэна, освещаемое снизу приборной доской, было суровым, и это делало его похожим на тюремщика. Одри стало по-настоящему страшно. Зачем только она согласилась на эту отвратительную сделку? Знай отец всю правду, он бы никогда непозволил ей пройти через такое унижение, даже если бы ему пришлось лишиться своего любимого дома. А может, еще не поздно прокрутить все назад и аннулировать брак?
— Я знаю, мы заключили сделку, — набрав побольше воздуха в легкие, начала разговор Одри, — но…
— Но ты увиливала от выполнения своих обязательств с того самого момента, как я надел тебе кольцо на палец. — Возразить на это обвинение было нечего, Одри сидела молча, чувствуя, как предательски краснеют ее лицо и шея. — Разве я не прав, дорогая?
Чувствуя отчаяние от того, что потеряла последний шанс, она решила сыграть на его самолюбии.
— Мне становится дурно при мысли о том, что ты будешь требовать от меня исполнения супружеских обязанностей. Неужели тебя это не останавливает?
Казалось, его нисколько не тронуло это замечание.
— На нынешней стадии нашей игры тебе уже не удастся взять реванш. Кроме того, я собираюсь не только заставить тебя исполнять супружеский долг. Нам надо еще решить кое-какие проблемы, — парировал Дэн.
Содрогнувшись от услышанного, Одри снова замолчала.
Дорога уходила вперед, раскручиваясь, как бесконечный рулон блестящего черного пластика, шелест шин по асфальту и мерный стук «дворников» мешали Одри сосредоточиться. Слабая надежда смягчить Дэна угасла, ей приходилось признать свое поражение. Очень скоро они прибудут на место, где она практически будет находиться в положении заключенного, и выбор у нее невелик: либо сдаться без борьбы, либо продолжать оказывать сопротивление. В любом случае результат будет один и тот же. Онабудет унижена и оскорблена.
Эти невеселые мысли, равномерное движе ниемашины, приглушенный свет и тепло сало наубаюкали Одри; ее мозг на время отключился, веки сомкнулись.
Она проснулась, когда автомобиль выехал на ухабистую лесную дорогу, превратившуюся под потоками дождя в сплошное месиво. По обеим сторонам стояли огромные сосны. Буксуя и виляя из стороны в сторону, они вскоре выехали на открытое пространство: перед ними был мост через каменистый ручей. Совсем скоро покажется Медвежье озеро с роковой для нее хижиной на берегу.
Мост был неширокий, как раз для одного автомобиля, мокрый и скользкий от грязи; у Одри перехватило дыхание от страха. Однако Дэн преодолел переправу очень лихо, даже глазом не моргнув. Он остановился недалеко от хижины и,выпрыгнув, обошел машину, чтобы помочь Одри выйти. Взглянув на ее изящные туфельки, он заметил:
— Тебе здесь не пройти. Давай я перенесу тебя?
— Я прекрасно справлюсь сама!
— Дело твое. — В свете фар Одри видела, как насмешка скривила его губы.
Хотя она и старалась ступать очень осторожно, топкая грязь вскоре стянула с нее сначала одну туфельку, а потом и вторую. Ноги разъехались, и не в силах больше удерживать равновесие, Одри упала. Сквозь шум дождя она услышала короткий смешок склонившегося над ней Дэна:
— Ты уверена, моя радость, что тебе не понадобиться моя помощь?
— Абсолютно уверена, — процедила она сквозь зубы. — Даже если мне придется добираться ползком.
— Ну что же, не буду тебе мешать.
Она с трудом поднялась на ноги и тут же снова плюхнулась в жидкую грязь. На этот раз она здорово ушиблась: в липкой жиже попадались камешки и сучья.
Дэн не обращал на нее никакого внимания, он переносил в дом вещи. Мысленно проклиная его, Одри с трудом пыталась подняться, вытягивая из топкой грязи себя и свою сумочку.
Через несколько секунд в доме зажглись огни, Дэн еще раз прошел к машине, чтобы выключить подфарники и закрыть дверь. К этому моменту молодая женщина уже добралась до веранды, вымокшая до нитки и облепленная грязью.
Дверь в дом была открыта, и Одри смогла убедиться, что внутри ничего не изменилось. Вспомнив ту радость, которую она здесь когда-то познала, Одри от досады прикусила губу: ее тогдашнее счастье покоилось на лжи и обмане. Все время, пока они любили друг друга, этот негодяй готовился стать мужем другой женщины!
С трудом передвигая непослушные ноги, она шагнула через порог, закрыла за собой дверь и повесила на крючок грязную сумочку.
Дэн, держа в руках коробок со спичками, сидел на корточках перед камином.
Одри была вся в грязи, оцарапанная щека кровоточила, волосы свисали по плечам черными сосульками, ноги были запачканы по самую щиколотку, правая коленка ободрана. Дэн выпрямился, изумленно глядя на нее. Ожидая его тайного злорадства, Одри стояла, гордо приподняв подбородок. Однако язвительных насмешек с его стороны не последовало.
— Именно твоя дурацкая гордыня и привела тебя в столь жалкое состояние, — холодно заметил он.
— Грязь очень улучшает цвет лица, — дрожа всем телом, проговорила Одри.
В его глазах мелькнуло что-то похожее на жалость.
— Увы, это не лечебная грязь. Тебе надо поскорее переодеться. Я включил отопление, сейчас будет горячая вода.
Содрав с себя одежду, Одри бросила ее в ящик для грязного белья и, поспешно вытащив из волос шпильки, шагнула под душ. Хотя колено и щеку щипало, прикосновение горячих струй было невыразимо приятным. На полочке она нашла все необходимые туалетные принадлежности, включая зубную пасту, новенькую зубную щетку и расческу. Решив как следует вымыть волосы, Одри потянулась за шампунем. Тонкий, приятный аромат, аромат Дэна. Ей очень не хотелось благоухать так же, как и он, но ничего не поделаешь: ее собственный шампунь остался в филадельфийском доме.