— Зачем? Фальшивые эмоции… вернее, те, что люди пытаются создать специально, не достаточно питательны. А мне нужна подзарядка, Катенок. Хотя бы немного. И так как я дошел до такого состояния исключительно по твоей вине, будь добра… отрабатывай.

Не знаю точно, что взбесило больше — это короткое "отрабатывай" или заявление, что все его беды из-за моей скромной персоны, но от переизбытка чувств (негативных) меня бросило в жар, а в голове в очередной раз перегорели предохранители. С чего бы? Вроде и слова не особо обидные, или просто накипело? Срочно захотелось скандала с битьем посуды и ломанием мебели. За неимением последней, и ветки подойдут, мелкие… самые-самые мелкие.

— Значит, я виновата, да? Между прочим, это меня вырвали из привычной жизни, лишили дома, семьи, друзей. Превратили непонятно во что какими-то дурацкими обрядами, сделали мишенью для одной разъяренной демоницы и… и еще навязали двух мужей, которые даже не люди!

— Высссказалась? — тихо так прошипел Арацельс и зачем-то сжал мою ногу в районе лодыжки.

Это чтоб не пыталась дать деру из-за того, что он, судя по опять помрачневшему лицу, намерен сообщить? Эмоции у меня по-прежнему убавлялись, хотя не так ощутимо, как после его первой трапезы. Пьет гад… но теперь потихоньку. Ничегооо… злость, как выводок тараканов, плодится с невероятной скоростью. Кушай, дорогой, не обляпайся! Вот… опять завожусь. Продолжаем дискуссию, значит.

— Допустим.

— Тогда послушшшай меня, Арэ, — он снова начал водить рукой по моим икрам, однако делал это скорее машинально, чем осознанно. Я хотела возмутиться, но Хранитель продолжил говорить, и мне пришлось временно проглотить слова, готовые сорваться с языка. — Я тоже лишился Дома… верных друзей, которые были мне как братья. Работы, жизненной цели… всего. У меня ничего больше нет, совсем ничего! Хотя вру… есть жена, — супруг смерил меня оценивающим взглядом и добавил: — Всего одна женщщщина, а сссколько проблем! Хорошо, что хоть мне не двух навязали.

Меня задело. Нет, я, конечно, понимаю: что посеешь, то и пожнешь, но… все равно неприятно.

— Так, может, зажаришь мою бедную шкурку, как тогда в Срединном мире пытался, и дело с концом? Или снегом завалишь, или просто придушишь?

— Благодаря тебе мне сейчас доступно только последнее. Я не смогу пользоваться магией как минимум сутки, разве что выпью все твои эмоции без остатка и… впрочем, не важно.

— Чем не способ избавиться от проблемы, — пробормотала я себе под нос. — Оставил бы меня в кругу Забвения. Кто просил вытаскивать, жертвуя своим драгоценным магическим резервом? — опять возникло желание устроить погром, я даже привстать умудрилась, но была легким толчком отправлена обратно. — Ко мне там хорошо относились, ясно?!

Ага, заперли на небольшом участке земли, уговаривали снять перчатку, приставили монстра под человеческой маской… да, замечательно относились! Только зачем об этом знать собеседнику?

— Неужели?

— Именно, — я сделала очередную попытку подняться, лежать в такой странной позе хотелось все меньше. На этот раз Хранитель надавил мне рукой на живот, вынудив остаться в горизонтальном положении. Ладно, не беда, я и отсюда могу ему все, что думаю, высказать. Заодно и пробью, его ли рук дело тот "милый" буранчик, что чуть не превратил мое бедное тело в ледяную статую. — В отличие от некоторых они не пытались меня заморозить насмерть!

— А ты не думала, что выход из сна Мастера возможен только через мнимую смерть?

Вот и правда долгожданная. Даже отрицать не стал. А мог бы. И… что мы имеем? Гибель понарошку? Хм… Мне тогда было страшно по-настоящему.

— Так это все-таки ты сделал? — эмоциональная составляющая моей души требовала добавить с должной патетикой "Как ты мог, ирод проклятый, так поступить?!", но разум зарубил идею на корню, так как слова Арацельса многое объясняли. И все же…

— Я! Не узнала?

Упс, пока я тут мысленные дебаты сама с собой проводила, собеседник тоже, кажись, завелся. Жаль, мне не дано питаться чужими эмоциями, живо бы его остудила.

— Узнала.

— Тогда почему побежала? Какой-то "шавке" с "иллюзионистом" довериласссь, а мне… — он замолчал, поджав губы, и отвернулся. Даже использовать меня в качестве обеда перестал. Обиделся? Эх…

— Испугалась, — честно призналась я, чувствуя, что боевой запал начал спадать без всякого вампиризма. — И вообще… мог бы предупредить!

— Угу, зачитать правила поведения в созданной Мастером Снов иллюзии, а лучше изобразить все это в лицах, — проворчал блондин, сдувая со лба упавшую прядь.

— Было бы неплохо, — кивнула я, поднимаясь на локтях.

— Для этого требовалось мое личное присутствие в вашем сне, — сказал он и раздраженно рявкнул: — Ляг же ты!

— Не хочу!

— Полежи, мне так спокойней.

— Не буду! И хватит уже лапать мои ноги.

— Да пожалуйста!

Мужчина сложил на груди руки, дав мне свободу действий. И вовсе не специально я усаживалась по соседству со скоростью черепахи. То ногу потяну, то носком его случайно задену… Просто неудобно делать такие телодвижения в куртке на голое тело, да еще и на высоко расположенной ветке, а, главное, в непосредственной близости от этого "надутого" господина. Короче, к моменту, когда я, наконец, села, супруг едва ли не скрипел зубами, бросая в мою сторону очень нехорошие взгляды.

Скромно поправив широкий ворот, я изобразила из себя святую невинность и спокойно поинтересовалась:

— Подкрепился?

— Да.

— Я отработала?

— Нет.

— Эээ… как это нет? — моя старательно демонстрируемая безмятежность дала трещину. — Мне что теперь… всю жизнь твой завтрак изображать?

— И обед, и ужин.

— Перебьешься.

— Посссмотрррим.

Многообещающе прозвучало, а с учетом оголенных в хищной ухмылке клыков, и вообще загляденье. По спине пробежало стадо мурашек и затерялось где-то в области шеи. Лучше бы я с Мастером Дэ и Снежным Волком осталась, честное слово. Ой… судя по недоброму блеску алых глаз, я сказала это вслух.

— О да, они замечательные ребята. Виртуозы-чистильщики, решившие устроить очередной ледниковый период… самая подходящая компания для моей жены. Вы определенно друг друга стоите.

— Может, и стоим, вот только ледниковые периоды это из сферы климатических заморочек, а никак не результат деятельности одного единственного оборотня и творца иллюзий, так что не пудри мне мозги, вампирчик, — парировала я, мысленно вспоминая географию, вдруг придется развивать дискуссию?

— Ты просто плохо осведомлена о возможностях этой пары. Волк не хвостиком машет, посыпая снегом дорожку. Он…

— Она.

— Не важно. Это существо — ходячий центр стихии, радиус действия которой зависит как от желания зачинщика, так и от территории, которая ему доступна. А Мастер способен за считанные минуты погрузить в сон целый мир.

— Откуда ты столько всего о них знаешь?

— У меня хороший информатор, — блондин почему-то погрустнел и отвел глаза. — Не Эра.

— А кто? — насторожилась я.

— Не знаю. Может быть… Карнаэл.

Мы замолчали. Минуте этак на третьей, я не выдержала и сказала:

— И долго еще нам сидеть здесь, как нахохлившимся воробьям на жердочке? — Арацельс с сомнением покосился на ветку, диаметр которой был около метра. — На гигантской жердочке, — поправилась я.

— Гигантские воробьи? — уточнил муж, улыбнувшись.

— Ага.

— Ну что ж, птичка, помнится, я обещал тебе подарок, — сказал Хранитель и улыбнулся еще шире, а я забеспокоилась: больно уж довольным он сейчас выглядел. Не к добру.

Отодвинув рукав, блондин снял дважды обернутый вокруг запястья браслет и, пересев ближе, застегнул его на моей шее.

— Значит, это цепочкой называется, угу, — проговорила я, теребя пальцами обнову. Простое плетение из пепельно-белых волос, примерно как на обручальном кольце, прилегало к коже, но не давило. А еще оно было сантиметра четыре шириной, не меньше. — Ты зачем ошейник на меня надел? Или под "цепочкой" имелась в виду дворовая цепь, за которую эта штуковина пристегиваться будет?!