— Расскажи снова.

Приходится повторить. После четвертого раза она засыпает. А я шепчу:

— В следующий раз я расскажу тебе сказку получше.

— У нас что, нет других полотенец, Эйбилин? Не можем же мы взять с собой это старое тряпье, да я сгорю со стыда. Ладно, вот это вроде ничего.

Мисс Лифолт нервничает. Они с мистером Лифолтом не посещают ни один спортивный клуб, даже самый популярный бассейн «Броадмур». А сегодня утром позвонила мисс Хилли и спросила, не хочет ли она с Малышкой сходить в бассейн в «Джексон кантри клаб», а таких приглашений мисс Лифолт прежде не получала, ну если только раз или два. Пожалуй, даже я там чаще бывала, чем она.

Наличными деньгами там платить нельзя, вы должны быть членом клуба, и все записывают на ваш счет, а уж что я точно знаю насчет мисс Хилли, так это то, что она не любит платить за других. Наверное, с ней вместе в «Кантри клаб» идут и другие дамы, у которых тоже есть членские карточки.

Про сумку мы так ничего и не слыхали. И уже целых пять дней не видели мисс Хилли. И даже мисс Скитер с ней не встречалась, что гораздо хуже. Они ведь с ней лучшие подружки. Мисс Скитер вчера принесла первую главу про Минни. Мисс Уолтер, конечно, была не сахар, и если мисс Хилли увидела что-то насчет нее, не представляю, что с нами будет. Надеюсь, мисс Скитер не испугается настолько, что даже не расскажет мне, если услышит что-нибудь новенькое.

Надеваю на Малышку желтый купальник.

— И смотри не снимай лифчик. В клубном бассейне запрещено купаться голеньким деткам. (А также неграм и евреям. Я как-то работала у Голдманов. Евреи Джексона плавают в «Колониальном клубе», а негры — в озере Мэй.)

Готовлю для Малышки сэндвич с арахисовым маслом, и тут звонит телефон.

— Резиденция мисс Лифолт.

— Эйбилин, привет, это Скитер. Элизабет дома?

— Здрасьте, мисс Скитер… — Собираюсь было протянуть трубку мисс Лифолт, но та вдруг машет руками, отрицательно качает головой и одними губами произносит: «Нет. Скажи, что меня нет». — Она… она ушла, мисс Скитер, — произношу вслух ложь мисс Лифолт, глядя ей прямо в глаза.

Ничего не понимаю. Мисс Скитер — член клуба, ее вполне можно было пригласить с собой.

В полдень мы все втроем устраиваемся в синем «форде» мисс Лифолт. На заднем сиденье рядом со мной сумка, в которой термос с яблочным соком, сырные крекеры, орешки и две бутылки кока-колы — очень приятно в жару, как будто кофе пьешь. Думаю, мисс Лифолт понимает, что мисс Хилли не предложит нам сходить в буфет. Бог весть, зачем она вообще ее сегодня пригласила.

Малышка забирается ко мне на колени. Опускаю стекло, теплый воздух дует в лицо. Мисс Лифолт все продолжает нервно взбивать прическу. Она резко тормозит, резко трогает с места, и меня начинает подташнивать. Уж держала бы крепко руль, что ли.

Проезжаем «Бен Франклин», «Мороженое Сил — Лили». У них там есть сзади специальное окошечко, чтобы цветные тоже могли брать мороженое на вынос. Ноги у меня уже вспотели. Наконец выезжаем на длинную ухабистую дорогу, по обе стороны — пастбища, коровы мотают хвостами, отгоняя мух. Мы насчитали двадцать шесть коров, но Мэй Мобли громко кричит «Десять!» после каждой девятой. Она дальше считать не умеет.

Минут через пятнадцать выруливаем на асфальтовую дорожку. Клуб — это низкое белое здание среди подстриженных кустов, совсем не такое красивое, как о нем говорят. Перед входом полно свободных мест, но мисс Лифолт, поразмыслив секунду, паркуется в сторонке.

Выходим из машины на асфальтовую площадку, на самый солнцепек. В одной руке у меня пакет, в другой — ручонка Мэй Мобли, и мы тащимся по этой дымящейся черной сковородке. Поджариваемся, будто кукурузные початки на горячих углях. Лицо у меня горит от солнца, кожа натягивается. Малышка плетется следом, виснет у меня на руке, а вид у нее такой несчастный, будто ее отшлепали. Мисс Лифолт мрачно шагает к входу — осталось всего двадцать ярдов — и думает, поди, зачем так далеко припарковалась. Голову мне печет, потом она начинает чесаться, но обе руки заняты, а потом — оооо!Кто-то погасил пламя. В вестибюле темно, прохладно — просто рай. Моргаем, привыкая к полумраку.

Мисс Лифолт смущенно озирается, и я показываю на дверь сбоку:

— Бассейн в той стороне, мэм.

Она явно благодарна, что я тут все знаю и ей не пришлось расспрашивать обслугу, точно какой-нибудь бедной родственнице.

Открываем дверь, и солнце вновь слепит глаза, но здесь уже приятнее, прохладнее. Сверкает голубая вода в бассейне. Повсюду чистенькие черно-белые полосатые зонтики. Пахнет туалетным мылом. Дети хохочут, брызгаются, а вокруг бассейна лежат дамы в купальниках, солнечных очках, с журналами в руках.

Мисс Лифолт ищет взглядом мисс Хилли. На ней белая шляпа с мягкими полями, белое платье в черный горошек, белые сандалии с пряжками. Она чувствует себя не в своей тарелке, но старательно улыбается, чтобы никто не догадался.

— Ах вон она где!

Вслед за мисс Лифолт обходим бассейн и направляемся туда, где нежится мисс Хилли в своем красном купальнике. Лежит в шезлонге, наблюдает за своими детьми. Замечаю еще пару незнакомых служанок, с другими семьями, но Юл Мэй нигде нет.

— А вот и вы, — здоровается мисс Хилли. — Ой, Мэй Мобли, ты в этом купальнике прямо как маленький желтый мячик. Эйбилин, малыши в детском бассейне. Можете присесть вон там в тени и присматривать за ними. И не позволяйте Уильяму брызгаться в девочек.

Мисс Лифолт укладывается в соседний с мисс Хилли шезлонг, а я устраиваюсь за столиком под зонтом, в нескольких футах позади. Чуть оттягиваю чулки, чтобы пот немножко просох. Отсюда мне хорошо слышно, о чем они говорят.

— У Юл Мэй, — недовольно качает головой мисс Хилли, — очередной выходной. Говорю тебе, эта девица дождется, что я ее уволю.

Что ж, одна тайна разгадана. Мисс Хилли пригласила мисс Лифолт в бассейн, потому что знала — та придет со мной.

Мисс Хилли плюхает масло какао на свои пухлые загорелые ноги, втирает его. Она уже вся такая сальная, что блестит на солнце.

— Я готова к поездке на побережье, — говорит мисс Хилли. — Три недели на пляже.

— Ах, если бы у родителей Рэйли тоже был там домик, — вздыхает мисс Лифолт и приподнимает подол, чтобы немножко загорели белые коленки. Купальник надеть ей нельзя, потому что беременна.

— Правда, приходится платить за автобус Юл Мэй, чтобы она могла уезжать на выходные. Восемьдолларов. Надо будет вычесть из ее жалованья.

Детки кричат, что хотят в большой бассейн. Достаю из пакета пенопластовый пояс для Мэй Мобли, застегиваю на ее пухлом животике. Мисс Хилли протягивает мне еще два, надеваю их на Уильяма и Хизер. Они прыгают в большой бассейн и плавают там, как большие веселые поплавки. Мисс Хилли оборачивается ко мне:

— Ну разве они не прелесть?

И я киваю. Потому что так оно и есть. И даже мисс Лифолт кивает.

Дамы беседуют, а я прислушиваюсь, но ни словечка о мисс Скитер или ее сумке. Через некоторое время мисс Хилли отправляет меня к буфету за вишневой кока-колой для всех, даже для меня. На деревьях уже начинают звенеть цикады, в тени становится прохладнее, и чувствую, как глаза мои, наблюдающие за детками в бассейне, сами собой начинают закрываться.

— Эйби, смотри! Посмотри на меня!

Встряхиваюсь, улыбаюсь Мэй Мобли.

И тут замечаю мисс Скитер, за забором, сразу позади бассейна. Она в теннисной юбочке, с ракеткой в руке. Смотрит на мисс Хилли и мисс Лифолт, склонив голову набок, будто что-то обдумывает. Мисс Хилли и мисс Лифолт, они ее не видят, все болтают про Билокси. Мисс Скитер проходит в ворота, идет мимо бассейна. И вот она уже стоит перед ними, а они все не замечают ее.

— Привет всем, — говорит мисс Скитер. По рукам у нее течет пот, лицо розовое, чуть припухшее от солнца.

Мисс Хилли поднимает глаза, но даже не думает подняться с лежака и журнал из рук не выпускает. Зато мисс Лифолт сразу подскакивает.

— Привет, Скитер! Как ты… я не… мы звонили тебе… — Она так широко улыбается, что зубы вот-вот застучат.