— Разве он им не был?

— Конечно, был. Но мой отец не позволял ему забыть о том, что его родители опозорили наш род.

— Ты пытался помочь, ему стать настоящим О'Райаном. Значит, я была частью этого плана?

— На тебя я возлагал огромные надежды. Ли не хватало уверенности в себе. Ему нужно было дружеское плечо, кто-то, кто дал бы ему ощущение стабильности и надежности.

— И ты думал, что я способна изменить его жизнь к лучшему?

— Да. Я не знал, что он причинит тебе боль, Реджайна. Мне никогда не приходило в голову, что подобное может случиться.

Он взглянул в ее ясные, добрые глаза и увидел, что она тоже смотрит на него. В ее взгляде читался вызов.

— Я сразу заподозрила, что ты познакомил нас не случайно. Но я не догадывалась, что ты настолько верил в мои способности. Выходит, ты ошибся. Я ничего не сумела сделать. И потерпела неудачу.

Делл почувствовал, как в нем поднимается волна нежности. Он обхватил ладонями лицо Реджайны и пристально посмотрел ей в глаза.

— Дорогая, ты ни в чем не виновата. Я сожалею, что когда-то думал, будто у меня есть право распоряжаться чужими судьбами. Я был несправедлив к вам обоим.

Она покачала головой.

— Я должна была знать, что делаю.

— Ты его любила.

— Не думаю. Мне нравилось о нем заботиться, и я просто… Ты прав. Он был для меня вроде щенка, которому необходима дружеская поддержка.

Ее губы находились так близко, были такими пухлыми и соблазнительными, что Делл буквально не мог оторвать от них взгляд.

— Ты все еще по нему скучаешь?

— Я скучаю только по тем качествам, которые, как мне казалось, у него были, и…

— Что?

— Мне очень нравится то, что ты тоже о нем заботился.

— Меня воспитывали так, чтобы я исполнял свой долг, чтобы я знал, каким должен быть настоящий представитель семьи О'Райан. Я очень хотел, чтобы Ли влился в нашу семью.

Ее глаза, эти блестящие, красивые глаза манили его…

Делл придвинулся ближе и поцеловал жену в губы. Реджайна провела длинными пальцами по его волосам и ответила на поцелуй.

Внезапно раздался пронзительный гудок маленькой машины. Делл резко дернулся.

Услышав чьи-то голоса, они повернулись. На той стороне улицы несколько человек делали фотографии. Снимали не их, а дом. В этом не было ничего необычного. Особняк был занесен в Национальный список зданий, являющихся национальным достоянием, и сюда довольно часто приезжали туристы и простые зеваки.

— Делл, — прошептала Реджайна ему на ухо. — Делл, на нас смотрят.

— Не на нас. На дом.

— Но мы здесь. Если они сделают снимок, на котором будешь ты, то рано или поздно кто-нибудь может тебя узнать и…

— Мы женаты.

— Я не чувствую себя замужней женщиной. Я чувствую себя так, будто я подросток, который впервые занимается сексом на заднем сиденье машины. Что мы скажем, если тебя узнают? Я пойду внутрь.

Реджайна вышла из машины и зашагала к дому. Делл последовал за женой.

— Извините, — сказал один из туристов. — Вы что-нибудь знаете об этом доме? Кто здесь живет?

Делл увидел, как щеки его жены покрылись прелестным румянцем.

— Здесь живут О'Райаны.

Люди покачали головами, как будто это имя было им незнакомо.

Реджайна возмущенно посмотрела на них.

— Глава семьи — владелец «Галереи драгоценных камней О'Райанов». Они изготавливают драгоценности для звезд.

Теперь туристы заинтересовались.

— Вы знаете хозяев? — спросил один мужчина.

— Нет, — вдруг сказала Реджайна. — То есть не лично. Я просто… убираю их дом, а мой муж Доналд — садовник. Он пропалывает клумбы.

— Что ж, дом очень красивый, — сказала женщина, фотографируя дом, а заодно Реджайну и Делла. Потом она помахала рукой, и туристы ушли.

Делл пристально посмотрел на жену. Ее щеки порозовели еще сильнее.

— Вероятно, когда ты училась в школе, ты часто заставляла учителей волноваться.

— Раз или два я прибегла к невинной лжи. Но только в крайних случаях. И я бы не солгала сейчас, если бы не разволновалась из-за того, что они видели нас вместе. Ты — член уважаемой семьи. Уверена, что чувство собственного достоинства — часть кредо О'Райанов.

— Тихо, Реджайна. — Он обнял ее. — Ты — моя жена, и то, что мы делаем вместе, не касается никого, кроме нас. Целовать собственную жену — не преступление.

— Я им сказала, что ты — садовник, — прошептала она.

— Я знаю. Как ты думаешь, я — хороший садовник?

Она подняла глаза и застенчиво улыбнулась.

— Я уверена, что ты, по крайней мере, компетентен. Но Делл?

— Что?

— Ты замечательно умеешь целоваться. — Она высвободилась из его объятий и побежала в дом.

Делл с улыбкой глядел ей вслед. На этот раз последнее слово осталось за его женой. И теперь он желал ее еще сильнее.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Делл Рассматривал список встреч, который ему дала Луэлла так, будто составлен он был на непонятном языке. Сегодня он был сам не свой. И неудивительно. Все его мысли занимала Реджайна.

Он взглянул на перечень запланированных мероприятии и список людей, которых должен был повидать. Никого из них ему не хотелось видеть. Вот бы оказаться сейчас рядом с женой!

Он снял телефонную трубку и сделал несколько звонков. Потом взял список, который ему дала Луэлла. Работа всегда помогала на время забыть о насущных проблемах.

Когда вечером Реджайна подошла к двери особняка, у нее появилось странное предчувствие. Предчувствие скорых перемен, от которого у нее захватило дух.

Перестань,сказала она себе, прислонившись к двери.

Реджайна чувствовала, что с каждым новым днем все сильнее привязывается к своему мужу. Ей хотелось все время быть рядом с ним. Это было так неправильно! Эмоции не входили в их план.

Когда Делл поцеловал ее, она забыла обо всем на свете. Для нее имело значение только то, что она прикасалась к Деллу, чувствовала его губы на своих губах.

Реджайна запаниковала. Если так пойдет дальше, через два месяца она может остаться с разбитым сердцем.

— Я не позволю этому случиться, — прошептала Реджайна. Она должна будет найти способ защитить себя. Тем не менее Делла нужно было поблагодарить за новость, которую она сегодня узнала.

Она поднялась по лестнице и вошла в его кабинет. Его там не оказалось. Это было странно. В это время Делл почти всегда был дома. Впрочем, последние два дня он удивительно много работал. Все его время занимает чикагский проект, предположила она.

Когда несколько часов спустя Делл наконец приехал домой, у него был очень усталый вид.

— Трудный день? — спросила она.

— Обычный.

— Мне позвонил Джез Эзленд, управляющий приютом. У Фиби появился новый дом. На несколько других собак приезжали посмотреть потенциальные новые владельцы.

— Я рад.

— Спасибо. Это так много для меня значит. — Она шагнула к нему и протянула руку.

Делл бросился к жене и поцеловал ее в губы. На этот раз поцелуй был долгим и чувственным.

Реджайна поднялась на цыпочки. Из ее груди вырвался стон.

Делл замер.

— Я стараюсь контролировать себя, — сказал он. — До тех пор, пока ты не будешь готова к большему.

Реджайна подумала, что уже давно готова к большему. Но что с ней будет, если в итоге они все-таки расстанутся?

Делл глубоко вздохнул. Он погладил ее по щеке, потом повернулся.

— Работа, — сказал он. Это слово прозвучало скорее как приказ, а не как объяснение.

Через пять минут она услышала, как закрылась дверь его кабинета. Делл не выходил оттуда до тех пор, пока она не легла спать.

В ту ночь Реджайна лежала в кровати и спрашивала себя, почему так боится сблизиться со своим мужем. Каждый их поцелуй становился для нее своеобразной проверкой на прочность.

Губы Делла и его руки творили с ней чудеса… Наверняка у Элиз Алленби разбито сердце, неожиданно подумала она. Целовал ли он ее с такой же страстью?