— Ну и что вы намерены делать дальше?

— Я собираюсь отправиться в Калифорнию. Там живет подруга, на помощь которой я могу рассчитывать. Чтобы найти меня в Калифорнии, Слоуну потребуется немало времени — а это сейчас самое важное. Вне зависимости от того, выиграет он выборы или проиграет, после них ему будет не до меня. Если он проиграет, то не сможет так просто вернуть меня назад, если же выиграет, то утратит ко мне всякий интерес. Я нужна ему только в данный момент, как часть имиджа. И я уверена — он уже немало раздражен тем, что не в состоянии меня контролировать.

— И все-таки — вы действительно развелись?

— Я сказала вам правду и повторяю еще раз — да, я в разводе.

— В таком случае должны существовать официальные документы, подтверждающие факт вашего развода, и газетчики обязательно до них докопаются, когда начнут выяснять его семейное положение.

— Слоун имеет полный контакт с прессой и всегда сможет рассказать о моем мнимом душевном недуге. Как только начнется избирательная кампания и его биографией всерьез заинтересуется общественность, он непременно это сделает.

После такого заявления Колин заметно помрачнел.

— Я не собираюсь доставлять вам беспокойство и завтра уеду, — медленно сказала Кэтрин, по- своему истолковав его реакцию. — Так что с теми людьми у вас не будет проблем. — «Каким же яростным и сердитым он сейчас выгладит!» — отметила она про себя.

— Они наверняка выяснят, кто является владельцем голубого пикапа... — (Кэтрин вздрогнула, как от пощечины.) — Однако сегодня ночью они нас еще не найдут. Это я вам гарантирую. — Его глаза задумчиво скользнули по ее фигуре. — Когда должен родиться ребенок — в марте или апреле?

— На следующей неделе.

— На следующей неделе! О! — Колин был искренне потрясен. — По вашему виду не скажешь.

— Это из-за моего роста.

Колин не расслышал ответа, поскольку им овладел приступ гнева. Но на этот раз он был направлен против самой Кэтрин — почему она так безответственно относится к предстоящему событию?

— Вам не следует постоянно находиться на ногах, — начал выговаривать он, — вам нужны друзья или родственники. Вы должны жить в непосредственной близости от больницы, а не бегать по всей стране, спасаясь от трех негодяев.

В качестве полицейского Колин немало повидал всяких смертей и катастроф. Сейчас он достиг того состояния, когда начинаешь испытывать тихую радость, наблюдая за чудом рождения, когда не можешь сдержать улыбки при виде новорожденного теленка или жеребенка, нетвердо стоящего на тонких ножках. Ему хотелось внушить свои чувства этой женщине, потрясти ее этим... впрочем, меньше всего она сейчас нуждается в потрясениях. Ей нужны сильные руки и забота любящего мужа — вот что ей нужно!

— А где сейчас находится ваша мать?

— Она умерла год назад. У меня больше нет семьи. Вам не стоит за меня волноваться. Когда придет время, я сама поеду в больницу.

— Но вы бываете у врача?

— Да, я обращалась в клиники тех городов, где останавливалась.

Он запустил пальцы в свои густые волосы.

— Черт побери! У вас должен родиться ребенок, а у вас нет для него никакой одежды, если только она не в вашей сумке? Что вы будете делать, например, в случае детского поноса? А ведь те люди хотят увезти в Луизиану не только вас, но и вашего малыша.

Она вскинула голову и вызывающе посмотрела на него.

— Они не смогут похитить ребенка прямо из больницы. Я надеюсь, что, несмотря на метель, мне удастся добраться до Калифорнии прежде, чем начнутся роды. До утра меня никто не найдет, а завтра я сяду на самолет в Тулсе, долечу до Денвера, а оттуда до Сан-Франциско. Если мне повезет, то уже на следующий вечер я буду в Калифорнии.

— Хотелось бы надеяться... Кстати, а что вы говорили о своей подруге?

— Ее зовут Пола Курчак, и она умеет обращаться с новорожденными. У нее самой маленькая дочь, так что она снабдит меня всеми необходимыми детскими вещами.

— Но как вы можете быть уверены, что ребенок родится точно в назначенный день? — Он старался говорить спокойно и сдерживать раздражение, которое она в нем вызывала.

От улыбки у Кэтрин образовались соблазнительные ямочки на щеках. Теперь она выглядела настолько очаровательной, что он вполне мог понять ее бывшего мужа, желающего вернуть жену любой ценой.

— Со мной и моим ребенком все будет в порядке, — заверила она.

— А вы уже ходили на ультразвук — знаете, кто родится?

— Да, ходила, хотя и не знаю результатов. Я сказала врачам, что люблю сюрпризы и буду обожать своего ребенка, какого бы пола он ни оказался.

— Когда буря стихнет, — задумчиво пообещал Колин, — я отвезу вас в Тулсу и посажу на самолет до Калифорнии.

— Это было бы очень благородно с вашей стороны.

— Не хотите позвонить своей калифорнийской подруге?

— Пола уже знает, что я приеду на этой неделе. Я сказала, что позвоню ей из аэропорта, сразу по прилете на место.

Про себя Колин несколько усомнился в существовании этой подруги, хотя, с другой стороны, зачем бы она стала ему лгать? Он едва знал эту женщину, и ему не было до нее никакого дела. Но всего через неделю она должна родить! Мысль об этом нервировала его сильнее, чем ее преследователи. Дети рождаются по собственному графику, не считаясь с ожиданиями матерей...

— Хотите горячего шоколада? — предложил он, пытаясь разрядить напряжение и успокоить собственные нервы.

— Да, это было бы неплохо.

Кэтрин встала и пошла вслед за ним на кухню. Пока он подогревал напиток и наливал его в чашки, она протерла стол.

— А как насчет вашей машины, которую вы оставили в Стилуотере? — спросил Колин.

— Я взяла ее напрокат и должна агентству лишь за сегодняшний день. Вышлю деньги по почте. Я им позвонила из ресторана и сообщила, где припаркована машина. Поскольку я брала ее на чужое имя, с этой стороны мне ничто не угрожает.

— Отлично. Кстати, а где вы познакомились со Слоуном?

— О, это было еще тогда, когда я заканчивала школу. Он был лучшим игроком в баскетбольной команде штата, и я была просто поражена, когда он начал за мной ухаживать. Через год, когда я поступила в колледж, мы поженились. Сейчас мне двадцать три года.

«Еще один сюрприз!» — отметил Колин. Строгая прическа, яркий макияж и огромные очки делали ее намного старше. Ему захотелось снять с нее эти дурацкие очки, из-за которых она была похожа на сову, однако, он не решился это сделать, помня ее постоянную настороженность. И все же желание оказалось сильнее.

— Вы позволите?

Несколько мгновений она колебалась, а затем кивнула и затаила дыхание. Он осторожно, слегка коснувшись пальцами ее висков, снял очки и водрузил их себе на нос. Стекла оказались без диоптрий.

— Я пыталась изменить свою внешность, — пояснила Кэтрин, — хотя при таком росте, как у меня, это не так-то просто сделать.

Сняв очки, Колин положил их на стол.

— Если вы вышли замуж на первом курсе колледжа, то ваш брак продолжался достаточно долго.

Она вспыхнула и нервно потерла кончики пальцев.

— Трудно рвать сразу. Кроме того, поначалу я еще надеялась что-то изменить.

— Впрочем, это не мое дело. Извините.

— Можете спрашивать о чем хотите. Слоун был таким красивым, сильным, здоровым, преуспевающим, знаменитым, что им нельзя было не увлечься. Но он слишком часто давал мне понять, что я его не стою.

— Если вам придется предстать перед судом, то у вас имеются какие-либо доказательства его жестокого обращения с вами?

— Нет, да это и не важно. Они с отцом все равно бы смогли подкупить множество свидетелей, которые показали бы обратное.

— Но должен же существовать хоть один неподкупный! — Колин вновь почувствовал ненависть к человеку, которого он совсем не знал. — И если хотите, я постараюсь найти такого свидетеля.

— Нет! — испуганно воскликнула она. — Пожалуйста, не делайте этого. Слоун может быть безжалостным. Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал из-за меня. Тем более что Слоун придет в ярость, если узнает, что кто-то интересовался его семейной жизнью.