— Ну вот, эти подонки убрались восвояси, — с ходу заговорил он. — А сейчас я собираюсь дойти до ворот и проверить сигнализацию. Скоро должен приехать шериф. Возможно, мы вернемся вместе с ним, так что не удивляйтесь и не пугайтесь.

— Хорошо, — кивнула она, снова запирая за ним дверь. Конечно, ей не очень-то хотелось встречаться с шерифом, но она понадеялась, что Колин все объяснит, и тот не будет задавать ненужных вопросов. В эту минуту она увидела, как джип Колина проехал под окном.

Как только он скрылся из виду, Кэтрин закрыла разбитое окно листами картона, которые нашла в кладовой, после чего села ждать возвращения Колина. Метель усиливалась. Глядя на падающий хлопьями снег, Кэтрин думала о своем завтрашнем полете. Состоится ли он? Да и смогут ли они вообще добраться до аэропорта?

Через полтора часа Колин появился снова, причем один.

— Эйб решил вернуться в город, — с порога пояснил он.

— Вы ему говорили обо мне?

— Да, он знает, что у меня в доме женщина. И еще я сказал, что ее бывший муж ужасно ревнив. Теперь обо мне начнет судачить весь город.

— Я не хотела этого, — робко напомнила она, с опаской глядя, с каким грозным видом он продолжает сжимать в руках свою винтовку.

— Теперь я и сам понимаю, что все мои неприятности начались с того момента, когда я впервые предложил вам сесть в свой пикап, — сухо заявил он и вдруг улыбнулся, заметив ее растерянно-испуганный вид. — Что случилось?

— Вы выглядите таким грубым и жестоким. Да еще эта винтовка...

— С ее помощью я защищал вас! Пока она в моих руках, вы в безопасности — имейте это в виду. — С этими словами Колин покинул кухню. Последовав за ним, Кэтрин остановилась в дверях, пока он открывал оружейный ящик и ставил винтовку на место. — Я снова включил сигнализацию, однако они сломали замок у ворот.

— А в каком состоянии дороги?

— В ужасном. Эйб приехал на джипе, причем на его колесах есть специальные цепи. У меня тоже есть такие цепи, только на льду они не столь эффективны, как на снегу, а льда, к сожалению, хватает.

Колин вновь принялся одеваться.

— Но завтра мне надо будет уехать отсюда! — напомнила Кэтрин.

Резко повернувшись к ней, он легким движением взял ее за плечи. Она не вздрогнула и не отстранилась.

— Утром мы попытаемся это сделать. А сегодня вечером постарайтесь забыть об этих негодяях — они больше не вернутся.

— Почему вы так уверены?

— Теперь они поняли, что положение изменилось. Беременную женщину, за которой они гоняются, надежно охраняют. Если бы шериф приехал чуть раньше, и они оказались между нами, у них были бы серьезные неприятности. А я не сомневаюсь, что ваш бывший муж дал указание избегать конфликтов с законом.

— Да, мне тоже так кажется.

— Поэтому теперь они больше не полезут сюда, а сядут в засаду где-нибудь на автостраде, чтобы перехватить вас по дороге. Или направятся прямо в аэропорт и будут ждать вас там. Им не повезло в том, что вам удалось найти защитника, который умеет стрелять.

— Мне тоже так кажется. Но неужели никто из ваших людей не видел, как они въехали?

— Нет.

— Кстати, окно разбито. Я заложила его картоном.

— Я принесу запасное стекло из конюшни, как только буря утихнет. Мне уже случалось заменять разбитые стекла, хотя стреляли по ним первый раз.

— Если вы голодны, — заявила Кэтрин, подходя к плите, — то я могу приготовить рыбу.

— Не беспокойтесь, — заявил Колин. — Я накормлю собак и, пока они будут есть, сам себе что-нибудь приготовлю. А вы просто посидите и поговорите со мной.

— Но почему вы не хотите, чтобы я вам готовила?

— Вам не стоит переутомляться. Сядьте, — скомандовал он и, открыв дверь, ведущую в гараж, впустил в дом собак, которые немедленно устремились к Кэтрин.

Присев на стул, она запустила пальцы в их густую, теплую шерсть. Подняв на плечо огромный пакет с собачьим кормом, Колин направился в гараж, и собаки побежали за ним. Кэтрин встала и подошла к плите, но уже через минуту в кухне снова появился Колин. Он молча снова усадил ее на стул, а сам взял блюдо с рыбой и поставил его в духовку.

— Давайте поболтаем о чем-нибудь, — напомнил он.

— Расскажите мне о своем детстве, — попросила Кэтрин. — Я же ничего о вас не знаю.

— Да нечего особенно рассказывать. Родился в Оклахоме, играл в футбол, поступил в Миссурийский университет и закончил его по специальности «уголовное право». Затем работал в одном из полицейских участков. Отец всю жизнь был фермером и жил на своем ранчо — это поблизости от Анадарко, в Оклахоме.

Не выдержав, она встала, чтобы помочь ему, но он ловко перехватил ее запястье. Вспыхнув, она мгновенно вырвала руку.

— Кэтрин! — укоризненно заметил он.

— Извините, — она действительно пожалела о своей резкой реакции. — Муж хватал меня за руку лишь для того, чтобы удержать в пределах досягаемости своего кулака.

При этих словах Колина охватило неистовое желание продемонстрировать ей всю свою нежность и убедить в том, что бывают мужчины, которые никогда в жизни не поднимут руку на женщину.

— Остается надеяться, — заметил он, — что когда-нибудь я смогу коснуться вас, не испугав. Когда, наконец, вы перестанете думать о своем муже?

— А вы думаете, это так просто? — возразила она. — Скоро год, как мы расстались, а вы сами видели, я все еще вздрагиваю при каждом вашем движении. Даже не знаю, — упавшим голосом добавила она, глядя в окно, за которым продолжалась метель, — смогу ли я когда-нибудь вернуться к нормальной жизни?

— Сможете, — заверил ее Колин. — Особенно если посидите спокойно, пока я буду готовить нам обед.

— Но я многое умею делать!

— Вот приедете в Калифорнию и будете делать все, что вам заблагорассудится... Наготовитесь вдоволь, тем более что придется готовить на двоих. А здесь я сам со всем управлюсь.

Убежденная его уверенным тоном и не менее уверенными действиями, она опустилась на стул. Да, все-таки терпения и благоразумия ему не занимать! Интересно, что может вывести его из себя? Слоун говорил, что у каждого человека есть какой-нибудь пунктик, при нажатии на него он взрывается и начинает крушить все вокруг...

Вскоре розовый лосось, аппетитно политый лимонно-укропным соусом, был готов, и Колин торжественно водрузил его на стол.

— Прошу!

— Спасибо, выглядит просто великолепно.

Несколько минут они ели молча, но Кэтрин продолжало снедать любопытство.

— А сколько лет вы были женаты?

Мгновенно перестав жевать, он сумрачно взглянул на нее.

— Простите, Колин, мне не следовало об этом спрашивать...

— Я уже говорил, что вы можете спрашивать, о чем хотите. Мы были женаты пять лет. И нам очень хотелось иметь ребенка, но Дана никак не могла забеременеть.

«Воспоминания всегда болезненны, — подумал он, — особенно такие, как у меня». Колин понимал, почему Кэтрин задала ему вопрос о жене. Он уже заметил, что она рылась в его ящиках и наверняка нашла его фотографию с Даной. Впрочем, все это можно объяснить вполне естественным женским любопытством.

— Дана погибла из-за взрыва бомбы, предназначавшейся мне, — глухо продолжил он.

— О Боже! — испуганно воскликнула Кэтрин. — Извините, Колин, я понимаю, как вам тяжело об этом говорить...

— Все в порядке. Я сам участвовал в поимке преступников, совершивших это, но затем подал в отставку. Какое-то время в мой адрес еще продолжали поступать угрозы, так что я даже вынужден был отправить своих парней по домам. Но затем все утихло, и ребята вернулись обратно на ранчо... Почему вы перестали есть? Вперед, и давайте покончим с рыбой.

Однако Кэтрин уже потеряла аппетит. Несмотря на то, что Колин пытался взбодриться, он выглядел печальным и несчастным. Оказывается, этот сильный и мужественный человек может быть таким легкоранимым, когда затрагиваются потаенные струны его сердца!

Повинуясь какому-то безотчетному порыву, Кэтрин привстала со своего места и, дотянувшись через стол, погладила его по щеке.