Фрэнни поблагодарила его и, когда кондуктор кивнул ей, вышла из трамвая. С облегчением увидев, что ее высадили на центральной улице, Фрэнни последовала в направлении, указанном ей кондуктором. Нужно было идти прямо, не сворачивая, до самой больницы. Множество людей торопились по домам с работы. Обратившись к идущей впереди женщине, Фрэнни протянула ей листок с адресом.

— Больница? Госпиталь? — спросила она.

Женщина посмотрела на бумажку и махнула рукой куда-то вперед. Значит, уже недалеко, подумала Фрэнни. Но прошло еще минут пятнадцать, прежде чем впереди замаячили огни больничных корпусов.

Она почти вбежала в холл и наконец увидела Марка. Он пошел ей навстречу с бесстрастным видом, хотя и поглядывая на часы.

— Я уже начал беспокоиться — что вас задержало?

Больше всего на свете Фрэнни хотелось броситься ему на грудь и разрыдаться, но она сдержалась и спокойно сказала:

— Нехватка наличности.

— Нехватка… — Его лицо исказилось. — Боже мой, бедная моя девочка! Я оставил вас на целый день без единого гульдена. Представляю, как вы меня проклинали… У вас вообще денег не оказалось?

— У меня было десять фунтов, я их обменяла на гульдены, а вас я вовсе не проклинала. Нельзя же обо всем помнить. А у вас было о чем подумать кроме меня.

— Фрэнни, прошу вас меня простить. — Он взял ее за руку. — Идемте. Вам надо выпить чаю, а потом вы расскажете мне, как выбрались из такой передряги.

Он провел ее через холл в небольшую комнату и снял трубку внутреннего телефона, стоявшего на столе. Через пару минут им принесли чай. Профессор сел в широкое кожаное кресло и протянул Фрэнни чашку.

— Завтра я увижусь с моим банковским менеджером и закажу для вас чековую книжку. — Он взял со стола сумочку Фрэнни и положил туда внушительную пачку банкнот. — А это на карманные расходы. Так вы простили меня, Фрэнни?

— Конечно, простила…

— Тогда расскажите, как вы сумели провести целый день с — сколько там у вас было? — с десятью фунтами. Боже правый, здесь этого едва хватит на чашку кофе!

— Да, цены здесь кусаются, зато магазины — Просто загляденье.

Фрэнни принялась рассказывать ему о том, как провела день, а когда закончила, он сказал:

— Обещаю, что это больше никогда не повторится, Фрэнни. Странно, что вы не догадались мне позвонить.

— Догадалась, но вы же сказали, что будете в операционной или на обходе, — призналась она. — Вот если бы случилось что-то серьезное — ну, к примеру, поломай я ногу, — тогда дело другое.

Профессор повнимательнее вгляделся в оживленное юное личико. Да, девочка не из тех, кто отступает перед трудностями; она обладает здравым смыслом и не боится преодолевать препятствия. Такая не станет рыдать, если что-то не клеится. Молодая жена начинала нравиться ему все больше.

Наутро профессор снова уехал в больницу, но к обеду вернулся и взял Фрэнни в Гаагу в гости к своей старшей сестре, обитавшей вместе с мужем и маленькими детьми в старом домике с остроконечной крышей на тихой улочке радом с центром города. Эльза оказалась высокой молодой женщиной с голубыми, как у брата, глазами и носом с горбинкой. Пока дети радостно возились с Бидди, Эльза повела Фрэнни показывать свое жилище. Домик был очень уютным и красиво обставленным.

— Мы все так счастливы, что Марк наконец женился, — сказала она Фрэнни. — Он — редкой души человек и очень любит детей. — Она не заметила, как покраснела Фрэнни при этих словах. — В субботу мы собираемся устроить семейный ужин. Познакомитесь со всей нашей родней. Очень забавно: Сатске — это младшая сестра — на Рождество сказала, что надеется в следующий раз увидеть Марка уже женатым. Так и вышло! — Она радостно улыбнулась Фрэнни. — Маме с папой вы бы очень понравились.

Профессор сообщил им, что назавтра ему снова надо в больницу.

— Отлично, — обрадовалась Эльза — Привози сюда Фрэнни. Мы походим по магазинам, а вечером вы вернетесь домой вместе.

Следующий день прошел просто великолепно. Фрэнни — на этот раз с деньгами и чековой книжкой в сумочке — таскали из одного бутика в другой, и наконец она приобрела себе два платья, пару туфель, перед которыми просто не смогла устоять, и очаровательную кожаную сумочку.

Они выпили чаю у Эльзы, прежде чем ехать домой. Сразу после ужина Марк ушел в свой кабинет поработать, но Фрэнни была счастлива.

Когда наступила суббота, Фрэнни оделась в одно из новых платьев — темно-красного бархата — и спустилась в гостиную к ожидавшему ее Марку.

— Это кольцо моей матери, — сказал он, надевая ей на палец огромное, с сапфирами и бриллиантами, кольцо поверх обручального. — А это… — он открыл коробочку и вынул оттуда жемчужное ожерелье, — это запоздалый свадебный подарок.

Он застегнул ожерелье на ее шее и поцеловал Фрэнни в щеку.

— Муж из меня никудышный, вы должны были получить это в день свадьбы.

Не найдясь с ответом, Фрэнни только пробормотала слова благодарности и с облегчением увидела, что наконец приехали гости.

Сначала она даже немного растерялась — их было так много и все наперебой стремились чтонибудь ей сказать. Фрэнни едва успевала отвечать, но вскоре искренняя доброжелательность новых родственников помогла ей расслабиться.

Сидя напротив Марка за богато накрытым столом, Фрэнни ощутила проблеск надежды на будущее семейное счастье, основанное на взаимопонимании. В браке можно обойтись и без романтики. С его стороны — привязанность и забота, с ее стороны — любовь, о которой Марк не узнает никогда.

Последние гости уехали уже за полночь, и Фрэнни с профессором вернулись в гостиную.

— Когда мы снова приедем сюда — поздней весной, — вы с ними познакомитесь поближе. Жаль, что следующие несколько дней у меня полностью заняты.

— Опять в здешней больнице?

— Нет, в Утрехте и в Роттердаме. Я не прошу вас ехать со мной. Вам придется поскучать одной. Вы не против?

Фрэнни заверила его, что не против, потому что именно этого ответа он ожидал. Впрочем, оставшись одна, Фрэнни ни минуты не скучала; она подолгу гуляла с Бидди, ходила в деревню, где сумела даже завести знакомства, несмотря на незнание языка. Обедала она у священника и его жены, они тоже захаживали к ней в гости. Дни протекали весело, Марк звонил каждый вечер, и это был самый счастливый миг.

Когда профессор вернулся, Фрэнни приветствовала его радостно, но сдержанно, боясь выдать свои чувства. Он сказал, что через два дня они возвращаются в Лондон.

— Может быть, прокатимся, осмотрим окрестности? Можно где-нибудь поужинать и потанцевать. В Гааге есть несколько хороших отелей.

Пару часов они обсуждали, как провести два оставшихся дня. Когда Фрэнни собралась идти спать, профессор сказал:

— Мне не терпелось вернуться в дом, где ждете меня вы, Фрэнни.

Он поцеловал ее в макушку, когда она проходила мимо него к дверям. Остановившись, она подняла голову.

— Это самые лучшие слова, которые я когдалибо слышала.

Жизнь прекрасна — ну, почти прекрасна, говорила себе Фрэнни, спускаясь к завтраку.

Однако ее ждало разочарование. Марка за столом не было, у его пустого кресла печально сидела Бидди. Возле тарелки Фрэнни лежала записка: утром его срочно вызвали в Брюссель к Особо Важной Персоне, пришлось выехать сразу; позвонит, как только сможет.

Марк действительно позвонил вечером. Сказал, что сделал операцию и теперь ждет, когда его пациент придет в себя. В Брюсселе останется еще на день, вернется поздно вечером, заберет Фрэнни, и они поедут до Хариджа на пароме. Потом он попросил к телефону Моула.

Так что Фрэнни по-прежнему гуляла с Билли, а в остальное время бродила по дому, знакомясь с ним. Конечно, она была разочарована, но все же понимала, что жена доктора должна принимать безропотно все повороты судьбы.

Когда Марк вернулся на следующий день вечером, Фрэнни была готова к отъезду. Они поужинали, немного прогулялись с Бидди, Марк рассказал о своем пациенте, а потом они выехали в Хок, где должны были сесть на паром.