— Это вовсе не смешно, — возразила Элизабет, но тут же, осознав весь комизм ситуации, сама расхохоталась.
Раскрасневшись от смеха, Элизабет похорошела еще больше. Ее глаза засверкали, и Роналд невольно подумал, что обманывался, убеждая себя в том, что она не самая красивая женщина на этом вечере. Элизабет была не просто красива, а неотразимо обаятельна.
Какой же я дурак, с досадой подумал он, что весь вечер дразнил и выводил из себя столь очаровательную женщину. С того самого момента, как их взгляды встретились, Роналд повел себя на редкость глупо. Ему надо было сесть с ней рядом, представиться, завести разговор. Впрочем, еще не поздно все исправить. Кажется, это единственно разумная мысль, пришедшая ему на ум за последние два часа.
— Миссис Пауртон… Элизабет, — с мягкой улыбкой обратился к ней Роналд. — То, что между нами произошло там, в церкви…
— А ничего, собственно говоря, и не произошло, — прервала она его на полуслове.
— Давайте не будем притворяться и обманывать друг друга, — возразил Роналд. — Я посмотрел на вас, вы — на меня.
— Мистер Уотсон!..
— Пожалуйста, зовите меня Роналд.
— Мистер Уотсон, я знаю, это не ваша вина. Видимо, Джастин специально посадила нас рядом…
— Видимо? — рассмеялся Роналд. — Вы еще сомневаетесь? Вы свободная женщина, не так ли?
— Да, я вдова, — кивнула Элизабет.
— Вот-вот, а я разведен. Джастин просмотрела список гостей, обратила внимание на наше с вами семейное положение и загорелась мыслью свести нас. Она просто одержима желанием знакомить мужчин и женщин. Принимая во внимание ее собственные семейные неудачи, не совсем понятно, откуда оно у нее.
— Уверяю вас, мистер Уотсон, что у меня нет ни малейшего желания снова связывать себя узами брака.
— Что касается меня, миссис Пауртон, то я скорее соглашусь три недели подряд танцевать с миссис Моррисон, чем снова сунуть голову в петлю, — в свою очередь заверил ее Роналд.
— А почему это так ужасно, танцевать с миссис Моррисон? — с трудом сдерживая улыбку, поинтересовалась Элизабет.
— Потому что она постоянно наступает на ноги своему партнеру, и это притом, что одна весит больше, чем мы с вами, вместе взятые, — пояснил Роналд. — Знаете, у вас чудесный смех, — заметил он секунду спустя, с восхищением глядя на Элизабет.
— Мистер Уотсон!
— Роналд. Мы наговорили друг другу достаточно дерзостей, чтобы перейти на менее официальные обращения.
— Хорошо, давайте забудем о неприятном инциденте, — улыбнулась Элизабет.
— Мне бы очень этого хотелось, тем более что я сам во всем виноват, — обрадовался Роналд.
— Я признательна вам за эти слова, но, честно говоря, тут есть и моя доля вины. Я увидела, как вы на меня смотрели… там, в церкви, когда встали, чтобы закрыть двери, и подумала… — Элизабет никак не могла найти нужные слова. — Я хочу сказать, что вовсе не стремилась быть с вами такой…
— Такой невежливой, — с невинным видом подсказал Роналд, отлично понимая, что она имела в виду совсем другое.
— Дайте же мне самой сказать. — Искорки смеха снова мелькнули в ее глазах. — Что вы меня перебиваете!
— Ну вот, вы снова на меня сердитесь, а я-то думал, что вдова Пауртон решилась наконец принести свои извинения. Нет, у вас, южанок, решительно особое представление о хороших манерах.
— У меня безупречные манеры. Кстати, как вы узнали, что я с Юга?
— Ваш акцент выдает вас с головой, — хмыкнул Роналд. — Только Бога ради не подумайте, что я посмеиваюсь над вами. Напротив, то, как вы произносите долгие гласные, делает вашу речь очень женственной.
— В свою очередь могу сказать, что ваша манера говорить в нос, что характерно для жителей Вайоминга…
— Вайоминга! — Роналд с деланным огорчением схватился за сердце. — Так ранить мужское самолюбие! Вы хотите сказать, что я родом из штата, где на каждые три коровы приходится лишь один человек? Нет, я из Монтаны. У нас четвероногих лишь вдвое больше чем тех, кто ходит на двух конечностях.
— Примите мои извинения, — в тон ему ответила Элизабет.
— Извинения приняты. Кстати, я что-то не замечал за собой никакого акцента.
На этот раз улыбка Роналда была теплой и дружелюбной. Акцент у него был, и Элизабет не сомневалась, что он сам об этом прекрасно знает. Его низкий, хрипловатый голос почему-то вызывал у нее ассоциации с высокими горными цепями и огромными открытыми пространствами, усыпанным яркими звездами небом и уходящими к горизонту, заросшими душистыми травами лугами…
Их знакомство началось так неудачно, но, может быть, еще есть возможность все исправить. Видимо, Роналд неплохой человек, к тому же друг Джастин. У него приятная внешность и замечательное чувство юмора. Нет, дело совершенно не в том, что Роналд Уотсон заинтересовал ее как мужчина. Мужчины никогда особенно не волновали Элизабет. Просто она не видела больше никаких причин быть с ним невежливой. В конце концов единственное, в чем он провинился, так это в том, что слишком откровенно разглядывал ее. Но Элизабет привыкла к тому, что представители противоположного пола нередко бросали на нее плотоядные взгляды. Видимо, в ней было нечто такое, что возбуждало в некоторых из них вполне определенные желания.
К тому же и сама она небезгрешна. В какой-то момент она взглянула на Роналда так, будто…
— Элизабет!
Она подняла голову. Роналд, прищурившись, внимательно наблюдал за ней.
— Начнем сначала? — предложил он, протягивая руку.
Поколебавшись, Элизабет медленно и осторожно подняла с колен руку и вложила в его ладонь.
— Замечательно.
Роналд мягко сжал тонкие пальцы. Его рука была сильной, горячей и на удивление жесткой. Да, конечно, он с Запада, носит высокие ковбойские сапоги, у него широкие, мощные плечи. Но в тоже время Роналд явно человек состоятельный, а у таких людей обычно не бывает мозолистых, огрубевших от тяжелой физической работы рук.
— Ты очень красивая женщина, Элизабет, — тихо произнес Роналд, глядя ей прямо в глаза.
— Мистер Уотсон…
— Я думал мы перешли на «ты».
— Роналд! — Элизабет облизнула внезапно пересохшие губы. Она заметила, как он проследил за движением ее языка, и снова, как в момент их первой встречи, почувствовала влечение к этому мужчине.
— Роналд! Это прекрасно, что мы помирились, но…
— Давай будем честны перед самими собой.
— Я абсолютно честно говорю вам, что не хочу…
— А я хочу! — В его голосе прозвучали повелительные нотки, и от этого ее влечение лишь усилилась. — Мы оба хотим.
— Неправда!
Роналд почувствовал, как напряглись ее пальцы. Не стоит спешить, сказал он себе. У меня полно времени. В любовных делах не надо торопиться. Он был достаточно зрелым человеком, чтобы понимать: чем дольше длится ожидание, тем больше удовлетворения приносит достижение желаемого.
Но эта женщина настолько возбуждала Роналда, что он был не в состоянии справиться с охватившей его страстью. Он хотел ее немедленно, прямо здесь и сейчас. Он жаждал ласкать ее тело, целовать ее губы, видеть, как зажжется ответный огонь в карих глазах.
— Пойдем со мной, — требовательно произнес он. — Здесь поблизости есть мотель.
— Скотина! — вырвала свою руку Элизабет. — Так вот ради чего вы были таким любезным последние полчаса.
— Да нет же, — попытался отрицать очевидное Роналд.
Он чувствовал себя стоящим на краю обрыва. Порыв ветра в любую минуту мог сбросить его в бездну. Никогда еще он не испытывал такого сильного, непреодолимого желания обладать женщиной.
— Элизабет…
— Не смейте называть меня по имени. — Яростно отодвинув стул, Элизабет вскочила на ноги. Ее лицо пылало гневом, губы дрожали. — Напрасно теряете время, мистер Уотсон. Я прекрасно знаю эти игры.
— Поверь, это не игра. В тот самый момент, когда я впервые увидел тебя, мне страстно захотелось, чтобы ты стала моей. И ты тоже хочешь меня, но боишься признаться, поэтому так злишься.
— Я ничего не боюсь, мистер Уотсон!