Изменить стиль страницы

С того дня их отношения заметно измени­лись. Они по-прежнему спали вместе, и любовник часто овладевал ею, они ездили ужинать и обе­дать, иногда в компании друзей Рэя. Два раза мистер Баго даже брал ее с собой в служебные командировки, где девушка не только не мешала ему заключать сделки с клиентами, но, наоборот, благодаря своему женскому обаянию помогала получать дорогие оптовые заказы на поставки вина. Но его отношение к ней изме­нилось – он стал суше, менее разговорчив, перестал шутить, Похоже, что теперь ему при­ходилось все-время быть настороже, заранее об­думывая каждое слово и жест.

Первой реакцией Стефани было: «Ну и пусть дуется. Мое-то какое дело!» Но оказалось, что ей трудно игнорировать перемены в поведении этого человека. Напряженность между ними вы­росла настолько, что утром, когда за ним за­крывалась дверь, его провожал вздох облегче­ния. Однако ближе к вечеру Стефани ловила себя на том, что нетерпеливо ждет, когда он вернется домой, и надеялась, что войдет преж­ний, насмешливый мужчина. Раньше они много разговаривали, обсуждали новости в мире и в Штатах, даже порою жарко спорили. Теперь они обменивались несколькими фразами и Рэй час­тенько, едва вернувшись домой, тут же включал телевизор и молча просиживал перед ним весь вечер.

Стефани чувствовала себя обиженной, но по­нимала, что сама виновата. Знала также, что по идее ей следовало бы радоваться их взаимной отчужденности, приближающей ее к свободе, но почему-то не радовалась. Не нравилась ей эта напряженная атмосфера взаимной неприязни. Только постель их сближала. Но даже и здесь что-то было не совсем так, как прежде. Теперь уже Рэй не пытался поцеловать ее, не бормо­тал испанских слов, а, сделав свое дело, тут же поворачивался спиной. А ведь раньше не вы­пускал из объятий всю ночь.

Утром он вставал и оставлял любовницу в постели, не прося подняться, чтобы вместе позавтракать, как это бывало раньше. Она убеж­дала себя, что такие мелочи ее нисколько не волнуют, но почему-то стала плохо спать, утром просыпалась с головной болью и вообще чув­ствовала себя неважно.

Однажды утром, после того как Рэй уехал на работу, к ней без предупреждения пожаловал Конрад.

Когда Стефани открыла дверь и увидела его на пороге, она застыла от удивления. Инстинкт подсказывал, что этот визит не сулит ничего хо­рошего. Она даже хотела захлопнуть дверь у него перед носом, но не успела – гость решительно, плечом вперед; шагнул в переднюю.

– Ну что же, здравствуйте, Конрад. – И до­бавила, усмехнувшись: – Заходите, не стесняй­тесь.

Он обвел глазами гостиную, затем с мрачной физиономией вопрошающе взглянул на Стефани.

– Рэя нет дома, – тут же выпалила она.

– Я отлично знаю, где он. – Конрад уселся на диване. – Я приехал, чтобы повидаться имен­но с вами.

– Что вам от меня нужно?

Брови Конрада слегка приподнялись, он внимательно взглянул на девушку и спросил без особого интереса:

– Вам нездоровится?

– Сейчас я вполне здорова. Весьма тронута вашим вниманием.

Конрад нахмурился и приступил, очевидно, к главному:

– Вы могли бы догадаться, ради чего я пришел. Вся наша семья полагает, что Рэй уже утратил к вам интерес.

– Вы надеетесь, что я уже осточертела ва­шему кузену и ему пора выставить меня колен­кой под зад? – Она стойко выдержала злой взгляд визитера.

– Да, примерно так. Мы хотим, чтобы он жил нормально.

– Нормально?

– Да. Ему пора остепениться и найти себе достойную супругу.

Стефани искренне рассмеялась.

– У Рэя репутация Казановы – неуемного охотника за дамскими юбками, а вы хотите ли­шить человека любимого развлечения, лишь бы он не был со мной.

– Вы не пара ему. Подумали бы о его благе… – Вот уж о чем я меньше всего намерена думать, – отрезала она, да так решительно, что физиономию пришельца перекосило от возмуще­ния.

– Значит, вам от него нужны только деньги?

– На что же еще можно рассчитывать? Подумайте сами, что еще ценного есть в вашей семейке?

Она сознательно пыталась побольней задеть необузданную гордыню гостя. Тот задохнулся от возмущения, но взял себя в руки.

– Я готов заплатить вам пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы вы оставили Рэя в покое и навсегда ушли из его жизни.

От этих слов ей стало физически плохо, как будто он ударил ее кулаком в живот. Девушка еле подавила подступающую тошноту. Прежде ей казалось, что слова – это, в конце концов, сотрясение воздуха и нет нужды принимать их близко к сердцу. Но нет, слова имеют и вес, и силу, и острые, зазубренные края и потому могут жестоко ранить душу. Как посмел этот чванливый тип рассесться тут и оскорблять ее! Как же глубоко он презирал ее, если мог хоть на миг вообразить, что она примет его пред­ложение!

Для них она была кем-то вроде Патрика Чейза – раздражающей помехой, от которой можно откупиться.

С подобием улыбки и наигранным веселым торжеством она сказала:

– Нет уж, благодарю. Мне ваш вариант не подходит.

Конрад устало взглянул на нее.

– Я пришел сюда не для того, чтобы торговаться.

Интересно, какую предельную цену он готов заплатить?

– В мои планы это тоже не входит.

– А чего вы вообще хотите?

– От вас? Ничего.

Поразмыслив немного, Конрад скривился в улыбке:

– Хорошо. Шестьдесят тысяч.

Открыв кейс, он извлек оттуда какую-то бумагу с машинописным текстом. Стефани чер­тыхнулась про себя – она наперед знала, что там написано примерно следующее: «В обмен на полученную сумму обязуюсь порвать всякие отношения с Рэем Баго, в чем и расписываюсь».

Он протянул ей бумагу, но она даже не взгля­нула на нее. – Мне это не нужно.

На лице Конрада появилось выражение жесткой непреклонности.

– Если вы полагаете, что вам удастся женить Рэя на себе, то уверяю: у вас это не по­лучится. На какое-то время вы заморочили ему голову. Но он достаточно умен, чтобы не рас­тягивать эту связь на долгие времена. И не по­мышляйте, что вы можете стать членом нашей семьи. Послушайтесь-ка лучше моего доброго совета – возьмите деньги, которые я вам пред­лагаю, и сгиньте с нашего горизонта.

Ну конечно, этот тип лукавил. Он не стал бы предлагать отступного, если бы не боялся, что Рэй в самом деле может на ней жениться. Хотя откуда у него такие опасения? Во всяком случае, в разговорах с ней Рэй никогда не заикался о воз­можности их брака, да и ей удалось внушить и ему и себе, что по истечении срока действия их договора она не пожелает и лишней секунды с ним оставаться. Но об этом знали, конечно, толь­ко они двое.

Люди же со стороны, видя, как плот­но опекает ее Рэй, могли оценивать их отношения совершенно иначе. Ну не анекдот ли – она только и ждет, когда сможет уйти от Рэя, а его братец предлагает ей за это деньги!

Ему наверняка известен код замка сейфа, и он мог бы хоть сию минуту достать оттуда ее паспорт, а ей ничего другого и не требуется, чтобы убежать от Рэя и от всех этих Баго.

Поднявшись с кресла, она отрицательно покачала головой.

– Я не собираюсь брать у вас деньги и уходить от Рэя тоже не намерена. – Последние слова она добавила намеренно – надо же позлить этого типа и наказать за то, что он принял ее за продажную тварь.

– Если надеетесь таким образом взвинтить цену, мисс, то вы ошибаетесь: шестьдесят тысяч – мое последнее слово, – отчеканил Кон­рад.

– Я уже отвергла ваше предложение.

Тем не менее он не двигался с места.

– Я могу основательно испортить вам жизнь, Стефани. Вы поступите умнее, если при­мете деньги.

– Нет уж, благодарю вас.

Взглянув на него сверху вниз, девушка заново оценила этого якобы безукоризненного джентль­мена. Да, внешность у него импозантная, выгля­дит истинным аристократом, да вот не хватает ему душевного тепла. Невозможно вообразить его без памяти влюбленным в какую-нибудь жен­щину, тем более – страстным, темпераментным любовником. То ли дело Рэй… Впрочем, стоп. Какого черта сопоставлять их, если ей плевать на обоих.

– И, пожалуйста, не угрожайте мне, – про­должила Стефани. – Любое зло, которое вы мне причините, рикошетом бьет по Рэю. Ему даже будет больнее, чем мне. Надеюсь, вы этого не хотите?