– Я не понимаю. Он тяжело выдохнул.

– Однажды я расскажу тебе все. Но сейчас, – он погладил ладонью ее шею и отодвинул в сторону рубашку, обведя вначале одну увенчанную розовым соском грудь, затем другую, – сейчас я хочу погрузиться в тебя и забыть, что существует другой мир за пределами этой комнаты.

Уже первые отблески рассвета окрасили комнату золотистым светом. Бриттани заглянула в глаза, которые были как голубое пламя.

– Я отдам все на свете, лишь бы помочь тебе забыть о своей печали. – Она взяла его руку и положила себе на грудь. – Клянусь!

Он понял: она важна для него как воздух, которым он дышит. Ему нужна ее доброта, чтобы выжить в мире, полном лжи и обмана.

Ловким и быстрым движением он стащил с нее ночную рубашку, быстро избавился от своих бриджей. Потом притянул ее к себе, чтобы каждый мягкий изгиб слился с его сильным, мускулистым телом.

Теперь уже комната была пронизана бледным сиянием, которое падало на тело Бриттани и делало ее кожу золотистой.

– Моя золотая чаровница, – пробормотал он, легонько покусывая ее шею. – Я ждал тебя всю жизнь.

Бриттани почувствовала, как слезы обожгли глаза от этих слов. Она не была уверена, что Торн до конца сознавал, что говорит. Его ладонь скользнула по ее бедрам, и он крепко прижал ее к себе.

Она томилась по его ласкам, и он, должно быть, прочел желание в ее глазах, потому что уложил ее на спину и вошел в нее. Тело его дрожало от эмоций, и она почувствовала, как тянущая боль в ней успокаивается от ощущения его проникновения.

Руки Торна обняли ее за спину, и он привлек ее еще ближе. Он двигался в ней вначале медленно, потом, когда обоих подхватил вихрь раскаленной страсти, его движения стали более глубокими и проникающими.

Его голос был напряженным от страсти:

– Сладкая, сладкая Бриттани, твое тело создано для того, чтобы доставлять радость мужчине. Чтобы доставлять радость мне, – поправился он.

Она чувствовала пылающую жажду, нарастающую внутри ее. Он заставлял ее содрогаться от желания, и Бриттани пребывала в мире, где произнесенное шепотом повеление вызывало у нее немедленный отклик.

В раскаленном слиянии тел она выгнула спину, когда он достиг самых глубин ее существа. Голова лихорадочно заметалась, с губ сорвался стон.

– Торн! – выкрикнула она. – О Торн!

Он баюкал ее в своих объятиях, пока тело не перестало дрожать.

– Я знаю, – прошептал он, нежно целуя ее веки, – знаю, что ты чувствуешь, сладкая Бриттани.

Она, казалось, парила над его скользящими движениями. Потом вцепилась ему в плечи, откинула голову назад, пока он уносил ее все дальше и выше, воспламеняя ее чувства, требуя от нее больше и одновременно давая больше.

Ее швыряло как корабль, потерявший управление, и только Торн вел ее к безопасности порта, как вел «Победоносец». Она ощущала каждое его прикосновение, каждое движение. Слышала его неровное дыхание, а ее имя снова и снова срывалось с его губ.

И когда он довел ее до высшей точки блаженства, она едва не потеряла сознание.

Потом он расслабился и лег на бок рядом, прижимая ее к себе.

– Ты прекрасна, маленькая танцовщица, – сказал он ей.

Она удовлетворенно закрыла глаза и слушала ровное биение его сердца.

– Я рада, что доставила тебе удовольствие.

Он улыбнулся и приподнял ее голову за подбородок, чтобы заглянуть в прекрасные зеленые глаза.

– Хочу сказать, что я твой раб.

Теперь в глазах ее заплясали веселые искорки.

– Мне нравится иметь тебя в своей власти, но сомневаюсь, что какая-то женщина может надолго завладеть тобой.

Он поцеловал ее в губы и сел.

– Увы, я не могу остаться, чтобы проверить эту теорию, – с сожалением сказал он. – К несчастью, мне надо ехать, и чем скорее, тем лучше.

Ей не удалось скрыть своего разочарования.

? Уже?

– Боюсь, что да.

Она встала и надела ночную рубашку.

– Распоряжусь чтобы тебе приготовили ванну. – Она подошла к сонетке и резко подергала.

Он подошел к ней, обвил руками за талию.

– Давненько уже никто не заботился обо мне. Но я могу к этому привыкнуть.

Она откинула голову, и волосы ее заструились, как мерцающее золото.

– Я же говорила тебе, что меня учили доставлять удовольствие мужчине.

Он прижался щекой к ее щеке.

– Тебя учили доставлять удовольствие мне, – поправил он.

– Да, дорогой. – Она обвила его руками и прильнула к нему. Как же ей не хочется, чтобы он уезжал! – Я буду ждать тебя.

Глаза его были серьезными, когда он посмотрел на нее.

– Мне теперь есть куда и к кому возвращаться, Бриттани.

Послышался стук в дверь, и Бриттани впустила Ливию.

– Приготовь ванну для капитана Стоддарда, – велела она с властностью человека, привыкшего отдавать приказы, но улыбка смягчила ее слова. – Проследи, чтоб вода была достаточно горячей и чтоб ее было много.

Когда Ливия ушла, Бриттани повернулась к Торну и обнаружила, что он смотрит на нее со странным выражением лица.

– Я сделала что-то не так? – спросила она.

– Нет, напротив. Я размышлял, понравится ли тебе быть хозяйкой Стоддард-Хилла. Ты – радость моего сердца, – сказал он, снова обнимая жену и жалея, что приходится ее покидать. Взгляд его упал на смятую постель, и мысль вновь заняться с ней любовью показалась ему крайне соблазнительной.

Решение, однако, принимать не пришлось, потому что вошла Ливия в сопровождении трех мальчиков, которые несли большую лохань для купания и ведра с горячей водой. Торн и глазом не успел моргнуть, как уже сидел в ванне, а Бриттани складывала его одежду в саквояж.

Торн намыливал грудь и наблюдал за Бриттани. Она, казалось, точно знала, что ему понадобится.

– Иди сюда, – сказал он, поманив ее пальцем. – Хочу посмотреть, как ты умеешь тереть спинку.

Она послушно подошла к нему. Но когда протянула руку за мылом, он неожиданно потянул ее, и она упала к нему в ванну. Торн покатился со смеху, глядя, как она отплевывается и стирает мыло с глаз.

– Ну вот, теперь я вся мокрая, – проворчала она, пытаясь вылезти.

Он пальцем подцепил подол мокрой рубашки и потянул вверх.

– Точно, поэтому мы просто снимем это. – Он бросил рубашку на пол и потянул жену на себя. – Так ведь лучше?

Она не смогла ему ответить, потому что ладони его стали гладить бедра, а рот завладел ее ртом. Тело ее сделалось мягким и податливым под его ласками. Приподняв бедра Бриттани, он опустил ее на себя и скользнул внутрь.

И застонал от наслаждения, когда она села, принимая его глубже в себя.

– Ты доставляешь мне такое удовольствие, маленькая чаровница… – Дыхание его вырвалось коротким всхлипом. ? Мне нравится, что ты рядом. Никогда не думал, что скажу это какой-нибудь женщине. Что бы я без тебя делал?

Глаза его затуманились желанием, когда она продемонстрировала, чему ее учили женщины в гареме. Ладони заскользили по его намыленному телу, а губы раскрылись под его губами.

– О да, тебя хорошо подготовили к замужеству, – выдохнул он. – Боюсь, как бы ты не украла мое сердце.

Бриттани ехала через луг к конюшням. Ветер трепал ей волосы, а солнце согревало лицо. Впервые за долгое время девушка чувствовала себя легко – она хорошая наездница и обожает верховую езду.

Она томилась от безделья, имея в своем распоряжении так много свободного времени, и приятно было вырваться из дома, где сам воздух, которым она дышит, такой угнетающий.

Бриттани каждый день ждала каких-нибудь вестей от матери и от Кэппи, зная, что он продолжает поиски Ахмеда. Она уже начинала впадать в отчаяние и сомневаться, что ее дорогой друг когда-нибудь найдется. Еще она ждала весточки от своего мужа – но от него не было ни слова.

Бриттани спешилась, и мальчик-конюх увел ее коня. Нерешительным шагом она направилась к дому, страшась встречи с мачехой Торна. К счастью, большую часть времени ей удавалось избегать ее, потому что Вильгельмина спала допоздна и ела, как правило, у себя в комнате.