Вильгельмина пожала плечами:

– Если не верите мне, спросите у своего мужа, почему отец велел ему покинуть Стоддард-Хилл.

Бриттани резко развернулась.

– Я никогда не задам ему такой вопрос. Если Торн захочет, чтобы я знала, он сам расскажет мне. – Она вскинула голову, вперив взгляд в Вильгельмину. – А сейчас я бы предпочла, чтобы вы ушли.

Вильгельмина скользящей походкой направилась к двери.

– Разумеется, моя дорогая. Вам захочется обустроиться и познакомиться со своим новым домом. – У двери она обернулась. – Заверяю вас, что если бы Торн был моим мужем, он бы не стал проводить свою брачную ночь где-то в другом месте. – Злорадный смех сорвался с ее губ. – А вы уверены, что ночью Торн был с отцом?

Прежде чем ей успели ответить, женщина ушла, хлопнув дверью. Бриттани прислонилась к окну, делая глубокие вдохи. Еще никогда она не встречала такого отвратительного создания. Ничто из сказанного Вильгельминой не убедит ее, что они с Торном были любовниками или что Торн провел их брачную ночь с ней так, как она намекает.

Бриттани подошла к пристенному столику и поплескала водой в лицо. Торн не попросил бы ее выйти за него замуж, если б любил свою мачеху. Она покачала головой, думая, сколько же зла и ненависти в этой женщине. Бриттани нужна Торну, она чувствует это и не собирается отворачиваться от него сейчас.

Бриттани быстро оделась. Решительно вскинув голову, она вышла в коридор, где встретилась с одной из служанок.

– Доброе утро, мэм. Меня зовут Ливия, и мастер Торн попросил меня позаботиться о вас. Хотите позавтракать в своей комнате?

Бриттани заглянула в улыбающиеся черные глаза.

– А где мой муж?

– Он просил передать вам, что уехал в город. Сказал, вы знаете зачем. – Она задумчиво сдвинула брови. – Упомянул, что вернется только к вечеру.

– Как себя чувствует отец моего мужа?

– Он болен… очень сильно.

Бриттани секунду постояла в нерешительности. Без Торна день будет тянуться долго.

– Я не буду завтракать, спасибо. Просто хочу пройтись, посмотреть плантацию.

– Хорошо, мэм. Если что-нибудь понадобится, просто скажите мне.

– Спасибо, Ливия. Я так и сделаю.

Бриттани стояла на маленьком мостике и обозревала поля. Она чувствовала, что в Стоддард-Хилле что-то не так. Слишком много праздности. Мужчины без дела слоняются перед конюшнями, в то время как работа остается несделанной. Женщины вроде заняты, но скорее обычными бытовыми мелочами.

Она прошла мимо хижин рабов, кивая женщинам, которые смотрели на нее с интересом. Несколько чернокожих ребятишек, играющих под ветвями широкого дуба, остановились, чтобы поглазеть на нее с нескрываемым любопытством.

Дойдя до последней хижины, Бриттани набрела на старуху, сидящую в тени повозки. Ее шишковатые пальцы плели изящную корзинку из цветной соломки.

– Как это у вас получается? – полюбопытствовала Бриттани, наклонившись, чтобы рассмотреть получше.

– Занимаюсь этим уже больше восьмидесяти лет. Моя мать делала это до меня, а ее мать до нее, – с гордостью ответствовала старуха.

Бриттани взглянула на множество корзинок, которые женщина уже закончила. Они все были разной формы и, очевидно, для разных целей.

– Какое чудесное ремесло. Думаете, я могла бы научиться плести из соломы?

Старая женщина скептически взглянула на нее.

– Ты не захочешь портить свои хорошенькие ручки. Ведь солома врезается в кожу. – Она подняла руки, чтобы Бриттани посмотрела. – У меня на руках мозоли, и они жесткие, как задница у мула. Может, это и выглядит как игра, но это тяжелая работа.

Бриттани кивнула своей золотистой головкой.

– И все-таки… Вы не согласились бы научить меня?

Гордая голова старухи поднялась, и она вздернула подбородок.

– Ты новая миссис? Бриттани улыбнулась:

– Прошу прощения, я не представилась. Я Бриттани, жена Торна.

– Так я и подумала. – Черные глаза женщин смягчились. – Этот мастер Торн, он всегда был хорошим. Его отец тоже уважаемый человек. Старый хозяин всегда разрешал мне продавать корзины и оставлять деньги себе.

Бриттани присела на порог, удивив старуху.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Эсмеральда, – ответила та. – Ну не затейливое ли имечко для такой, как я, а?

– Это очень красивое имя.

Подозрительность Эсмеральды по отношению к Бриттани начала таять.

– Я в своей жизни повидала много перемен. Через два месяца мой день рождения, и мне будет сто два годка. Вот я пожила так пожила, а?

– Это просто здорово, Эсмеральда. Ваш день рождения надо как следует отпраздновать.

– Да уж, неплохо бы. Если б старый хозяин не занедужил, он бы устроил праздник, где бы все мы пели и танцевали, и было бы полно угощения.

– Я еще не встречалась со своим свекром, но знаю, как он болен и как Торн беспокоится о нем.

Умные старые глаза, так много повидавшие в жизни, сверлили Бриттани.

– Ты не здешняя, а то бы я знала.

– Нет, я родилась не в этой стране.

– Так я и думала. Если б ты родилась на Юге, то не была бы так приветлива с такими, как я, и не сидела бы со мной рядом.

Бриттани была озадачена.

– Почему же? Разве вы совершили что-то дурное?

Эсмеральда закатила глаза.

– Разве ты не знаешь, что белые люди из Большого дома не якшаются с рабами? Это не принято.

Бриттани улыбнулась старой женщине и получила в ответ беззубую улыбку.

– Мой муж сказал бы вам, что я никогда не делаю то, чего от меня ждут. – Она провела пальцем по краю соломенной корзинки. – А теперь покажите мне, как это делается. Я хочу смастерить сегодня что-нибудь полезное.

Эсмеральда усмехнулась. Она была достаточно стара, чтобы не бояться говорить то, что думает.

– Ну, кое-кому в Большом доме ты уж точно придешься не по вкусу. Хотела бы я видеть лицо хозяйки, когда она впервые увидела тебя. Да, должно быть, там было на что посмотреть.

Бриттани сморщила носик.

– Не думаю, что я очень понравилась миссис Стоддард.

Глаза старой рабыни сделались напряженными.

– Ты смотри там… поосторожнее с ней. Не стоит тыкать палкой в змею.

Бриттани спрятала улыбку. Она взяла корзинку, над которой Эсмеральда работала, и попыталась переплести свободные прутья.

Старуха никогда не делилась секретом своего ремесла ни с кем, кроме дочери и внучек. Но сейчас она взяла руки молодой хозяйки и направила их.

– Берешь длинные желтые прутья – это камыш – и делаешь вот так, смотри. Только осторожнее, они острые.

Поначалу руки Бриттани были неуклюжими, и она несколько раз поранила пальцы. Но она была решительно настроена научиться ремеслу. Скоро они с Эсмеральдой смеялись и болтали как старые друзья, и она многое узнавала о Стоддард-Хилле.

К ним подходили другие женщины, потрясенные тем, что молодая хозяйка не побрезговала проявить внимание к старой Эсмеральде. Но еще больше они были поражены тем, что старой Эсмеральде, похоже, нравится жена Торна.

Наконец Бриттани с гордостью подняла законченную корзину на всеобщее обозрение, а Эсмеральда одобрительно кивала.

Внезапно Бриттани взглянула на небо и увидела, что день уже клонится к вечеру. Она встала, страшась того, что придется возвращаться в дом и встретиться с мачехой Торна.

– Спасибо, Эсмеральда, за ваше терпение. – Она протянула корзинку Эсмеральде, но та отвела ее руку.

– Оставь корзину себе. Покажи ее мастеру Торну. – Она усмехнулась. – И передай ему, что старая Эсмеральда считает: он удачно женился.

Пока несколько пар темных глаз следили за тем, как Бриттани идет к Большому дому, Эсмеральда пробормотала себе под нос:

– Быть беде – чует мое сердце, ох, чует.

– Беды не миновать, это точно, – согласилась одна из женщин. – Госпоже не понравится, что в доме появилась красивая молоденькая женщина.

Эсмеральда кивнула:

– Думаю, надо мне присматривать за большим домом. Если кто из вас увидит, что происходит что-то не то, скажите мне. Не хочу, чтобы что-то случилось с маленькой миссис.