*  *  *

— Герман, это из моих трех миллионов? — выходя из магазина, ненавязчиво уточнил Сергей.

Адвокат удивленно вскинул брови:

— Нет, но признаюсь, что вы крайне наблюдательны. О чем еще мечтает человек вашего склада и положения?

— Склад у меня действительно мечтательный, а положение, очевидно, неопределенное, — нахально заявил молодой человек. — Посему меня бы несказанно взбодрили породистые золотые часы и мобильный телефон в платиновом корпусе. К слову, эти невинные безделушки я видел вон там, — и он указал на горящие витрины магазинов в другом конце зала.

— И то и другое в вашем положении абсолютно бесполезные вещи, но моя миссия — сделать наш вояж максимально комфортным. Поэтому вперед, на встречу с вашими провинциальными грезами, — глазом не моргнув, столь же велеречиво согласился Маннбарт и добавил: — Стыдно признаться, но я бессовестно обманул вашего работодателя. Меня зовут не Герман, а Торгрим. Ничего не поделаешь — с детства стеснялся настоящего имени.

— Еще вопрос, — обратился к нему молодой человек. — Если у вас, гер Торгрим, в жизни все так просто, то почему мы не в VIР-зоне?

— В моей жизни действительно все очень просто, но в окружающей меня жизни все немного сложнее, — двигаясь по направлению к указанным магазинам, ответил тот, но тут же объяснил: — В VIР-зону не пустят четырнадцать человек охраны с боевыми единицами на руках. Зайдем туда к концу регистрации.

— Вон оно как! — ехидно улыбнулся Сергей.

— А вы как думали? — не менее ехидно подмигнул ему адвокат.

*  *  *

Уже через двадцать минут попутчики сидели в кафе рядом со знакомым ювелирным магазином и пили чай. Сергей попутно разглядывал свежеприобретенный прибор фирмы «Потек Филипп» и желанный телефонный аппарат. Вдоволь наигравшись, он обратился к спутнику:

— Я понимаю, что все вы мне рассказать не можете, так же я понимаю, что вся необходимая мебель у вас есть, ответьте мне пока на два вопроса: куда мы летим и что нам угрожает?

— Летим мы в Ниццу, и пока нам ничего не угрожает. Так, перестраховка, — ответил Торгрим.

— В Ниццу! — восхитился молодой человек. — Ницца — город моих снов.

— Вам еще не снились настоящие сны, — обнадежил его собеседник и хотел к этому добавить еще что-то, но показавшаяся из магазина девушка сделала приглашающий жест, и он предложил спутнику: — Пойдемте оценим вкус нашей трепетной наяды.

В магазине помимо уже знакомого продавца наличествовали еще двое пожилых мужчин и охранник. Перед одним из мужчин на прилавке было разложено темно-бордовое сукно с горстью ювелирных изделий.

— Померьте, — предложил Сергею адвокат, указывая на украшения и мало обращая внимания на присутствующих.

Молодой человек не заставил себя ждать и быстро унизал пальцы искрящимися кольцами в соответствии с ранее оговоренной последовательностью.

— Ну как, не жмут? — участливо поинтересовался Торгрим.

— Я потерплю, если что, — разглядывая свои руки, ответил Сергей.

— Это будет стоить четыреста тридцать тысяч долларов, — подал голос один из новоприбывших пожилых господ.

— Удивительно! Четыреста тридцать — это пароль моей электронной почты, — заявил адвокат, протянул говорившему кредитную карточку и обратился к девушке: — Можно полюбопытствовать, что вы выбрали себе?

Та смущенно показала на небольшой медальон в форме золотого дельфина с двумя микроскопическими бриллиантами.

— Клянусь, я выбрал бы себе то же самое, — улыбнулся Маннбарт, но тут же посерьезнел и ткнул в кольцо с овальным изумрудом под стеклом на витрине: — Посчитайте и это. Иначе вас не поймут сослуживцы.

— Четыреста тридцать две тысячи, — снова подал голос пожилой гость.

— Еще удивительней! — засмеялся адвокат. — А это номер моего паспорта.

— Правда? — не удержался от вопроса окончательно запутавшийся в ситуации неопытный спутник.

Торгрим молча извлек из кармана свой паспорт, раскрыл его и показал на номер сверху.

— Действительно, четыреста тридцать два! — прочитал вслух номер молодой человек.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Боюсь летать! — признался Сергей своему спутнику, устраиваясь в кресле у иллюминатора.

— Не проблема, — успокоил его тот.

— Кто такой Нахтрагент? — спросил молодой человек, невольно время от времени продолжая разглядывать украшения на своих руках.

— Я, — спокойно признался Торгрим.

— Значит, у вас и фамилия другая?

— Признаться, Маннбарт — это фамилия моего близкого родственника, но я решил пока пользоваться ею, потому что кроме вас мою настоящую фамилию еще никто нормально здесь не выговорил. А казалось бы, чего проще — Нахтрагент! Скромно и понятно.

— Я бы еще добавил — изящно. Вы очень многоликий адвокат. Короче, это ты мне обещал три миллиона?

— Короче, можно так сказать, что я или, если быть совсем точным, — через меня.

— Тогда зачем мы куда-то летим? Отдали бы мне деньги и всё?!

— Поймите, я только адвокат, я только представляю интересы своего клиента.

— Это опять про мебель?

— Да, будем пока придерживаться официальной версии.

— Ладно, — отчаявшись что-либо выведать у своего странного спутника, откинул голову назад молодой человек.

Самолет качнуло, за иллюминатором потянулась череда огней взлётной полосы.

— Я боюсь летать, я очень боюсь летать, у меня может сердце не выдержать, — опять пожаловался соседу Сергей.

— Не бойтесь, — улыбнулся Торгрим, протянул руку к голове молодого человека и легко нажал большим пальцем на какую-то точку за ухом попутчика.

Последнее, что запомнил Сергей, было участливое лицо бортпроводницы, укутывающей его ноги в полосатый плед.

*  *  *

Его разбудил толчок, вызванный касанием шасси самолета взлетной полосы.

— Мы прилетели, — поспешил сообщить адвокат и показал на иллюминатор, за которым активно светлело.

— Слава Богу! — потянулся со сна Сергей.

Пассажиры начали выстраиваться в проходе, бортпроводница щедро одаривала каждого улыбкой и неким ободряющим пожеланием, правда, только по-французски.

— Что она говорит? — спросил Сергей у своего спутника.

— Общий смысл — не советует задерживаться, — растолковал Маннбарт и, в свою очередь, сам что-то сказал девушке и протянул визитку, отчего та зарделась, невинно скосила глазки в сторону и сунула предложенную карточку в кармашек униформы.

— А ты что сказал?

— Общий смысл — все зависит от вас.

— А не общий?

— Это личное.

— Дорого?

— Как все во Франции — все дорого, но все доступно.

— Одно слово — свободная страна! — констатировал молодой человек, вышел на трап и с удовольствием полной грудью вдохнул свежий воздух.

— Два слова, — поправил его Торгрим.

*  *  *

У трапа их уже ждал бронированный лимузин и два черных джипа сопровождения.

— Все-таки мы кого-то боимся, — подметил Сергей, садясь в машину.

— Это обычай. Французы патологически гостеприимны, — хмыкнул Торгрим.

— Обычай, наверное, как все во Франции, — дорогой, но доступный?

— Увы! Страна с такой пышной историей должна знать себе цену.

*  *  *

Кортеж тронулся с места, беспрепятственно миновал пост охраны на въезде и помчался по широкому шоссе в сторону разливающейся на востоке зари.

— Будем жить в отеле? — заинтересовался молодой человек, разглядывая мелькающие за окном дорожные указатели на французском.

— Нет, у нас недалеко отсюда есть приличный дом, — спокойно отмстил ему Торгрим. — Кстати, там нас уже ждет портной. Он подгонит под вас гардероб.

— Чужой чей-то гардероб?

— Почему же чужой. Ваш. Но кое-какие поправки нужно внести.