Обещания оказались пустыми. Всего через несколько лет, налоговые ставки стали запредельными, а те классы, которые думали, что они никогда не будут платить этот налог, обнаружили, что и они им не забыты. К 1920м годам таможенные тарифы были вновь подняты, и обманутые люди получили в результате все худшее из обеих систем.
Сейчас множество политиков говорит о прелести низких налогов и некоторые даже утверждают, что хотели бы при этом сократить расходы. Немногие, впрочем, на самом деле так думают, если посмотреть на записи их голосований. Но если мы хотим больше экономической свободы и более здоровой экономики, необходимо и серьезное снижение в федеральных расходах. Иначе снижение налогов приведет к увеличению государственного долга, инфляции и дальнейшему снижению курса доллара. Как я уже писал, мы платим около 1.4 миллиарда долларов только в качестве процентов по национальному долгу. Из-за того, что наше правительство не хочет жить по средствам, мы каждый день платим 1.4 миллиарда долларов и не получаем абсолютно ничего взамен.
Но вместо того, чтобы говорить о том, как нам восстановить здоровье нашего бюджета, политический истэблишмент пытается запутать нас пустыми разговорами, как например обсуждением "специальных лимитов", законодательных положениях, которые направляют федеральные деньги напрямую в локальные проекты. Не нужно заглядывать глубоко, чтобы найти примеры злоупотребления ими. Но даже если специальные лимиты будут отменены, мы не сохраним ни пенни в федеральном бюджете. Финансирование специальных лимитов определяется уровнем расходов бюджета, который утверждается еще до того, как хотя бы один лимит принят. Поэтому с ними или без них уровень государственных расходов останется тем же.
Все, чего мы достигнем отменой специальных лимитов, предлагаемых Конгрессом – это того, что решения о финансировании перейдут к федеральным бюрократам и еще более удалятся от избранных народом представителей. В нашей дефективной системе специальные лимиты, по крайней мере, позволяют конгрессменам иметь большую роль в распределении федеральных денег – наших налогов – чем, если бы решения о распределении средств принимались за закрытыми дверями бюрократических кабинетов.
Настоящая проблема, которая, к сожалению, не была поднята в дискуссии о специальных лимитах 2007 года – это размер расходов федерального правительства - количество денег, которое мы тратим на его проекты. Урезание бюджета проекта на миллион долларов не сильно снизит объем трат, притом, что бюджет проектов может составлять сотни миллиардов. Это очевидно, однако мне непонятно, почему политики и медиа тратят наше время на обсуждение таких проектов.
Существует опасность, что сторонники ограниченного правительства отвлекутся на этот тривиальный вопрос и пропустят другую и очень важную проблему, которая возвращает правительство к уровням затрат, значительно превышающим его конституционные полномочия. Без пристального рассмотрения общих затрат по проектам мы можем упустить из виду реальную угрозу нашей экономической безопасности.
Еще один вид экономии на расходах, который, очевидно не пройдет легко, так как наше правительство сделало очень многих американцев зависимыми от федеральных программ. Эти программы не смогут существовать дальше без финансового коллапса. Наш национальный долг, на данный момент – 9 триллионов долларов – не включает в себя необеспеченные обязательства по программам социального обеспечения и страхования здоровья престарелых, которые в ближайшие десятилетия достигнут 50 триллионов долларов. Выполнение таких обязательств просто невозможно. Уровень налогообложения, необходимый для финансирования этих обязательств, убьет американскую экономику и до предела сократит базу, с которой могли бы взиматься эти налоги.
Дэвид Уолкер, начальник Главного контрольно-финансового управления США объясняет, что две эти программы обречены на крах из-за демографических тенденций и растущих издержек на здравоохранение. Количество молодых налогоплательщиков на одного уходящего на пенсию продолжит сокращаться. Спрос на «бесплатные» лекарства, прописываемые в рамках программы медицинского страхования, возрастет лавинообразно. Если продолжатся современные тенденции, то к 2040 году весь нынешний бюджет будет уходить только на эти две социальные программы. Сорок процентов нашего национального дохода понадобится потратить на две социальные программы! Единственным способом балансирования бюджета будет сокращение остальных 60 процентов трат или удвоение федеральных налогов.
Более того, Уолкер доказывает, что экономический рост не сможет решить этой проблемы. Ускорение роста может только отложить неизбежные неприятные решения. Для преодоления этого долгосрочного разрыва экономика США должна расти с двузначными показателями темпа следующие 75 лет.
Вопросы такого рода часто освещаются как дискуссии между благородными людьми, которые хотят предоставить помощь согражданам с одной стороны, и мизантропичными скрягами, которым безразличны чужие страдания с другой. Мне вряд ли стоит специально разбирать абсурдность этой карикатуры. Факт состоит в том, что у нас нет ресурсов для того, чтобы поддерживать эти программы. И этот простой факт нельзя обойти, как бы ни старались политики его игнорировать или скрывать для того, чтобы и дальше потчевать сограждан сладкими речами.
В краткосрочном периоде для того, чтобы обеспечить тех, кого мы уже сделали зависимыми от социальных программ, их можно поддерживать. Мое предложение в том, чтобы финансировать их за счет сокращения нашего заокеанского военного присутствия, сэкономив сотни миллиардов долларов из того триллиона, который правительство каждый год заставляет нас тратить на имперские амбиции, параллельно сокращая нашу раздутую армию и делая ее более эффективной. Это единственная статья бюджета, на которой реально можно легко сэкономить деньги, частично применяя их на внутренние программы, а оставшимися погашая государственный долг.
Наше неконтролируемое «государство благосостояния» также способствует увеличению масштабов нелегальной иммиграции. Когда что-то субсидируется, этого чего-то становится больше и, предлагая бесплатную медицинскую страховку и другие формы государственной поддержки, обсуждая проекты амнистии, мы получаем все больше нелегальных иммигрантов. Между прочим, больницы уже начали закрываться из-за того, что правительства штатов и округов отказываются оплачивать их счета. Это одна из причин, по которой либертарианский экономист Милтон Фридман однажды сказал: «Вы не можете одновременно иметь свободу иммиграции и государство благосостояния». Джон Хосперс, первый кандидат в президенты от Либертарианской партии и автор «Декларации принципов», придерживается такой же точки зрения.
Более того, государство больше разделяет нацию, чем объединяет. По отношению к иммигрантам было бы куда меньше враждебности, если бы не существовало мнения, что они приехали получить что-то бесплатно, в то время как остальные американцы трудятся за то, чтобы свести концы с концами. Также было бы меньше враждебности, если бы наша экономика была здоровой, какой она, несомненно, станет, если мы будем следовать советам из этой книги. Сейчас же, когда благодаря политике правительства, экономика сотрясается в кризисах, наподобие того, который произошел с недвижимостью, а инфляция растет, проще всего сделать иммигрантов козлами отпущения за наши экономические беды, тем самым, отводя гнев от бездарей и мошенников, которые проводят нашу экономическую политику.
Растущие расходы правительства не просто вгоняют нас в долги. Чарльз Мюррей предлагает провести маленький мысленный эксперимент, иллюстрирующий то, как общество благосостояния оказывает разлагающий эффект на нашу волю и наше общество. Представьте себе, что все федеральные социальные программы внезапно отменены. И представьте, что штаты решили не заменять их своими (что они на самом деле наверняка сделали бы). Вопросы, на которые хочет обратить ваше внимание Мюррей таковы. Как вы будете реагировать? Станете ли вы добровольцем благотворительного продовольственного фонда? Станете ли вы добровольцем благотворительного образовательного центра? Если вы врач или юрист, будете ли вы предоставлять услуги на общественных началах?