Тед прервал разговор с агентом Франчески. Тори стегнула ленивым взглядом богатой девочки по подолу Мег:

– Сейчас все подряд слизывают и стряпают контрафакт. Не в обиду сказано, Мег. У тебя довольно неплохая подделка.

Но это была не подделка, и Мег внезапно поняла многочисленные косые взгляды, которыми ее окидывали, стоило надеть какую-нибудь вещь, приобретенную в комиссионном магазинчике Кайлы. Все это время она гордо красовалась в обносках Тори О'Коннор, одежде, настолько узнаваемой, что никто из местных не рискнул ее купить. И все аборигены забавлялись над этим секретом Полишинеля, в том числе и Тед.

Бёди припечатала Мег самодовольным взглядом, принимая бокал холодного чая:

– Мы тут обладаем достаточной гордостью, чтобы не донашивать за Тори старые тряпки.

– К тому же подходящей фигурой для этого мы не обладаем, – вставила Зоуи.

Кайла взбила локоны.

– Постоянно твержу Тори, что она выручит гораздо больше денег, если пошлет вещи на реализацию в Остин, но она не хочет: мол, это слишком хлопотно. До появления Мег приходилось целиком рассчитывать на то, что удастся всучить их приезжим.

Комментарии могли бы уязвить, если бы не одно «но» – все женщины, даже Бёди, говорили совсем тихо, так что только Мег слышала их колкости. Ей не хватило времени, чтобы обдумать причины нежданной деликатности, потому что Тед поставил оба кофейника и направился прямиком к ней.

Хотя беззаботная легкая улыбка была твердо приколочена, решительные глаза рассказывали опасную историю. Автокатастрофа надвигалась, и Мег не могла изобрести ни единого способа предотвратить неизбежное.

Он остановился перед ней, отобрал кувшин с холодным чаем и передал Тори. Мег попыталась шагнуть назад, но железные пальцы, обхватившие затылок, жестко зафиксировали ее на месте.

– Почему бы тебе не помочь шеф-повару на кухне, дорогая. Я сам соберу посуду.

Дорогая?

Двигатель ревел, шины визжали, тормоза дымились – и разогнавшийся автомобиль врезался в детскую коляску. На этом самом месте, перед величайшими сплетницами Уинетта, штат Техас, Тед Бодин опустил голову и приложился легендарными губами к недостойному рту, объявляя всему миру, что не станет больше скрытничать. Мег Коранда – новая женщина в его честной жизни.

Разъяренная Кайла вскочила со стула. Шелби застонала. Бёди опрокинула свой чай. Эмма закрыла лицо руками, а Зоуи, из-за растерянности похожая на одну из своих второклассниц, воскликнула:

– А я-то думала, что она цепляется к нему, чтобы избавиться от Спенса.

– Тед и Мег? – облизнулась мать Хантера Грея.

Франческа ссутулилась на стуле.

– Тедди... Что же ты наделал?

За исключением, возможно, ее агентши, все прочие в комнате поняли истинный смысл произошедшего. Кайла увидела, как рушится ее бутик. Перед глазами Бёди новая чайная, совмещенная с книжной лавочкой, растаяла как дым. Зоуи осталось оплакать школьные новшества, отныне недостижимые. Шелби и Тори представляли бесчисленные бессонные ночи для мужей, мучимых чувством вины. А Франческа своими глазами убедилась, что ее единственный сын попался в ловушку коварной интриганки.

Мег хотелось плакать от чистой, волнующей радости осознания, что умнейший совершил ради нее такую грандиозную глупость.

Тед провел костяшками пальцев по ее щеке.

– А теперь иди, милая. Мама ценит, что ты взялась помочь ей сегодня, но дальше я управлюсь сам.

– Да, Мег, – прошелестела Франческа. – Мы сами здесь справимся.

Она оказалась для воплощения ответственности важнее, чем родной город! Сердце забухало, как при угаре, голова закружилась, но Мег, прошедшая горнило Уинетта, не позволила себе насладиться моментом. Она вонзила ногти в ладонь и обернулась к гостям.

– Я... Я... сожалею, что вам довелось это наблюдать. – Она откашлялась. – Теду... эээ, нелегко пришлось в последнее время. Не хочу обижать, но... – Ее дыхание участилось. – Он никак не может принять тот факт, что я... не увлечена им.

Тед забрал остатки десерта Тори и снял пробу, терпеливо внимая Мег, изо всех сил старающейся исправить ситуацию и вытянуть его из распрекрасной ямы, которую он сам же и вырыл.

– Дело во мне, а не в тебе. – Она обратилась к лакомке, глазами призывая оказать поддержку. – Решительно все находят тебя потрясающим, а значит, именно со мной что-то не в порядке, не так ли? Кажется, больше никто не считает тебя чуточку... ненормальным.

Триумф эволюции приподнял бровь.

Франческа встрепенулась:

– Ты посмела обозвать моего сына «ненормальным»?

Тед отковырнул еще немного суфле, явно выжидая, что она придумает дальше. Он не собирается помогать вообще. Мег одновременно захотелось поцеловать его и завопить прямо в ухо. Вместо этого она снова переключила внимание на женщин.

– Будьте честными. – Голос окреп от сознания собственной правоты. – Вы же все понимаете, что я имею в виду. Как птицы запевают при его приближении. Разве это не странно? А те световые ореолы-нимбы, которые то и дело появляются вокруг его головы?

Никто не шелохнулся. Никто не возразил ни словом.

Рот пересох, но Мег продолжила прокладывать борозду:

– А как насчет стигматов?

– Стигматы? – ожила Тори. – Это что-то новенькое.

– Маркер потек. – Тед истребил последнюю ложечку шоколадной вкуснятины и отставил креманку в сторону. – Мег, сладенькая, – не могу не сказать, ведь я действительно обеспокоен, – что-то ты не в себе. Надеюсь, это не из-за беременности.

На кухне загремела посуда, подсказав ей решение. Тед – мастер самообладания. Она – лишь жалкая подражательница и никогда не победит манипулятора в его игре. Это его город и его сложности. Мег схватила кувшин из-под чая и ретировалась на кухню.

– Увидимся вечером, – раздалось вслед. – В обычное время. И надень платье Тори. На тебе оно смотрится чертовски лучше, чем когда-либо на ней. Прости, Тори, но ты ведь знаешь, что так и есть.

Укрывшись за дверью, Мег услышала вопль Шелби:

– А как же аукцион? Это же все испортит!

– Плевать на аукцион, – заявила Тори. – У нас более серьезные проблемы. Наш мэр только что послал к черту Санни Скипджек и отдал новый гольф-курорт Сан-Антонио.

Тед мудро не сунулся на кухню. Пока Мег помогала шеф-повару убираться, ее мысли разлетались в десятках различных направлений. Она слышала, как отбывали гости, и вскоре в убежище вошла Франческа. Лицо хозяйки заметно побледнело. Она была босиком, нарядную одежду сменили шорты и футболка. Франческа поблагодарила Дункана и заплатила ему, а затем отдала Мег ее чек.

В нем значилась сумма, вдвое большая, чем было обещано.

– Ты же трудилась за двоих, – пояснила нанимательница.

Мег кивнула и отдал листочек обратно:

– Мой вклад в библиотечный фонд.

Она не опускала взгляд перед Франческой достаточно долго, чтобы выказать толику достоинства, а затем вернулась к работе.

Наконец ближе к вечеру вся посуда была водружена на место, и Мег смогла уехать, прихватив пакет, в который повар щедро сложил остатки пиршества. Всю дорогу до церкви она не могла сдержать улыбку.

Пикап Теда был припаркован у крыльца. Несмотря на всю усталость, Мег могла думать только о том, как сорвет с любовника одежду. Она взяла пакет со снедью, поспешила в дом... и в ступоре замерла.

Все было перевернуто. Мебель опрокинута, подушки вспороты, одежда раскидана... Выпотрошенный матрас щедро вымазан апельсиновым соком и кетчупом, а ее ювелирные прибамбасы разбросаны повсюду: драгоценные бусины, свежезакупленные инструменты и древности, спутанные клубки шнуров для нанизывания.

Тед высился в центре хаоса.

– Шериф сейчас приедет.

Полицейский не обнаружил никаких признаков взлома. Разъяснив вопрос с ключами, Тед сообщил, что уже вызвал мастера для смены замков. Когда шериф выдвинул удобную теорию о взбесившемся бродяге, Мег пришлось поведать об угрожающей надписи на зеркале в ванной.