— А если за тысячу пятьсот? — продолжая улыбаться, спросил его Флип Андерс.
— Нет.
— А за тысячу?
— Я же сказал, что не куплю ни по какой цене, — сказал Келли. — А теперь выкатывайте отсюда свою колымагу, а то из нее капает масло. Видите, весь двор мне испачкали.
Парень, сидевший за рулем гоночного автомобиля, пожал плечами, несколько раз включил и выключил двигатель, мощным ревом которого дал понять Келли, от какой выгодной сделки тот отказался, и выкатил машину со двора. Только оказавшись на скоростной магистрали, парень дал волю своим чувствам.
— Черт подери этого сукиного сына, сбагрившего нам развалину! — прокричал он. — Похоже, все в округе знают эту машину лучше, чем мы.
Билл Мейз, напарник Флипа, воспринял очередную неудачу продать автомобиль более спокойно.
— Ну и что такого произошло? Зачем расстраиваться? — спросил он. — Да, Келли был нашей последней надеждой. Так что теперь будем делать?
Андерс посмотрел на часы.
— Сейчас возвращаемся к себе в Майами-Бич. Мы тут с Пепе подцепили двух очаровательных секретарш из Скенектади и обещали встретиться с ними не позже одиннадцати.
— А вам с Пепе есть на что надеяться?
— Очень даже возможно. Пока мы знаем о них только то, что они работают в одном офисе, отлично танцуют и остановились в Сан-Хосе, а также что они обе получили призы на конкурсе самых стройных ножек.
Мейз глубокомысленно покачал головой.
— Что ж, звучит совсем неплохо, — произнес он. — Неплохо поохотились. И все-таки что будем делать с нашей “Бетси”? Помнишь, что прошлой ночью сказал нам мистер Флетчер?
— Конечно помню, — кивнул Андерс. — Слушай, Билл, а как ты смотришь, если нам поговорить с Чарли или с каким-нибудь другим водителем и попросить их поставить ее в гараж гостиницы? Всего на одну ночь? Наш старикан вряд ли забредет туда. А завтра днем, если мне удастся договориться об участии в автогонках, с ветерком проедемся на ней по только что построенному треку. Слышал, что посмотреть на гонки молодые толстосумы съезжаются толпами. Может быть, там нам удастся напасть на какого-нибудь простофилю, который ничего о ней не знает. Вдруг ему захочется заиметь такую машину? А мы сможем сбагрить ему нашу “Бетси” тысячи за четыре, а то и за все пять.
— Что ж, разумно. Тогда мы с лихвой оправдаем наши расходы, — ответил Мейз и похлопал машину по дверце. — Извини, дорогая, но нам придется с тобой расстаться. Если бы нам было куда тебя поставить, то нам бы хватило пары-тройки ночей, чтобы сделать из тебя конфетку.
Андерс просигналил, дав понять, что занимает соседнюю полосу, и, слегка затормозив, пропустил вперед ехавший рядом с ними автомобиль.
— Слушай, я бы такой себе купил! — Он кивнул в сторону обогнавшего их пикапа. — Да, а ты помнишь лицо нашего старикана, когда он к нам ворвался? Я думал, у него от злости кишки лопнут. А тут еще Пеле со своим “си, сеньор Флетчер, все же вы наш управляющий”. Еще минута — и я бы взорвался от смеха.
— Да-да, я это заметил, — улыбаясь, сказал Мейз. — Однако мистера Флетчера нам не одурачить. Этот тип сует нос во все дырки.
— И уже давно, — подтвердил Андерс. — Держит всех под строгим наблюдением. Да, кстати, надо кому-то из нас поговорить с Рене, пока его не уволили. Три сезона назад, когда я впервые пришел наниматься на работу, мистер Флетчер сказал мне, что его не волнует, чем его служащие будут заниматься в свободное от дежурства время, что это не его дело. Но только в том случае, если это будет происходить за пределами гостиницы. А вот разного рода связей с гостями отеля он не допустит.
— Да, я об этом знаю, — кивнув, ответил его напарник. — О том же самом он предупредил и меня. Как я понял, ты уже знаешь, что у Рене и той, что остановилась в 409-м номере, любовный роман?
Оживленно беседуя, они не заметили, как въехали в центр города. Была суббота, и, как обычно, в это время на Коллинз-авеню образовалась пробка. Так что Андерсу пришлось то и дело нажимать на тормоза, чтобы не столкнуться с другими машинами, и постоянно чертыхаться.
— Более того, она за этот сезон прилетает сюда второй раз, — продолжил Мейз. — А с Рене эта дамочка познакомилась, когда тот летом работал где-то под Акроном. Мне кажется, что ему следовало бы продолжать отношения с Конни, а не бросаться на тридцатилетнюю бабу. И чего он только в ней нашел? Что такого, чего не было у Конни, могла предложить Рене замужняя женщина?
— Деньги, — ответил Андерс. — Откуда, ты думаешь, у него дорогие часы и все его новые тряпки? Насколько я понял, ее муж очень богатый промышленник или торговец. Точно не могу сказать. Во всяком случае, он очень загружен работой.
— Да, и намного старше своей жены.
Андерс пожал плечами.
— Вот, в таких семьях часто происходит подобное, — заметил он. — Только пойми меня правильно. Мне нравится Рене, но он в некотором отношении обычный ублюдок. Считает себя лучше других. Забавляясь с красоткой из 409-го, парень играет с огнем. В один прекрасный день он достукается, на него капнет горничная, или официант, или швейцар, с которыми он не поладит, и вылетит отсюда, как пробка из бутылки. Я даже знаю, что скажет ему на прощанье мистер Флетчер: “Было приятно с вами поработать, Рене”.
Как и сказал Пепе, девушка ждала Рене возле огромного куста жасмина, отгораживавшего сарай с инвентарем и домик, где жили старшие спасатели, от глаз постояльцев гостиницы.
— Мы сегодня еще не виделись, — сказала она подошедшему к ней парню.
— А, это ты, Конни! — изобразил удивление Рене. — Я-то думаю, кто это здесь стоит.
— Ну, теперь знаешь?
— Тебе что-то надо?
Блондинка коснулась рукой его нового вечернего белого пиджака.
— Пожалуйста, Рене, не заставляй меня страдать, — попроси ла она. — Ты мне причиняешь душевную боль, а тут еще мистер Флетчер привел эту рыжеволосую суку, которая лишила меня приработка. У меня от этих неприятностей голова идет кругом.
— А кто эта рыжеволосая?
— Да прилетела тут одна из Стамбула, а этим утром открыла себе офис в бельэтаже гостиницы. Наверное, любовница какого-нибудь босса, а офис использует для прикрытия своих грязных делишек.
— Она что, рыжеволосая турчанка? — оживился Рене.
— Да нет, никакая она не турчанка. Просто прилетела ночным рейсом из Стамбула. Но я пришла не ее обсуждать, а поговорить с тобой о нас.
— А что говорить о нас?
— Я хотела выяснить наши отношения, Рене.
— А с какой стати ты у меня спрашиваешь о них?
— Ты меня вынуждаешь.
— Я что, клялся тебе в вечной любви?
— Нет.
— Может, я тебя изнасиловал?
— Нет.
— Или я первый, кто с тобой переспал?
— Ты прекрасно знаешь, что ты у меня не первый. Но это к делу не относится. Когда я попросила тебя быть осторожным, ты сказал, что принимаешь таблетки.
— Я так всегда делаю в подобных случаях.
— Да, но твои таблетки не сработали.
— Что ж, вини в этом аптекаря, у которого я их покупал. Послушай, Конни, я же предложил тебе сто долларов, чтобы ты обратилась к врачу. Даже адрес врача написал.
— Знаю. Поэтому я и здесь. Дело в том, что врач требует с меня пятьсот.
— Так ты хочешь, чтобы я дал тебе пятьсот баксов?
— Не знаю. Но я забеременела по твоей вине, и ты просто обязан что-то предпринять, — ответила Конни и облизнула губы. — Конечно, если не хочешь тратиться на аборт, есть другой путь, более дешевый. Проблему можно решить всего за вшивых три доллара плюс стоимость анализа крови.
— Ты предлагаешь жениться на тебе?
— А почему бы нет? На меня что, страшно смотреть? Или я плоха в постели? Что же такое делает для тебя эта сука из 409-го, чего я для тебя не делала?
Рене был поражен.
— Да хватит, Конни! — выдавил из себя парень. — Ты, наверное, меня разыгрываешь? Я что, обязан жениться на каждой шлюхе, с которой переспал? Да их было столько, что они не уместились бы в оружейной палате нашего округа.