Двигались днем, вышедшие из села националисты, стоя по группам и одиночкам по лесу и ржи, наблюдали наше движение. Виды на урожай и на этой стороне [реки] Уборти[120] прекрасные, рожь и пшеница как янтарь, прекрасные травы, но по лесам все дороги завалены.
26 и 27 июня 1943 г.
На дневку остановились в 12 км [от] ст[анции] Цумань, но при расстановке в лесу на отдых произошла крупная стрельба с п[артизанским] о[трядом] полковника Медведева, который, дислоцируясь здесь, принял нас за немцев и открыл огонь. Результат стычки: начальник штаба 2-го СБ Лисица легко ранен.
Вечером приходил к нам Медведев. Мы решили остановиться здесь на отдых до половины дня 28 июня 1943 г. Погода хорошая, есть недалеко пруд, пусть народ обстирается и обмоется.
В этих лесах встречаются козы дикие, олени и кабаны. Мы, оказывается, стали на отдых возле питомника князя Радзивилла. Лес здесь замечательный, а травы просто изумительные. Наши лошади хорошо отдохнули.
28 июня 1943 г.
В 14.00 сегодня решили двинуться на исходное положение для форсирования очень активно работающей линии ж[елезной] д[ороги] Ковель — Ровно и шоссейной дороги Ровно — Ковель. Ехали лесом князя Радзивилла, замечательный культурный лес. Густой и обработанный. В лесу очень много дичи, и как-то странно в этой замечательной местности, где красивая и художественная природа, где много красивой дичи, водится и такая паршивая «дичь», как националисты.
Подъезжая к селу Сильно, началась стрельба. Оказалось, что в Сильно приехали из Берестянки[121] 15 человек бульбовцев, засели в брошенный танк и обстреляли наших конников. В результате обстрела убили двух бульбовцев. На дневку остановились в лесу южнее Дерманки. Польское население убежало и пока к нам относится хорошо. Украинское население, запуганное немцами и использованное этими прохвостами националистами, прячется в лесах и только после нашего появления вылазит и идет по домам и оказывает нам помощь.
29 июня 1943 г.
Сегодня решающий день, часть должна форсировать ж[елезную] д[орогу] и асфальтированную дорогу Ковель — Ровно. Выступили с места стоянки в 20 часов 29 июня 1943 г. Дорога работает чрезвычайно интенсивно, поезда проходят через каждые 5 минут, а наша колонна должна через переезд проходить один час. По разработанному плану для остановки движения по ж[елезной] д[ороге] выслали вправо и влево диверсионные группы для минирования линии ж[елезной] д[ороги]. Одну группу послали на запад от переезда на 15 км в район Зверев, а вторую — на восток на 10 км в район с[ела] Мокре с задачей ровно в 23 часа заминировать оба пути ж[елезной] д[ороги] и не пропустить ни одного поезда, не считаясь ни с какими жертвами, всем умереть, но задачу выполнить. Диверсионные группы я лично инструктировал и направлял. Людей подобрали самых лучших. В это же время, т. е. к 23 часам, часть должна подойти к ж[елезной] д[ороге] для ее форсирования. Ровно к 23 часам, при подходе головы колонны к ж[елезной] д[ороге] на запад, прошло два эшелона и на восток два эшелона; когда колонна начала переходить ж[елезную] д[орогу] и заслоны заняли свои места и середина колонны была на переезде, т. е. как раз моя повозка подходила к ж(елезной] д[ороге], показался поезд с запада. В 23 часа 15 минут в 500 метрах от переезда раздался выстрел из 45-мм пушки, залп из бронебоек и одновременно взрыв мины, и поезд стал, поднялся шквальный огонь со всего оружия. Обоз рысью пошел через переезд. Стрельба продолжалась. Часть полностью форсировала асфальтированную и ж[елезную] д[орогу] за 45 минут, исключительно организованно и быстро.
[В] 23 ч[аса] 30 м[инут] раздался взрыв на западе. Это эшелон наскочил на мины, поставленные диверсионной группой. В 23 часа 45 минут раздался двойной взрыв на востоке, пошел под откос поезд на поставленных минах восточной диверсионной группы. За переход этой ж[елезной] д[ороги] нами подорваны 5 эшелонов, из них один с живой силой, 58 вагонов, на самом переезде эшелон с рельсами и шпалами, а 3 эшелона неизвестно с чем. Но факт, что 5 паровозов уничтожены совершенно. Дорога, которой мы боялись, форсирована блестяще. После переезда пошли переходами через чешские колонии. Чехи живут очень хорошо и культурно, наше появление встретили очень тепло. В колонии Малин чехи собрали 250 пар белья. В этой колонии нами забрано 50 центнеров белой муки, 10 центнеров сыру, остановились в маленьком лесу, южнее колонии Малин, юго-восточнее Луцка 18 км и от Ровно западнее 40 км.
Люди устали, но все довольны, что так блестяще форсировали ж[елезную] д[орогу] и много наделали рикошета[122]. Но остановились в таком лесу, что он со всех сторон может простреливаться; весь марш прошли [в] 37 км. Несмотря на то что ночь совершенно не спал и нервы были настолько напряжены, днем тоже не мог заснуть. Близость крупных гарнизонов и плохой лес, напряженность и повышенное нервное напряжение, [поэтому] иногда удивляешься, откуда берется сила, как еще выдерживаешь и до каких пор хватит нервов жить и работать в такой обстановке.
30 июня 1943 г.
Народ настолько устал и от перехода, и от нервного напряжения, что, как пришли, легли спать как убитые. Штаб весь спит, Ковпак тоже, один только дежурный и я не спим. У меня настолько были напряжены нервы, что спать не могу. В целях конспирации костры жечь запретили, рации тоже не работают. Горячую пищу не готовим. Бойцы едят хлеб и вареное мясо, приготовленное еще на прежней стоянке. К 12 часам пришли диверсионные группы, которые выполнили свою работу блестяще. Давидович и Островский с бойцами 2[-й] и 3[-й] рот. Но группа Давидовича привезла 3 товарищей раненых, на обратном пути нарвались на полицаев, и в перестрелке троих ранило. Часто летают самолеты, день тянется очень медленно, здесь оставаться нельзя, сегодня надо форсировать две шоссейки Ровно — Дубно и Здолбуново — Львов и активно работающую ж[елезную] д[орогу] Здолбунов — Львов; путь длиной 47 км, местность сильно пересечена, но идти надо, несмотря ни на какую усталость. Решили двинуться в 17 часов. Но в 13 часов погода испортилась, пошел сильный дождь, и, несмотря ни на что, часть ровно в 17 часов двинулась, как я его назвал, [в] психический переход. За два часа до выхода послали две диверсионные группы на запад и восток от переезда для диверсии и остановки движения на ж[елезную] д[орогу]. Местность до ж[елезной] д[ороги] сильнопересеченная, беспрерывные крутые подъемы и спуски, мелкие перелески, местность исключительно красива, живописна. Больших населенных пунктов нет, а живут отдельными хуторами и отдельными дворами, которые утопают в садах. Характерно, что от Лельчицкого района Полесской области до Дубно все поля засеяны, свободного незасеянного поля совершенно нет и виды на урожай исключительно высокие. Шоссейную дорогу Ровно — Млинов в 21 ч[ас] 30 м[инут], а вторую шоссейную дорогу Ровно — Дубно пересекли в 23 ч[аса] 15 м[инут], переход этих дорог прошел без приключений. Двигаемся к ж[елезной] д[ороге] после дождя, дорога грязная. Но вот по времени должна быть ж[елезная] д[орога] [в] 2 часа ночи. Вдруг раздается впереди одиночный выстрел, потом второй, обоз останавливается, нервы напряжены до предела, справа и слева от переезда видны какие-то огни, сначала показалось, что мы вперлись на станцию, но потом выяснилось, что немцы на этой ж[елезной] д[ороге] через каждые пять км построили блокпосты. За одиночными выстрелами поднялся шквал огня с винтовок, пулеметов и автоматов, со стороны противника стал бить батальонный миномет, но до переезда не доставал. Колонна пошла рысью, пули свистят над головой, ночь темная, после переезда сразу деревня Липа и большой спуск, колонна застопорилась, пришлось быстро ее проталкивать. Огонь все усиливался со стороны противника, но поражение колонне не наносили. Только один ездовой 3[-го] стрелкового] б[атальона] был ранен. Всю часть дороги прошли за 40 мин[ут]. В конце деревни Липа после спуска большой подъем на гору, где пришлось долго повозиться, и вообще здесь дороги с большим пересечением. На дневку остановились в районе леса Любомирка Дубичанского[123] района Ровенской области. Лес замечательный, но при входе в этот лес встретились с таборами местного населения и местной самообороны, т[ак] н[азываемых] бандеровцев, часть их обезоружили, а другой части предложили, чтобы не стреляли, иначе будем уничтожать всех. А в 12 км стоят лагерем человек 400 бандеровцев. Мы решили поговорить с ними, но при условии ни в какие политические переговоры не вступать, а только одно, что они против нас не выступают, наши разведгруппы и диверсионные группы пропускают, а если только тронут, будем бить всех, кто попадется с оружием; они просили их тоже не трогать. Надоела эта комедия с этой сволочью. Собрался всякий националистический сброд, разбить их нет никакого труда, но это будет на руку немцам и противопоставим против себя западных украинцев. Среди них только верхушка идейно сильна, а основная масса — это слепое оружие в руках националистических прохвостов. При первом ударе все это разлетится, и ничего не останется от независимой Украины.