— Но разве не может какой-нибудь мужичок прийти сюда и побыть немного с нами? — наивно поинтересовался Горгона, встряхивая своими "волосами".

— Я думаю, что нет! Обычные мужчины, они… э-э-э… не для тебя, говоря это, я знал, что если бы не угроза быть совершенным в каменного истукана, любой мужчина согласился бы полюбить такую женщину.

— Но у меня столь нерастраченной любовной энергии — и не одного мужчины, который бы согласился со мной остаться! Хоть бы какой самый завалящий! Я бы окатила его горячей волной неизбывной любви! Рядом со мной он почувствовал бы себя настоящим мужчиной!

Тем дольше я с нею разговаривал, тем тяжелее было у меня на душе.

— Ты должна убираться отсюда подальше! — наконец сказал я, мобилизовав все свое мужество, — в Мандению! Там твое волшебство постепенно исчезнет!

Но она, конечно, придерживалась на сей счет несколько иного мнения. "Я не могу уйти из Ксанта! — простонала Горгона, — конечно, я люблю мужчин, но Ксант я люблю еще больше! Если это единственный выход для меня, тогда я попрошу убить меня, чтобы мои мучения прекратились!"

— Убить тебя? — мой ужас был неподдельным, — я ни за что в жизни не соглашусь сделать это! Да ты самое привлекательное создание, которое мне когда-либо приходилось видеть, даже в зеркале! Эх, если бы я был немного помоложе, я бы тебя…

— Но милый мой господин, — улыбнулась Горгона вполне искренней улыбкой, вы вовсе не старый, а очень даже привлекательны!

Все трое моих спутников, еще стоявших с черными повязками на глазах, разом при этом загоготали. Это почему-то разозлило меня. "Мне приятно разговаривать с тобой, — сказал я, испытывая какой-то трепет, — но у меня есть еще другие дела!" Я чувствовал, что мне лучше убраться подобру-поздорову, покуда со мной не случилось две страшных вещи: пока сердце не раскололось, и пока тело не превратилось в камень.

— Ты единственный изо всех тех мужчин, которые сюда приходили. Единственный потому, что только ты разговаривал со мной, — страстно проговорила Горгона. В зеркале мне даже показалось, что ее змейки- волосы тоже с вожделением глядят на меня, — я так несчастна, так бесконечно одинока! Останься со мной, я стану любить тебя вечно! Клянусь тебе, что такой любви тебе еще никогда не приходилось испытывать!

Тут уж я больше не мог устоять против такого искушения, и стал медленно поворачиваться лицом к Горгоне. Но хорошо еще, что мои спутники вовремя предупредили меня об опасности такого шага. Я заколебался, хотя соблазн быть любимым такой женщиной все продолжал нарастать во мне. Я ведь тоже слишком долго пребывал в одиночестве. "Но Горгона, — начал я, — если я вдруг посмотрю тебе в лицо…"

— Ну тогда подойди ко мне с закрытыми глазами, — проворковала она, видимо, все еще не понимая той опасности, которую она представляла для мужчин, — поцелуй же меня! Я покажу тебе, что такое любовь Горгоны! Я стану выполнять любые твои желания, если ты только останешься со мной!

Ну какое же страшное искушение! И тут вдруг я отчетливо осознал, как надоело мне мое одиночество — ведь после ухода моей четвертой жены в Мандению я жил совершенно один. Итак, четвертая жена, но я странным образом помнил имена только трех. Конечно, приходили ко мне иногда разные девушки и молодые женщины с заманчивыми предложениями, но я отлично знал, что единственное, что привлекает их во мне — так это просто моя волшебная сила, а не мое тело, которое было сморщено временем и не мое лицо, которое очень напоминало лицо гнома. И уж явно они не горели желанием возиться с горой моих носок! Как я мог им верить! Но и Горгона же ничего не знала обо мне! Она интересовалась только моим настоящим!

— Милая моя, только не это, умоляю тебя, — сказал я, в то же время чувствуя сильное внутреннее сопротивление тому, что говорю, — ведь это потребует от нас обоих определенных жертв! А я со своей стороны на них пойти не могу! Конечно, я могу провести с тобой пару-тройку дней и ночей, но это при условии, что на моих глазах будет лежать непроницаемо-черная повязка! Получается действительно так, что любовь слепа! Но, с другой стороны, только Волшебник может безбоязненно с тобой общаться, так что выходит…

— Ну так проведи со мной эту пару-тройку дней, — страстно воскликнула Горгона, качнув грудью так, что я сразу почувствовал себя лет на сорок младше, — пусть на твоих глазах будет повязка! Я знаю, что волшебники мной все равно не заинтересуются, но я уверена, что ни один волшебник не может быть привлекательнее тебя, мой господин!

Так она действительно ничего не знала! Она пыталась обольстить меня одним способом, но все выходило несколько по-другому. "Послушай, Горгона, поинтересовался я осторожно, — а сколько тебе лет?"

— Мне уже восемнадцать лет! Я достаточно взрослая для этого!

Ха, а мне было уже сто десять годков! О чем я думал? Помнится, в эту игру с мужчинами очень любила играть проказница Метрия! Конечно, тот самый целебный эликсир сохранял еще во мне какие-то силы, но все равно, что у нас может получиться с этим невинным ребенком? "Послушай, Горгона, — сказал я с невыразимым сожалением, — я уже безнадежно состарился! Конечно, ты можешь льстить мне сколько угодно, но моложе я от этого все равно не стану!"

В зеркале я видел, как лицо Горгоны стало сумрачным. Змеи тоже стали испускать недовольное шипение. Слезы полились по щекам девушки. "О, господин мой, — запричитала она, — я только хотела Вас попросить о…"

Я вздохнул в ответ, поддаваясь порыву, о котором я наверняка буду сожалеть в будущем. "Горгона, — сказал я медленно, с расстановкой, — я пока что иду в экспедиции, со своими товарищами, но может быть после ее завершения, если ты к тому времени не передумаешь и захочешь навестить меня в моем замке, то тогда мы можем…"

— Да! Да! — воскликнула она с жаром. — Но где же стоит твой замок?

— Ты просто спроси, как пройти к Хамфри! Тебе чуть ли не первый встречный станет показывать направление! Но только не забудь накинуть на голову вуаль. Пойми меня правильно, у тебя очень милое личико, но вот только твои глаза…

— Но я не хочу закрывать свои глаза, — запротестовала она живо, — мне хотелось бы видеть…

— Подожди, сейчас я все выясню, — сказал я, перебирая лихорадочно свои заклятья. Наконец я нашел то, что могло наверняка пригодиться — невидимая косметика, — конечно, это не идеальный выход из положения, но хотя бы кое-что… В общем, станешь держать этот сосудик перед лицом и тогда откроешь его, — и, войдя в воду, я через плечо, назад, передал его Горгоне.

Она так и сделала. Раздался хлопок — девушка вытащила из горлышка флакона затычку, затем послышалось шипение выходящего дыма. Газ совершенно закрыл ее лицо — которое как бы рассеялось вместе с дымом заклятья. Казалось теперь, что лица у нее не было вовсе, хотя волосы оставались вполне видимыми.

Я опустил зеркало и взглянул на нее. Горгона взяла из моих рук зеркальце и посмотрела в него. Тут девушка издала вздох удивления и, запинаясь, произнесла: "Послушай, но ведь ты мне сказал вначале…" Но тут она замолчала, видимо, во всем разобравшись.

Горгона подошел ко мне вплотную, заключила меня в объятия и поцеловала. Какой это был поцелуй! Конечно, лица ее не было видно, но зато его можно было пощупать.

— Как долго я мечтала, что такое вот когда-нибудь произойдет, мечтательно проговорила она, — удивительный человек, как я тебе благодарна!

Тут она отступила назад, я же сразу пришел в себя окончательно. "Друзья, — обратился я к своим сотоварищам, — все, снимайте теперь свои повязки! Можете больше не опасаться Горгоны!". Впрочем, это еще как сказать — лица ее не было видно, но она наверняка при желании могла продолжать творить каменные статуи.

Все поспешно содрали повязки и с любопытством посмотрели на Горгону. Мне показалось, что она произвела на них неизгладимое впечатление. Я почувствовал нечто вроде гордости.

Тем временем я снова достал волшебное зеркало и стал передавать в замок Ругна информацию о нашем продвижении. Мне ответила королева Ирис — она умела с помощью своих иллюзий говорить на расстоянии. Королева Ирис раскрывала свой волшебный дар еще более полно с возрастом, к тому же она всегда помнила мой наказ, который она получила в моем замке еще будучи семилетней девочкой. Впрочем, иногда она позволяла себе пренебрегать тем, что ее иллюзии не всем нравились. Но ведь она была теперь королевой, а власть, как известно, способна развратить кого угодно.