Окружающая низину насыпь была испещрена узкими скальными гребнями, которые по мере приближения к краю кратера становились все острее, и Поль начал двигаться между ними, по-воровски перебегая от укрытия к укрытию. Спрятавшись за скалой, он осторожно осматривался и мчался к следующему, низко пригибаясь.

Внезапно он заметил, что один из лучников прошел уже половину дороги, идущей вокруг впадины. Поль на четвереньках карабкался по скалистому склону, который с этой стороны был круче, чем в других местах, и на нем не росли ни трава, ни кустарники. Он перепрыгнул за соседний валун. Его сердце отчаянно колотилось о ребра, а руки были скользкими от пота.

Слишком скользкими! Поль вытер пальцы о штаны, чтобы они не соскальзывали с тетивы. Затем он вынул из колчана стрелу и натянул лук. Сердце забилось еще сильнее. Теперь ему оставалось только выйти из-за укрытия и прицелиться. Поль глубоко вдохнул воздух и замер от страха.

Это не были игра или соревнование с Христо или Илладом, в которых он оттачивал свое мастерство стрелка. Это было всерьез. Он застыл на месте потому… потому что ему еще ни разу не случалось убивать. И неважно, что этот лучник убьет его без колебания, как без колебаний убил бы Христо, Стилгарта или любого из бенэярдов. Все это не имело значения. Он никогда еще не убивал.

Лучник оступился и съехал вниз на несколько футов. Словно недовольный собственной неловкостью, солдат покачал головой и снова принялся карабкаться вверх.

Поль беспомощно наблюдал за тем, как лучник взбирается все выше и выше. Его пальцы одеревенели, а ноги словно приросли к земле.

Лучник приблизился к вершине.

Поль потерял способность мыслить ясно и логически. В висках глухо стучала кровь. Кровь! Череда образов пронеслась перед его мысленным взором. Он увидел Стивена, катящегося вниз по склону с окровавленной стрелой в груди, он увидел, как закатились под лоб глаза умирающего Солмана.

У вершины лучник приостановился и осторожно заглянул за бугор.

Новые картины сменялись в мозгу Поля с невероятной быстротой. Он увидел Стилгарта и Ханну, пронзенных стрелами, увидел искаженное болью лицо Христо, раненного стрелой в грудь.

Лучник вытащил из колчана стрелу и положил ее на тетиву лука.

В воспаленном сознании Поля возник самый страшный образ – он увидел отца. Его лицо было покрыто морщинами, появившимися от постоянной неослабной боли и страдания.

Отец!

Все мускулы и сухожилия его тела пришли в движение. Он выпрыгнул из-за укрытия и выпустил стрелу в цель.

Он взял слишком низко, и стрела пронзила левое бедро лучника. Солдат коротко вскрикнул от боли, лук из его руки выпал и заскользил вниз. Резко развернувшись, лучник рассмотрел, где стоит его противник, и в воздухе сверкнуло лезвие ножа.

Жизнь Поля спасли только его рефлексы, приобретенные за годы упражнений со шпагами и рапирами. Он отклонился влево, и пущенный сильной рукой нож пролетел мимо. К несчастью, Поль стоял на круглом камне, который не успел врасти в землю и от его движения покатился. Поль оступился и упал. Лучник низко пригнулся, готовясь к прыжку. Поль повернулся набок, выдернул из колчана стрелу и успел воткнуть ее в землю рядом с собой острием вверх. Под тяжестью тела бросившегося на него солдата древко стрелы переломилось пополам, и острый конец верхнего обломка жестоко поцарапал внешнюю поверхность руки Поля, но острие все же сделало свое дело, пронзив нападавшему сердце.

Поль столкнул со своей груди безжизненное тело и встал на ноги. Внутри себя он ощущал прилив незнакомых, примитивных эмоций, которые могли бы превратить его в дикого зверя, дай он им волю. Он убил! Он охотился и убил свою жертву. Кровь лучника испачкала его тунику, но Поль не испытывал отвращения – то был знак его победы. Он чувствовал себя сильным и могущественным. И он чувствовал еще кое что: он перешел границу. Теперь он смог бы убить еще раз.

В следующее мгновение Поль услышал за спиной тихий шорох камней и резко обернулся. Второй лучник, натянув лук, стоял на расстоянии шагов тридцати.

– Экую отбивную ты сделал из бедняги Армена, – сказал он, сопровождая свои слова взглядом полным наигранной печали. – Жаль. Видишь ли, мы часто выпивали вместе.

Поль внезапно обнаружил, как быстро и четко он умеет соображать. На память неожиданно пришли слова отца, который как-то сказал ему: «Люди, которые способны убивать, бывают двух видов. Бывают люди, похожие на машины, они не мешкают, делая свое дело, а бывают люди, которые любят поиграть со своей жертвой, прежде чем отправить ее на тот свет. Против первых молитва бессильна, против вторых – можно попробовать».

Этот любит поговорить. Обмани его!

– Чего ты хочешь?

Лучник казался искренне удивленным:

– Разве это не очевидно?

Поль бросил взгляд в левую сторону. Его лук валялся на камнях в десяти футах от него.

– Мне не понятно – почему.

– Не в твоем положении задавать вопросы. – Лучник изготовился к стрельбе.

Поль посмотрел вправо. За камнем, невидимый лучнику, лежал нож первого солдата.

– Это право всякого приговоренного, разве нет? – Он сделал крошечный шаг назад. – Всего лишь несколько ответов на мои вопросы.

Лучник задумчиво покосился в сторону кратера:

– Почему бы нет? Твои друзья никуда не денутся. Мы сражаемся, Поль Бенэярд, за то, чтобы получить землю, которая принадлежит нам по праву. Землю, которую отнял у нас Мэттью Синомс и джарреды.

Так вот какую хитрость придумал Тайден, чтобы заставить сайнесов и флогинов примкнуть к нему! Поль знал эту историю. В сто восемьдесят четвертом году Мэттью Синомс повел джарредов на завоевание поместий Каркан и Церус. Лучник позабыл только сказать, что именно сайнесы и флогины выбили джарредов из этих краев.

– Почему ты должен воевать с нами? – спросил он. – Бенэярды разделяют поместье Каркан со всеми, кто живет в его пределах.

Лучник выглядел смущенным:

– Как-как ты сказал? Что это значит?

Поль оттягивал ответ, пытаясь выиграть себе еще немного драгоценного времени. Слегка покачиваясь с пятки на носок, он сделал еще один маленький шаг назад и направо.

– Всем, кто живет в пределах поместья Каркан доступна хорошая жизнь. Переселяйтесь сюда.

Лучник ошеломленно глядел на Поля:

– Ты считаешь, что я – глупец? Джарреды делятся только со своими.

– Среди нас живут сайнесы и флогины.

Лицо стрелка неожиданно стало жестким:

– В каком качестве? Ваших слуг? Ваших нянек? Конюхов? Это не для меня, парень.

Иллад учил Поля расслабить тело, когда метаешь нож. Клинок должен выскальзывать из руки; если ты напряжен, то нож задержится в руке на долю секунды дольше, чем нужно. Тогда нож уйдет влево или начнет вращаться и потеряет силу, вместо того чтобы разить насмерть. Поль несколько раз вздохнул, стараясь успокоиться и выдыхая через нос. Теперь он стоял совсем рядом с ножом. Ему оставалось только нагнуться, схватить оружие и метнуть.

– Думаешь, что с лордом Тайденом тебе будет лучше? – спросил Поль. – Его лейтенанты и полевые командиры разделят с ним аж богатства трех поместий! Для простых солдат, таких как ты, ничего не останется.

Поль слегка расставил ноги, чтобы не утратить равновесия и начал постепенно сгибать ноги в коленях. Его бросок за ножом должен быть мгновенным и плавным. А еще – он должен метнуть его точно и правильно.

– Тот, кто убьет хозяина – Поля Бенэярда, получит от командиров неплохую награду, – самодовольно заметил лучник. Поль еще раз выдохнул воздух. Теперь или никогда.

Тем временем лучник снова поднял свое оружие:

– Только попробуй потянуться за этим ножиком, и ты продлишь свои мучения. Лучше умереть мгновенной смертью, приятель.

Поль напрягся и понял, что у него нет никаких шансов схватить нож и успеть его метнуть.

В следующий миг лучник повел себя как-то странно. Верхняя половина его туловища резко наклонилась вперед, как если бы какая-то невидимая рука ударила его сзади по спине. Затем он откачнулся назад, и руки его бессильно повисли вдоль тела. Снова качнувшись вперед, он обхватил себя руками и, наконец, упал ничком. Из его спины, прямо между лопатками, торчала рукоять ножа.