— Ну, да, и это тоже. Я не думаю, что он отзовет меня, не на этой стадии расследования, но он переживает, когда у кого-то из нас возникают проблемы со способностями. То есть, непредвиденные сложности.

Холлис помолчала. Потом ответила:

— Как ты можешь быть уверена, что это — непредвиденная проблема? Бишоп и Миранда регулярно предвидят будущее. Что если они увидели и это?

Изабелл задумалась, потом пожала плечами и сухо ответила:

— Более чем вероятно. И не впервые они предвидят что-то на пути каждого из нас, — и просто позволяют нам рыскать вслепую. Кое-то должно случиться так, как должно.

— Наша мантра.

— Более-менее. Знаешь, я почти ожидала, что прошлой ночью Бишоп позвонит, так как он, кажется, всегда знает, когда что-то идет не так. Так что может быть, это не так уж и неправильно. Или он, вероятно, знает об этом. И также сознает, что мне нужно самой пройти через это.

— Ты скажешь Рэйфу?

— Рано или поздно мне придется ему рассказать. Если только он сам не поймет, что также не исключено.

— Да, он… чувствует твое настроение. То есть, это же очевидно. Я думаю, что он знал до меня в игровом домике Джейми, что для тебя это — слишком. Он не сводил с тебя глаз.

— Знаю.

— Ты этого чувствовала даже со всеми голосами?

— Я это чувствовала. Его. Он хотел меня защитить. Чтобы мне не было больно.

Холлис удивленно посмотрела на нее.

— А теперь ты не слышишь голосов. Ты от них защищена. Совпадение? Я в этом сомневаюсь.

— Рэйф — не экстрасенс. Он не мог этого сделать.

Холлис задумалась, потом покачала головой.

— Может быть, неосознанно, особенно, если он — скрытый экстрасенс. Но что, если это смешение нескольких факторов?

— Например?

— Например, его желание защитить тебя, и то, как ваши электромагнитные поля отреагировали друг на друга. Это, действительно, может быть чистой химией и физикой, по крайней мере, поначалу.

Изабелл нахмурилась:

— Даже не обладая собственным щитом, я знаю, как его использовать. Я знаю, как тянуться за него, разбить барьер. Я знаю, каким должен быть щит, хотя у меня никогда его не было. Это… не похоже на барьер. Я не могу это контролировать.

— Это что-то новенькое. Может быть, тебе следовало бы привыкнуть прежде, чем научиться контролировать. Или, возможно…

— … не я его контролирую, — закончила Изабелл.

— Если Рэйф — скрытый экстрасенс, или был им, то, возможно, барьер контролирует именно он. Ты не почувствовала его способности, когда впервые читала его?

— Нет.

— Совсем ничего необычного?

— Нет. По крайней мере… Он очень силен. И прочесть можно лишь поверхностные, рутинные сведения. Я не почувствовала, чтобы он меня блокировал, но в то же самое время, я не могла много узнать о нем.

— Ты говорила, что его бабушка была экстрасенсом?

— Да.

— Тогда, если я помню то, чему нас учили на тренировочных занятиях, шанс выше среднего, что он может быть скрытым экстрасенсом.

— Согласно нашему опыту, это верно. Способности часто передаются по наследству.

— Разве это не самое вероятное объяснение всему этому? Что он или является, или был скрытым экстрасенсом, и то, как вы отреагировали друг на друга, каким-то образом активировало его способности и сделало его действующим экстрасенсом. Пусть даже на уровне подсознания?

— Пока что то, что мы видели и пережили, свидетельствует о том, что активизация латентной способности происходит в результате травмирующего события.

— Может быть, Рэйф добавит что-то новое к этому опыту.

— Может быть.

— Ты могла бы спросить его.

— Спросить, не экстрасенс ли он? О, ему это понравится.

— Если он функционирующий экстрасенс, то должен знать об этом. Ему следует научиться это контролировать. Особенно еще и потому, что он блокирует тебя. Желание защитить тебя заставляет его обернуть тебя в психическую вату. В теории, неплохая передышка для тебя, но нам нужны наши способности, чтобы помочь найти и поймать этого убийцу.

— Скажи мне то, чего я не знаю.

Холлис подняла солнцезащитный очки на лоб, и задумчиво посмотрела на напарницу.

— Может быть, когда ты и Рэйф установили связь, ты сделала это необычным способом. Прямо и сильно, как настоящий физический контакт, — и он напитался огромной силой. Та искра, которая нас всех так удивила. Может быть, она установила между вами связь.

— Она не создала щит. Я же говорила тебе. Сначала голоса просто постепенно становились всё тише. А прошлой ночью они вообще замолчали.

— Это было внезапно? Ты мне этого не говорила. Ты помнишь то время, когда потеряла их?

Изабелл пришлось задуматься. Неспешно она ответила:

— Вообще-то, стало так тихо, что я не понимаю, как я не заметила этого сразу. Может быть потому, что устала. Я думала, что причина в этом. И облегчение.

— Облегчение?

— Что я его не оттолкнула. Я рассказала ему мои личные кошмары, и его они не оттолкнули. Вообще-то, он потянулся ко мне. Физически. И вот тогда голоса замолчали.

— Тревис, ты связался с сестрой Кейт Мерфи в Калифорнии? — спросила Мэллори.

Не проверяя записи в своей записной книжке, Тревис отрицательно покачал головой.

— Ничего. Там раннее утро воскресенья, так что я думал, девушка будет дома, но к телефону она не подошла.

— Автоответчик или голосовая почта?

— Нет, лишь гудки.

— Дерьмо. Я думала, что теперь у всех есть голосовая почта.

— Получается, не у всех.

— Тогда продолжай попытки, — Мэллори направилась к своему столу, остановившись у стола Джинни, чтобы спросить: — Нет новостей по Роуз Хелтон?

— Я, наконец, связалась с ее братом в Колумбии, и он сказал, что по последним сведениям, Роуз счастливо жила на ферме с Тимом. Он не знает ни о каких семейных праздниках или визитах. Он даже не знал, что Роуз пропала. Пока не поговорил со мной.

Мэллори поморщилась:

— Ненавижу, когда подобное происходит. Когда мы исследуем зацепки или ищем их, — и в процессе рушим чей-то день, вероятно, даже жизнь новостями, которые они бы не хотели знать. Это всегда непросто.

— И так и есть. О, — и если это имеет значение, — брату Роуз не пришло в голову, что ее супруг мог иметь отношение к ее исчезновению.

— Это может значить очень многое. Часто родственники знают, даже подсознательно, есть ли в браке проблемы.

— Он явно считает, что таких проблем не было. Вообще-то, он тут же подумал, что дело в серийном убийце, хотя Роуз и не была настоящей блондинкой.

— Повтори?

— Очевидно, когда он виделся с Роуз на рождество, она была блондинкой. «Пробовала новый имидж», сказал он.

Мэллори нахмурилась:

— Этого в отчете не было.

— Знаю, когда Тим Хелтон дал нам описание своей жены, он сказал, что она была шатенкой. Только это. На фото, которое он нам дал, Роуз — брюнетка. И никто из тех, с кем мы говорили, не описал ее блондинкой.

— Но она была блондинкой на Рождество.

— По словам ее брата.

— Дерьмо. А шеф знает?

— Я собиралась ему звонить. Он уже должен был добраться до фермы Хелтонов.

— Позвони ему. Ему нужно знать, что Роуз Хелтон только что оказалась на шаг ближе к психологическому портрету жертвы серийного убийцы.

Молочная ферма Хелтона оказалась такой же пустынной, как и главный дом, когда Изабелл и Холлис припарковались около ворот в амбарную зону, и вышли из машины. Став перед передним бампером машины, Изабелл рассеянно проверила служебное оружие, потом вложила его в кобуру на спине.

Автоматически, Холлис последовала ее примеру.

— Приближается гроза, — заметила Изабелл, поднимая солнцезащитные очки на лоб, и взглянув на проходящие тяжелые тучи. День, сначала бывший жарким и солнечным, теперь стал жарким и влажным.

— Я знаю, — Холлис неловко передвинулась. Ее особенно нервировали грозы. По крайней мере, теперь. И она задумалась, не говорил ли Бишоп правду, когда шутил, что некоторые люди верили: грозы — естественный способ открытия двери между этим миром и следующим, — как паровая задвижка, ослабляющая давление.