— Почему?— спросила Мэриджон. Она произнесла лишь одно это слово; Саре захотелось понять, что интересует Мэриджон.

Джон обернулся, и Сара инстинктивно спряталась за белым валуном, чтобы он не увидел ее.

— Не знаю,— услышала она его голос.— Для того, чтобы чувствовать себя счастливым, причины нет.

— А я знаю почему.

Они замолчали. Когда Сара набралась мужества посмотреть на них снова, она увидела, что Джон стоит, глядя на море. Мэриджон тоже поднялась, она стояла в нескольких шагах от него. Они не двигались.

Волны непрерывно набегали на камни лагуны, обрушивая на берег каскад брызг. Больше ничего не происходило. Для паники, охватившей Сару, не было повода. Парализованная страхом, она услышала, как Джон обратился к кузине:

— Почему бы тебе не поехать в Канаду?

Они оба помолчали. Все, кроме моря, казалось, замерло. Наконец Мэриджон заговорила:

— Какой в этом был бы смысл, дорогой Джон?

— Не знаю,— растерянно произнес он.— Не знаю.

— Мы это все уже проходили, Джон.

— Да,— подавленно согласился он.— Мы это уже проходили.

— После смерти твоей жены и неудачного финала моего брака мы обсуждали эту идею в деталях здесь, в Бариане.

— Ради Бога! — внезапно закричал Джон.— Не касайся той истории с Софией! Господи...

— Джон, дорогой.

Они по-прежнему стояли поодаль друг от друга; Джон прислонился к скале, его стиснутые до белизны кулаки были прижаты к бедрам; Мэриджон замерла у воды, ее волосы светились на солнце.

— Мэриджон,— произнес он.— Я знаю, что мы никогда не говорили об этом вслух — ни сейчас, когда мы встретились вновь спустя десять лет после тех событий, ни тогда, но...

— Нет нужды называть все,— перебила она его.— Я понимаю. Не надо говорить об этом.

— Но... Господи, почему? Почему, Мэриджон? Почему, почему, почему?

Она смотрела на него не двигаясь, но почему-то ощущение застывшей картинки пропало, словно волшебство кончилось, загадочность происходящего исчезла. Она не поняла, подумала Сара. Сейчас она спросит Джона, что он имел в виду.

Саре показалось очень важным узнать, о чем говорит Джон.

— Да,— сказал Джон.— Почему? Почему тебе понадобилось убить Софию?

Волна ударилась о скалу, превратившись в фонтан из брызг. Тихая, спокойная лагуна тотчас покрылась бурлящей пеной. Когда шум откатной волны стих, с высокой скалы донесся крик; Сара видела стоящего наверху Джастина; он махал рукой, стараясь привлечь их внимание.

Она тотчас отступила на шаг назад, чтобы спрятаться от него, и начала карабкаться по камням к какому-нибудь укрытию, не дожидаясь момента, когда Джон и его кузина отправятся назад к горной тропинке. Притаившись за грудой валунов, она почувствовала, что задыхается; все ее тело трепетало от волнения. Она посидела некоторое время; вскоре волны стали приближаться к ней, она поняла, что пора возвращаться назад. Она принялась медленно карабкаться в сторону тропинки, ведущей к Бариану. 

II

Возвращаясь с фермы с молоком, Джастин встретил почтальона, который вел свой велосипед вверх от Бариана; они остановились, чтобы поговорить.

— Сегодня было два письма,— сообщил почтальон, протерев лоб платком.— Одно — для миссис Риверс, другое — вам. Ну и жара! Похоже, погода переменилась.

Последнее время шли дожди. Джастин вежливо согласился.

Зайдя в дом, он поставил молоко на стол в холле и просмотрел корреспонденцию. На письме, адресованном Мэриджон, стоял лондонский штемпель. Адрес был отпечатан на машинке. Возможно, оно было отправлено из конторы Майкла Риверса. Джастин знал, что Риверс по-прежнему ведет все дела Мэриджон.

Второй конверт был белым; Джастин не узнал ровный крупный почерк. Дж. Тауэрсу, эсквайру, прочитал он, Бариан, Сент-Джаст, Пензанс, Корнуолл. Марка также была лондонской.

Джастин вскрыл конверт. Кто ему пишет? Его охватило приятное любопытство. Вытащив листок белой бумаги из тесного конверта, он сел на ступени лестницы и посмотрел, чья подпись стоит низу.

Подпись была короткой. Она состояла из трех букв. Кто-то все ем же крупным ровным почерком вывел имя «Ева». Испуганно поняв, что письмо адресовано не ему, он все же невольно поднял глаза вверх, к первой строчке.

«Дорогой Джон,— писала Ева.— На прошлой неделе я пообедала с Максом в Лондоне. Он хотел знать, почему ты спрашивал у него, где я живу, и чем вызван твой интерес ко мне. В конце концов у нас зашел разговор о событиях десятилетней давности; он сообщил мне, что ты сейчас в Бариане. Макс намерен навестить тебя. Я решила напомнить тебе о том, что ты должен быть предельно осторожен — он знает больше, чем ты думаешь. Если ты хочешь узнать кое-что еще, ты можешь заехать ко мне в любой день, начиная с субботы,— адрес и телефон приведены выше. Я остановилась на несколько дней в Сент-Ивсе и вернусь в Лондон не раньше вторника. Ева».

Джастин перечитал послание трижды. Затем вложил листок в белый конверт и спрятал письмо в свой бумажник. 

III

Когда Сара наконец добралась до Бариана, у дома стоял серебристо-серый «роллс-ройс»; сквозь распахнутые окна гостиной до девушки донесся смех. Она зашла в дом через боковую дверь и незаметно поднялась в свою комнату. Сев возле туалетного столика, девушка поглядела на себя в зеркало; спустя мгновение она встала, чтобы в ванной смыть с лица следы слез. Вернувшись к туалетному столику, она увидела внизу на лужайке Джона. Он что-то кричал.

— Представляешь, что могло с ней случиться?— услышала она его голос.— Ты точно помнишь, что она отправилась в бухту, Джастин?

Она не услышала ответ Джастина. Штора прикрывала Сару; она увидела, что Джон зашагал по лужайке.

— ...пойди и разыщи ее, вдруг она заблудилась...

Его голос растаял. Фигура Джона расплылась в глазах Сары, девушка почти перестала его видеть. Она снова села за туалетный столик.

— Конечно, она не заблудилась,— донесся снизу голос Мэриджон, показавшийся Саре очень близким и отчетливым.— Вероятно, она решила прогуляться перед ленчем.

— Очередная прогулка?— прозвучал слегка удивленный протяжный голос мужчины, которого Сара не узнала.— Господи, она, похоже, настоящая амазонка! Ни одна нормальная женщина не станет карабкаться утром по склонам Кениджека, а затем забираться на скалы возле Бариана в порядке моциона! Джон не говорил мне, что он женился на поклоннице горного туризма.

— Она — девушка другого типа,— сухо заметила Мэриджон.

— Слава Богу! Я уже мысленно ужаснулся, представив себе могучую даму с мускулистыми плечами и зубами, способными дробить камни. Какая она из себя? Хорошенькая? Джон сказал, что внешне она похожа на Софию.

— Джастин,— сказала Мэриджон,— ты можешь...

— Он уже ушел. Ускользнул минуту тому назад, когда я произносил тираду, обращенную против амазонок. Мэриджон, расскажи мне о Саре.

— Она... ты скоро с ней познакомишься.

— Джон сильно влюблен в нее?

— Он на ней женился.

— Знаю. Я очень удивился. Должно быть, она чертовски хороша.

— Хороша?

— В постели. Можно мне еще выпить?

— Конечно.

На лужайке, залитой теплом летнего утра, воцарилась тишина.

— А ты...— сказал Макс Алекзандер.— Я удивлен, что ты больше не вышла замуж. Что случилось после развода? Ты уехала за границу? Я не видел тебя в Лондоне.

— Я какое-то время работала в Париже.

— Звучит недурно!

— Я умирала от скуки. Смогла выдержать только год.

— А что потом?

— Вернулась. Хочешь, я положу лед в твой бокал?

— Нет, не выношу эту американскую привычку бросать в бокал массу льда... Спасибо... Понимаю. Что ты делала после возвращения в Англию?

— Ничего примечательного.

— Ты вернулась сюда?

— Не сразу.

— Господи, странно, что ты захотела приехать сюда! Тебе самой так не показалось?

— Нет, почему?

— Почему?

— Да, почему? У меня связано с Барианом много радостных воспоминаний.