Зал обезумел. Зрители были так за нее рады, что встали с мест, и кричали, и визжали, и даже подпрыгивали. И тут меня осенило. Они же не за Маргарет Пул радуются. Они за меня радуются.
ЧЕРТ… Я МИСС МИССИСИПИ!!!
Все посходили с ума. Меня принялись обнимать, тискать, кто-то вручил мне букет роз и накинул на плечи красную накидку, и бывшая Мисс Миссисипи водрузила мне на голову корону и вытолкнула на подиум, но я совершенно остолбенела. Не могла сделать ни шагу. Народ кричал и пел «Вот идет Мисс Миссисипи». Из-за кулис я услышала Дарси:
— Не стой столбом, шевели задницей!
Почти не помню, что было дальше. Я была в таком шоке, что забылась и смяла в лепешку эти бархатные розы. Мне пришлось стоять там часа два, пока меня фотографировали для газет и телевидения. Под конец человек из молодежной секции торговых палат сказал, что обратно в отель меня отвезет официальная машина конкурса «Мисс Миссисипи». Но помню, как я выбежала на аллею, а там стоит мистер Смит, мой водитель, и мнет в руках шляпу, дожидаясь меня. Он простоял тут два часа. И как никто другой был за меня счастлив. Я вернулась и сказала этому человеку из палат, что приехала сюда на такси, на такси и уеду.
Позвонила папе и Джимми Сноу, и они были вне себя от радости. Они уже слышали об этом в телевизионных новостях, там показали мою фотографию. Конкурс оплатил мне билет до дому на самолете. До сих пор не верится. В сентябре еду в Атлантик-Сити участвовать в конкурсе «Мисс Америка»!
Сегодня улетела домой. Вчера весь день фотографировалась, а еще договаривалась с молодежной секцией торговых палат о том, как в сентябре поеду в Атлантик-Сити. Они отвезли меня сегодня утром в аэропорт, и я как вошла, сразу увидела моего водителя, мистера Смита, он прятался в углу возле багажа. Я подошла, а он сказал, что ждет пассажира, но я-то понимала, ради чего он приехал — меня увидеть. Он стеснялся и пожелал мне удачи. Я и пяти минут не пробыла в воздухе, как до меня дошло, кого мне напоминал мистер Смит. Этого человека звали вовсе не мистер Смит. Это же мой дедушка Петтибон, которого все считали погибшим!
Сначала папа врал, что я обозналась, но потом признался: да, я права. Они думали, я не вспомню, мы же столько лет не виделись. Я хотела ему позвонить, а папа говорит: будет гораздо лучше, если я не скажу, что узнала его, а то ему очень стыдно, что он столько пьет и так вот исчез. Папа всегда знал, где он находится. И хотя дедушка ненавидел папу, он верил, что папа его не выдаст. Раз в полгода дедушка звонил и расспрашивал, как у меня дела, и хранит все мои рисунки с тех пор, как мне было шесть лет. Представляете, все эти годы он был совсем рядом, в Тупело.
Мистер Керл, директор театра «Стейт» в Тупело, где проходил конкурс, оказывается, знаком с папой. Он позвонил рассказать ему, как все было на самом деле.
Мой второй дедушка, который до сих пор не разговаривает с папой, — президент Союза рабочих сцены, и все рабочие сцены в нем души не чают. Когда они узнали, что внучка Блонди Харпера — одна из финалисток конкурса, они решили оказать ему услугу, пошли и приобрели три лишних прожектора, и каждый раз, как я выходила на сцену, они меня освещали! Репортер написал в газете: «Ее улыбка освещала зал». Ничего удивительного! Это они надругались над микрофоном, заклеили рот кукле Виллимы Сью, отсоединили орган Бетти Ли Хансом и все прочее.
А знаете, почему Кей Боб Бенсон не могла удержать жезлы? Двое рабочих сцены зачерпнули тавота и пошли пожать ей руку прямо перед ее выходом. А я-то думала, она им нравится!
В общем, отныне я никогда не скажу ничего плохого о профсоюзном движении.
Еще мы вот что узнали. Когда судьи отправились в кабинет директора якобы голосовать, владелец театра вошел и сказал, что если они не дадут мне победить, то зрители ему весь театр на кирпичи разберут. И тогда это будет последний год, когда здесь проводят конкурс. Миссис Макклей уперлась и заявила, пусть громят, ей плевать. Пока она здесь главная, «Мисс Миссисипи» не достанется белой швали, чей папаша управляет баром, и я стану Мисс Миссисипи только через ее труп. Тогда мадам Алберготти сказала:
— А я не представляю, как мы отдадим этот титул девушке, которая на всю страну произнесла слово «ебаный».
Миссис Макклей разозлилась и приказала ей заткнуться, Маргарет Пул не произносила слова «ебаный». Микрофон просто был сломан. Это только похоже было на «ебаный», вот и все. Миссис Макклей истошно орала, что это ее конкурс, и если они вздумают отдать титул мне, им сперва придется ее убить.
Наверное, она их напугала, потому что в этой части схватки она взяла верх. И тут Дарси входит в театр с бокового входа и просит передать судьям записку:
Дорогая миссис Макклей и судьи, Прошу вас не давать мне титул Мисс Миссисипи, потому что я тайно вышла замуж за негра и беременна. Боюсь, как бы это не повредило конкурсу.
Говорят, миссис Макклей взвизгнула и завопила, что это ложь, чей-то подлог. Но остальные судьи сказали, что не собираются жертвовать своей репутацией. Они все имеют вес в обществе и не могут пойти на такой риск: а ну, как это окажется правдой? Миссис Буканан единственная проголосовала за Маргарет Пул. После чего они вернулись на судейские места, а миссис Макклей оставили горевать на кушетке с влажным полотенцем на лбу.
Напоследок она приподнялась и сказала миссис Буканан:
— Не позволяй им так со мной поступить, Пэгги, — и рухнула на кушетку без чувств.
Так вот из-за чего они тогда чуть не передрались. Судьи так расстроились, что все перепутали. Линда Хортон со своей маримбой вообще не должна была оказаться в пятерке финалистов, а уж тем более поехать в театр «Пасадена» и попасть в телешоу «Дни Долины смерти». В общем, миссис Макклей навсегда ушла с конкурса «Мисс Миссисипи», сказала, что ее предало гнездо гадюк и она ни за что не поедет в Атлантик-Сити с этой белой швалью, имея в виду меня, разумеется. Мне ее даже как-то жалко. Победа досталась мне нечестным путем, но Джимми Сноу сказал: забудь, просто там наверху тебе задолжали, вот и помогли удрать из Миссисипи.
Ну вот, я-то думала, что у меня нет семьи, а меня столько народу вытягивало. Мне стольких надо благодарить, что я просто обязана идти дальше.
Я давала интервью на телевидении, с которого меня уволили, и получила кучу писем и телеграмм от людей со всего штата. Губернатор прислал письмо, и два сенатора. Все меня поздравляют, даже Международный ордер Радужных девушек прислал телеграмму, что гордится тем, что одна из них стала Мисс Миссисипи. Наверное, они запамятовали, что вышвырнули меня. Ладно, все равно я им ответила и поблагодарила за заботу. Написали мне Пикл и Мастард. У них родился второй ребенок. Даже Билли Банди, который сидит в какой-то тюрьме в Теннеси, черкнул пару слов.
Но важнее всех для меня письмо, которое я получила сегодня. Там сказано:
Дорогая мисс Харпер,
Рад был с Вами познакомиться. Вы хорошая девушка.
Через пятнадцать дней еду в Атлантик-Сити!
Джимми Сноу переименовал свой самолет в «Мисс Миссисипи» и собирается целую неделю опылять урожай в мою честь. Папа повесил здоровенный плакат на двери бара: «Официальная резиденция Мисс Миссисипи». Миссис Макклей умерла бы на месте при виде такого кощунства. На днях ходила в универмаг «Гэмбл», где меня фотографировали для официального портрета «Мисс Миссисипи». Они хотели сфотографировать меня в том белом платье, но мистер Сесил сказал, что надо в чем-нибудь другом, потому что в белом все Мисс Миссисипи фотографировались. Так что на портрете я сижу в коричневом замшевом пиджаке. Вы же знаете мистера Сесила. Он едет со мной в Атлантик-Сити, и все Сесилетки едут в том же поезде. Мы устроим бал. Удивительно, как со мной теперь все носятся. Даже пригласили в загородный клуб Хатисберга: Лига юниоров двадцать шестого числа дает обед в мою честь. Возьму с собой папу и Джимми Сноу. Завтра я должна пойти в город с мистером Сесилом и помочь ему выбрать наряд для Атлантик-Сити. Он ведет себя так, будто это он Мисс Миссисипи.