— Так вы не будете против, если я за ней чуточку поухаживаю? — оживился он. — Раз она не колдунья. Смотрел и думал, как такая красотка может быть…
— Что?! А девушка из крепости, похоже, забыта? Не говоря уже о невесте…
— Так они далеко…
— Я буду против! После таких слов — несомненно! И хватит болтать, пора идти. Зажмурился крепко?
— Да, господин Хитэёми, — уныло пробубнил несчастный.
— Так и ходи — полезней будет! Девиц здесь всё равно нет, и темнота — глаз выколи. Давай руку.
Рассерженный таким знакомым легкомыслием, я потянул его за собой, и мы двинулись снова, спотыкаясь о каменные выступы и гадая, когда же завершится наш утомительный путь.
Они смотрели отовсюду. С пола, из стенных ниш, блистающих золотыми кристаллами, с верхних галерей… Из тёмных проходов наподобие того, что привёл нас сюда, в этот огромный зал-храм, полный безмолвных служителей.
Королевство наблюдало за нами, не отводя пристального и недоброго взгляда. Свет сочился по каплям из стен, подобно затхлой пещерной воде, и оседал на лоснящейся шерсти десятков… нет, сотен кошек. Угольную черноту изредка прорезали рыжие всполохи или серебристый дым, однако большинство сливались с окружающим базальтом, и только бесчисленные зрачки оживляли его своим таинственным мерцанием. Движение и сама жизнь замерли здесь. Даже запаха шерсти не ощущалось. Я в который раз подумал, что наши представления о Макаи как о подземном царстве мёртвых имеют под собой твёрдую, словно камень, основу.
— Так это правда, — полуобморочно шепнул Хикэй, нашаривая меч, который сам же мне и доверил. Жмуриться он перестал, стоило мне остолбенеть на пороге зала.
Надо приободрить беднягу. Столь тёплая встреча выбьет из колеи кого угодно, а натерпелся он изрядно. Как бы не утратил самообладание снова! Похлопал его по плечу, открыл было рот, но меня опередили.
— Смотря, что считать правдой, незваные гости…
Которая из кошек к нам обращается? Я скользнул взглядом по одинаково остроухим головам, но определить не смог.
— Одна из вашего народа направила нас в Королевство с почтительной просьбой, — решил я обратиться ко всем сразу. — Посланцем была девушка, и мы очень беспокоимся за неё. Позвольте спросить, не у вас ли она?
— А я повторю: какую правду вы хотите услышать? — раздался всё тот же голос, тягучий и сладкий, словно патока. — Правую, левую? Правду светлого дня или истину тёмной ночи?
Всё ясно: о лёгкой беседе в непринуждённой обстановке можно смело забыть! Попробуем зайти с другого конца.
— Когда мой ки-рин заявил, что кошки — это не просто кошки, я даже не подозревал, что с вами будет настолько… непросто, — пошутил я, однако ожидаемого действия мой намёк не оказал. — Есть вопросы, на которые можно найти множество ответов, в равной степени правдивых или ложных. Но сейчас явно не тот случай. Умоляю: скажите, где Коюки? Если девушка своим пребыванием здесь нарушила один из ваших законов, то могу поклясться — без умысла! Мы пришли с миром и… ради мира.
— И эти люди обвиняют в любопытстве кошек, — вздохнул собеседник. — Отнимают нашу прерогативу, а сами злословят. Мы не наказываем за подобные пустяки. Мы наказываем за… это!
Послышалось шуршание — множество лап скользнуло по камню, ряды тёмных шкурок расступились, открывая на полу одиноко поблёскивающий самородок. Я приблизился и опустился на колени, изучая находку; Хикэй, словно привязанный, последовал за мной.
— Золото? — он облизал губы, и я вспомнил рассказ Ю.
— Такого золота в каждом рукаве полно. Или ты огнива не видел? Это же «кремень»! Девушка не знала, — обратился я к хозяевам, — что владение огнивом — преступление. Простите её!
А ведь была мысль отправить спутника за принадлежностями для разведения огня! Хорошо, что не успел…
— Не всё так просто, — прошипели из стаи. Кошки, словно по команде, фыркнули, выгнув спины. — Мы не позволяем людям выносить из Королевства наши драгоценности. И не алчность тому причиной. Смутьянка вошла к нам, словно к себе домой. Достала паррэ, который вы крадёте из наших недр. Собралась развести огонь. В прихожей Хикко! Разве вы не ведаете, что сходные вещи порождают друг друга? Малый огонь — предвестник великого пламени!
А дело-то проясняется… Дремлющий вулкан и шаткое существование всех, кто с ним связан — от каких мелочей могут они зависеть! Понятно, как возник странный обычай пропускать в Храм-под-Горой одних лишь женщин. Те не разводят огня и редко носят в рукавах кресала. Как и оружие. Тот морок, которым нас, безусловно, пытались отвадить на подходе к залу, был рассчитан на мужчин. При угрозе женщина пыталась бы спастись, умоляя о пощаде. А иная прошла бы спокойно, устремлённая к цели и не замечающая препятствий. Вот, как здесь отбирают жён для наместников…
— Простите нас, — я поклонился до земли, в три стороны поочерёдно. Какие уж тут просьбы, вытащить бы Юки! — Но она действительно не знала. К счастью, всё обошлось, ведь так?
— Закон есть закон, — суровый ответ покрыл мой лоб испариной. Что они с ней сделали? Что?! — Жизни её ничто не угрожает, мы чтим обычаи гостеприимства. Но те из гостей, что нарушают наши, обязаны изучить их в полной мере. В полной… — мурлыканье наполнило воздух вокруг нас гортанными звуками, — мер-р-ре…
Нет! Юки не сможет жить в подземелье, разве они не понимают?! Я вспомнил, как она прыгала с камня на камень, напевая песенку про мандарины и рис, так раздразнившую мой голод. И как мы с ней чуть позже выхватывали из прибрежного мусора копошащихся креветок. Сколько радости, сколько свободы было в её ловких движениях! А потом, в чертогах Морской Девы, она бежала за светлячком, чтобы вовремя разбудить меня…
— Я — избранник ки-рина, — как будут поняты мои слова притихшим воином? А, без разницы! — Окажись мой советник рядом, его просьба была бы…
— Но его нет р-рядом, — торжествующе проурчали из стаи. — А она — здесь, совсем близко. Ближе, чем ты думаешь, избранник Многоцветного.
— Среди вас?! — ахнул я, лихорадочно озираясь. — Вы заколдовали её? Превратили в кошку?!
— Догадливый. Тогда для тебя не составит труда и всё остальное. Скажи, которая из нас — твоя маленькая нахалка? Мы назначим выкуп. За что заплатишь — то и получишь.
Узнать Юки среди сотен остроухих морд? Безнадёжно… И что за выкуп? У меня ничего нет…
— Объявите цену.
— С удовольствием, ведь это честная сделка. Говоришь, ты — избранник Многоцветного? Тогда назови цвет. Свой цвет. Какова твоя Нить? Неужели снова Алая? Так не бывает — к тому же, это скучно…
С некоторым злорадством я ответил. Повисло молчание, затем Королевство… расхохоталось. Кошки, все как одна, упали на бок, перевернулись на спину, молотя лапами в воздухе, играя с воображаемой или невидимой добычей. Полагаю, мышонком был я.
— Тогда заплатишь цену в пять раз выше истинной стоимости, — отсмеявшись, заявили они. — Если готов, конечно. Подумай хорошенько — заслуживает ли девица такого выкупа?
Сердце сжалось. По-моему, Ю не одобрит моего решения…
— Хотелось бы полнее представлять, чего вы от меня хотите, — сухо сказал я.
— Догадливый. Знаешь, а притворяешься, — пожурили меня. — Даров. Великих даров Пяти Изначальных Сил — чего же ещё? Выбор за тобой, не торопись. Нам спешить некуда.
— Откуда?.. — не успев задать вопрос, я застонал.
Огонь в прихожей развела не одна несчастная Коюки! Пёрышко Хоо привлекло к нам слишком много внимания. Мало того, что грабителей — так ещё и кошачьего народа. На что им подарки Сил? Как они намерены заполучить их? Дракон говорил, что я не могу потерять их случайно — и всё же способен лишиться, отказавшись добровольно! Вот, чего они хотят. Вот, на что толкают! Алчность неведома, говорите?! Ложь, и ни слова правды, так вами лелеемой!
И, если уж на то пошло — нет у меня всех пяти даров! Нет. Только перо. Предположим, частичку Силы Земли здесь отыскать ничего не стоит, а в качестве цуруги сойдёт тати, висящий на перевязи. Если на Фунао простая палка обернулась подарком Тигра, о мече можно не беспокоиться. Но жемчужина! Она сгинула в цунами, и больше не объявлялась, а водой здесь и не пахнет. И светлячок улетел в поисках Юки — когда только соизволит вернуться?