После сообщения Зиновьева и приветственных слов Свердлова и Спиридоновой с речью выступил т. Троцкий. После него с приветственными речами выступили Крыленко, Дыбенко (от флота), Крушинский (от Викжеля) и целый ряд других. В конце этого исторического заседания была принята следующая резолюция:
"Всероссийский ЦИК Сов. Р. и С. Д. совместно с Чрезвычайным Всероссийским Крестьянским Съездом и Петроградским Советом подтверждает законы о мире и земле, принятые 2 Всероссийским Съездом Сов. Р. и С. Д., а равно закон о рабочем контроле, принятый Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом.
Соединенное заседание ЦИК и Всеросс. Кр. Съезда выражает твердую уверенность, что союз рабочих, солдат и крестьян — этот братский союз всех трудящихся и эксплуатируемых, — укрепляя завоеванную ими государственную власть, примет с своей стороны все революционные меры к ускорению перехода власти в руки трудящихся масс других более передовых стран и обеспечит, таким образом, прочную победу делу справедливого мира и делу социализма".
179
Содержание этого ответа было следующее:
"Австро-венгерское правительство получило радиотелеграмму Народных Комиссаров от 28 ноября (н. ст.) с. г., в которой русское правительство выражает готовность начать переговоры о заключении перемирия и договора о всеобщем мире.
Опубликованные русским правительством основы будущего перемирия и мирного договора, в ответ на которые правительство Российской Республики ожидает контр-предложений, образуют, по мнению австро-венгерского правительства, подходящую основу для введения в эти переговоры. Австро-венгерское правительство выражает свою готовность приступить к предложенным русским правительством переговорам о немедленном перемирии и всеобщем мире и отправить представителей на начинающиеся 19 ноября ст. ст. переговоры.
Императорский и королевский министр иностранных дел Чернин".
180
Кэрт — был американским военным атташе в России. Джэдсон же — начальником американской военной миссии.
181
Приводим текст письма Джэдсона:
"14 (27) ноября 1917 г. Господину Начальнику Русского Генерального Штаба. Ваше Превосходительство! В дополнение к моему письму от 12 (25) ноября 1917 г. относительно выдержки из газетных сообщений из Америки, я желаю заявить, что мое письмо не должно быть истолковано, как указание, что мое правительство высказалось или может высказаться относительно предпочтения успеха в России какой-либо политической партии или части населения. Американцы питают величайшие симпатии ко всему русскому народу, в той сложной обстановке, в которой русский народ сейчас находится, и не желают вмешиваться ничем, кроме помощи, в разрешение каких бы то ни было русских проблем.
Их симпатии простираются на все слои русского народа. Их представители здесь теперь осведомлены, что никакая влиятельная часть русского населения не желает немедленного сепаратного мира или перемирия. И нет сомнения, что Россия вполне вправе в том положении, в каком она сейчас находится, поднять вопрос о всеобщем мире.
Нет каких-либо причин, из-за которых отношение союзников к России или к какой-либо влиятельной части населения России не покоилось бы на самом дружественном основании.
Я желаю воспользоваться этим случаем, чтобы вновь выразить Вашему Превосходительству уверение в моем глубочайшем уважении.
(Подпись) У. В. Джэдсон".
182
См. выше примеч. 177.
183
Текст этого сообщения был следующий:
"Ввиду многих распространяющихся по городу слухов об отношении союзных посольств к Совету Народных Комиссаров, великобританский посол, в ожидании окончательных инструкций от своего правительства, заявляет следующее:
В беседе с корреспондентом Агентства Рейтера, лорд Р. Сесиль будто бы заявил, что великобританское правительство не может признать новое русское правительство и поручило своему послу воздержаться от всяких действий, могущих быть истолкованными, как признание с его стороны совершившегося переворота.
Письмо г-на Троцкого послу с предложением всеобщего перемирия поступило в посольство через девятнадцать часов после получения русским главнокомандующим приказа об открытии немедленных переговоров о перемирии с неприятелем. Союзники, таким образом, были поставлены перед уже совершившимся фактом, в предварительное обсуждение которого с ними не вступали. Хотя все обращения г-на Троцкого были немедленно переданы в Лондон, великобританский посол не имел возможности отвечать на ноты, адресованные ему правительством, не признанным его правительством. Кроме того, правительства, власть которых, подобно великобританскому, исходит непосредственно от народа, не имеют права разрешать вопросов такой важности до окончательного выяснения того, встретило ли намеченное ими решение полное одобрение и поддержку их избирателей.
Вот почему они не могут отделываться необдуманными ответами. Петроград, 16 ноября 1917 г.".
184
Гинденбург — см. прим. 131 части I данного тома.
185
Гольцендорф — австрийский генерал, один из руководителей войсками Австро-Венгерской империи.
186
Ген. Гофман на Брест-Литовских переговорах был председателем германской делегации.
187
Основанием для этого приказа явилась провокационная телеграмма, полученная Российским послом (Крупенским) в Токио из Российского посольства в Лондоне (от Набокова) и разосланная им по Сибири. Текст ее следующий:
"В газетах появились сведения о предъявленных немцами, как предварительных каким бы то ни было переговорам о мире, следующих условиях: 1) На 15 лет Германия распоряжается русским хлебным рынком для удовлетворения своих нужд. 2) Без пошлины ввоз в Россию всех немецких товаров и 3) Вся завоеванная Германией территория остается за нею. Препятствий к опубликованию телеграммы нет".
188
Кюльман — был министром иностранных дел в правительстве Вильгельма.
Чернин же был министром иностранных дел Австро-Венгрии.
189
Шнеур — бывший офицер, темная фигура, находилась в связи с охранкой. После Октябрьской Революции этот авантюрист примазался к Советской власти, явившись в Смольный с разоблачением деятельности Лондонского Правительственного Комитета. Солдаты авиационной роты, в которой он был инструктором, дали о нем благоприятный отзыв. Этим и объясняется, что Шнеуру были даны поручения технического характера: он принимал участие в переговорах первых парламентеров с немцами. Как только выяснилось, что Шнеур в 1910 году сделал попытку войти в соглашения с охранкой, он был немедленно арестован Советской властью и заключен в Петропавловскую крепость. Буржуазные газеты и их подголоски пытались придать «делу» Шнеура принципиальное значение. Однако, как выяснилось дальше из бумаг министерства иностранных дел, Шнеур в промежутке от "июльских дней" до переворота 25 октября состоял дипломатическим агентом правительства Керенского.