Глава 4

В последующий час Клотов познакомился с остальными родственниками Олега Петровича: с его одиннадцатилетним сыном Николаем, с братом Светланы Геннадием и мужем Лизы Валерой.

О каждом из них у майора сложилось первое черновое мнение.

Коля показался майору избалованным шалопаем. Этот маленький и упитанный паренек сразу стал называть гостя на «ты», но, по большому счету, не проявил к Клотову большого интереса. Все время до ужина он гонял по дому, управляя машинкой на дистанционном управлении, и, выкрикивал при этом громкие реплики, вроде: «Вот, черт!..Разойдись!.. Посторонись, приятель!».

Геннадий оказался немолодым лысеющим мужчиной. Он был худощав и сутул. Несмотря на то, что Геннадий часто подолгу жил у сестры, держался он скромно, будто чувствовал себя обременительным гостем. Его лицо принужденно улыбалось, а глаза бегали. Однако, первая же выпитая за ужином рюмка водки сильно преобразила Геннадия, и сделала его очень разговорчивым. В кампании Геннадий создавал себе имидж эрудита и знатока почти во всех областях. Он был готов учить женщин премудростям вечернего макияжа и делиться с Олегом Петровичем тонкостями ведения бизнеса. Не известно, как относились к Геннадию в прочих местах, но родственники воспринимали его болтовню с усмешкой и пропускали её, большей частью, мимо ушей.

Валера появился в доме Колосова перед самым ужином. Он приехал на коричневой Тойоте Короне девяносто пятого года — подарке тестя к двадцати пятилетию. Клотов был немного удивлен тем, как выглядел зять Олега Петровича. Майор ожидал увидеть красивого высокого парня, амбициозного и хваткого настолько, чтобы заинтересовать привлекательную дочь Олега Колосова. Валера, вопреки ожиданиям Клотова, выглядел не очень представительно. Он был одного роста с Лизой, щуплым и молчаливым. Его брачный союз с Лизой был тем более странным, что Валера, насколько знал майор, не мог похвастать богатыми родственниками или способностью зарабатывать много денег. Позже, Клотов подметил, что Валера очень трепетно относится к своей жене. Это навело майора на мысль, что именно любовь и преданность выделила Валеру из большого числа ухажеров.

Олег Петрович предложил Клотову гостевую комнату на втором этаже. Из окна комнаты был хорошо виден вымощенный двор, ворота, пристройка, в которой находилась охрана, дорога и лес за забором. Из-за забора выглядывал лишь небольшой край навеса, который защищал скамью и отдыхающих на ней от солнца и непогоды. Майор отметил, что из дома невозможно увидеть, что происходит непосредственно на площадке, где расположена скамья.

В соседней комнате жили Лиза с Валерой. Остальные жильцы занимали комнаты в другой половине дома и могли любоваться видом на море. Их комнаты были более солнечные. На стороне, обращенной к морю, тоже была комната для гостей, но ее занимал Геннадий.

Перед ужином Клотов вышел во двор, чтобы покурить. Заодно он хотел познакомиться с Владом. Однако, встретившись в дверях с Олегом Петровичем, майор узнал от него, что в этот день дежурил другой охранник. Влад должен был заступить на сутки в девять утра. Это немного изменило планы Клотова, и он, воспользовавшись случаем, попросил у Колосова сотовый телефон.

Во дворе майор отошел подальше от дома к длинному капитальному гаражу, рассчитанному как минимум на пять машин, и зажег сигарету. Убедившись, что поблизости никого нет, он позвонил Гале.

Она уже была дома.

— Алло.

— Это — я, Андрей, — представился Клотов и отвернулся к гаражу, стараясь говорить как можно тише.

— Привет. Ты — у Колосова?

— Да. Я уже познакомился с его семьей. Сейчас сядем ужинать.

— Тебя никто не слышит?

— Нет. Я вышел на улицу. Взял у Колосова сотовый телефон.

— Все нормально?

— Пока, да. Я хочу попросить тебя сделать одно дело.

— Какое?

— Тебе нужно встретиться с Ниной Леонидовной. Я подумал, что пересказ других людей мог сильно исказить события. Пусть она тебе подробно расскажет, как на нее напали. Может быть, она вспомнит какую-нибудь новую деталь.

— А как я ей представлюсь?

— Скажи, что ты работаешь няней у Колосова. Можешь рассказать про письма с угрозами. Добавь, что очень боишься и хочешь посоветоваться с ней, насколько опасно оставаться на этой работе. Кстати, у тебя есть ее адрес?

— В агентстве должен быть ее адрес и телефон.

— Ну, тогда действуй. Лучше, если ты сделаешь это сегодня.

Когда восьмимесячный Алексей в очередной раз уснул и позволил взрослым оставить его одного в кроватке, семья Колосовых и их гость собрались в просторной гостиной на втором этаже. Северное окно гостиной выходило на большую застекленную террасу. Дверь на террасу была приоткрыта, и через нее в комнату поступал свежий лесной воздух.

В комнате уже горел свет, хотя в окне, обращенном на запад, только начало розоветь солнце, собираясь нырнуть за береговую полосу на другой стороне Амурского залива.

Все сели за стол, на котором уже стояли холодные закуски. Светлана и Лиза принесли из кухни горячее, большая часть которого была заказана в ресторане, а меньшая — приготовлена Лизой. Геннадий вызвался разливать водку, вино и коньяк.

После первого же тоста атмосфера за столом разрядилась и стала почти что непринужденной. После второго — присутствие незнакомца уже никого не обременяло. По крайней мере, так казалось.

Клотов тоже выпил, чтобы не вызывать недоверие у присутствующих.

За столом всех развлекал Геннадий. Алкоголь постепенно развязал ему язык и развеял скованность, которая вначале была очень заметна в его поведении.

Геннадий разглагольствовал обо всём подряд, перескакивая с одной темы на другую. Его болтовня почему-то вызывала у сидящих за столом скрытые усмешки и недоверие. Майор не сразу разобрался, в чем причина такого снисходительного и насмешливого отношения, но вскоре понял, что Геннадий часто без зазрения совести привирает. Причем врал и преувеличивал он с таким вдохновением и искренностью, что никто не считал себя вправе его разоблачать, а, наоборот, старался подкинуть ему очередную пищу для разговора. Даже Светлана не пыталась прервать «бенефис» Геннадия и только улыбалась, когда брат особенно лихо сочинял. Она знала, что Геннадий обижался, когда прилюдно сомневались в правдивости его слов. Поэтому, когда брат рассказывал о чём-нибудь вроде того, как в Монголии катался на трехгорбом верблюде, Светлана молча кивала головой, словно подтверждая его невероятные истории.

— Что сказал врач о сломанном ребре? — поинтересовалась Лиза, предлагая Геннадию новую тему для разговора.

— Да, ну его, — пренебрежительно отмахнулся Геннадий. — Двоечник. Вместо того, чтобы учиться, он в мединституте студенток по углам зажимал.

Видя, что гость не понимает, о чём идет речь, Геннадий объяснил:

— Позавчера я попал в небольшую переделку. Меня предупреждали, что Владивосток — город портовый и, что преступность здесь процветает, но то, что столкнусь с этим лично — не ожидал. Когда вышел вечером из супермаркета, на стоянке группа подростков пристала. Человек пять.

— Вчера их было четверо, — вставил реплику Валерий.

— Ну, может быть, и четверо. Я не считал. Да и сумерки уже были. Попросили, как водится, прикурить, потом напали. Мне повезло, что я в молодости боксом занимался. Но под дых крепко получил, — Геннадий осторожно потрогал верх живота.

— Странно, что они вам по лицу ни разу не съездили, — заметил Валерий.

— Так я ж уворачивался, — не без гордости заметил Геннадий и сделал над столом несколько неловких боксерских движений. — А может, пацаны особенно и не старались. Наверно, просто хотели развлечься. Когда охранник со стоянки закричал, они все бросились врассыпную. Я, может быть, и не вспомнил бы про этот случай, но ребро стало сильно болеть. Я надеялся, что боль пройдет, но за вчерашний день стало только хуже. Поэтому я сегодня пошел в травмпункт. И представляете, что мне там сказали?! Что у меня — ушиб. Вы слышали?! Но, я то вижу, что — перелом. Я врачу объяснил, что у меня — скрытый нижнерёберный перелом, а этот бездарь, сразу видно, что анатомию в институте прогулял, даже не имеет представление о строении ребра. Я понял, что зря теряю время. Махнул рукой на бесплатную медицину и ушел. Ребро ведь не рука, срастется как-нибудь.