А что заставило тебя передумать?

Понимаешь, я тебя едва не потеряла… — Голос у Эмили сорвался. Она помолчала и добавила, чтобы скрыть смущение: — В конце концов, если я и дальше буду упорствовать, ты от меня сбежишь. А с кем я тогда буду препираться?

Он хохотнул, не отрывая жадного взгляда от ее лица.

Теперь я знаю, как с тобой бороться. Когда ты опять заупрямишься, я просто сяду в самолет и организую какую-нибудь катастрофу средних масштабов…

Нет, ничего у тебя не выйдет, — с жаром оборвала его Эмили. — Потому что я непременно полечу с тобой. И, кстати, это вовсе не из-за аварии… Просто мне надоело все время твердить «нет». Можно разочек для разнообразия сказать и «да».

Тони легонько шлепнул ее по мягкому месту, заставив Эмили возмущенно вскрикнуть:

Не лупи невесту! А то останутся синяки… что скажет твоя мама?

Что ты это заслужила.

Нет, она так не скажет. Она готовит нам грандиозную свадьбу, и ей вряд ли понравится, если невеста в день бракосочетания появится вся сизая от побоев. Ей будет стыдно показать меня вашим аристократическим родственникам.

Грандиозную свадьбу?! О нет! — простонал Тони.

У тебя еще есть время передумать, — напомнила по-дружески Эмили.

Нет уж, дудки. — Он крепко поцеловал ее в губы, взял за руку и повел к дому. — Какое бы бедствие ни стряслось — наводнение, пожар, съезд дальних родственников, — ты выйдешь за меня замуж. Только надеюсь, что мама не пригласила тетю Мэри. Она глухая, как пень.

Эта не та, что живет в Дувре? Сегодня утром Каролин звонила кому-то в Дувр…

Только не это!

10

Прошло две недели. Подъехав к их новенькому дому, Тони выбрался из машины и спросил:

Мне вот что интересно: как так получилось, что моя мама была твоей посажёной матерью?

Я ее попросила, — рассеянно ответила Эмили, мотая головой, чтобы вытрясти из

изящно уложенных волос зернышки риса, которыми их осыпали у церкви. Она с ужасом оглядела новенький «мерседес», размалеванный сверху донизу зубной пастой и кремом для бритья. — А кто разукрасил машину?

Стэн, — поморщился Тони. — Заметила, какая у него рожа была довольная?

Нет, не заметила. Мне некогда было. И кстати, чья это машина? Что-то я ее раньше не видела.

Твоя. Свадебный подарок.

Эмили уставилась на Тони во все глаза.

Моя? Она… она красивая. Только, Тони, не стоило этого делать… Но раз уж ты мне ее подарил, то, может быть, позаботимся, чтобы ее отмыли от всей этой бяки?

Не волнуйся, малыш. Мама обещала прислать кого-нибудь за машиной, чтобы ее отвезли на мойку. Надеюсь, она предупредит, чтобы к нам не ломились.

Предупредит, — улыбнулась Эмили. — Твоя мама всегда обо всем успевает подумать. Вчера она потихоньку направила сюда повариху с целой горой всякой снеди — на случай, если мы вдруг захотим есть. Здорово, правда?

Еще бы. — Тони потерся носом у Эмили за ухом. — Я надеюсь, ты есть не хочешь?

Просто умираю от голода, — с невинным видом проговорила новобрачная.

Тони немного пригнулся, чтобы Эмили, которую он подхватил на руки, было удобнее открыть дверь, и шагнул за порог.

Они целый час бродили по дому, а потом обосновались на кухне, где сразу залезли в холодильник и принялись выбирать, чего бы такого отведать. Больше всего их привлекли холодная курица и салаты. За едой они непринужденно болтали. О том, как смотрится новая мебель, о поездке Тони в Каир, о том, как забрать вещи из их прежних квартир, словом, обо всем, кроме того, что их обоих действительно занимало.

К удивлению Эмили, Тони сам решил убраться на кухне и даже слегка обиделся, когда она выразила опасение, как бы он чего не разбил. Рассмеявшись, Эмили отправилась в спальню.

Итак, теперь она миссис Энтони Рей. И до сих пор не знает, какие чувства испытывает к ней муж. За последние две недели Эмили не раз ловила на себе какие-то странные взгляды Тони — задумчивые и настороженные. Эти взгляды ужасно ее беспокоили. Она боялась, что Тони вспоминает свою прошедшую любовь, и, что с этим поделать, понятия не имела. Как можно сражаться с призраком, с воспоминанием?

Эмили заставила себя не думать о грустном. За окном уже сгущались сумерки. Она приняла душ, надела изящную кружевную сорочку, легла и вдруг почувствовала беспокойство. Прошло больше часа, а новоиспеченный супруг так и не появился в спальне молодой жены.

Другая на ее месте уже давно бы принялась нервно грызть ногти и рвать на голове волосы, изводя себя зловещими подозрениями. Но Эмили, будучи, если так можно выразиться, нетипичной невестой, просто отправилась на поиски затерявшегося муженька. Она нашла Тони в кабинете внизу. Он стоял у окна и смотрел в ночь.

Эмили тихонько вошла в кабинет, но Тони этого не заметил — так глубоко он был погружен в размышления… или воспоминания?.. И что ей теперь делать? Просто закрыть на все глаза и дожидаться, что когда-нибудь он, может быть, ее полюбит? Нет, мысленно приказала себе Эмили, лучше уж не мучиться и решить все сразу. А это значит…

Эмили вдохнула поглубже.

Возможно, тебе станет легче, если ты расскажешь мне о ней, — произнесла она едва слышно.

Тони вздрогнул и обернулся. Выражение глубокой задумчивости сменилось на его лице недоумением. Он слегка нахмурился.

О ком рассказать?

Об этой женщине. Которую ты не в силах забыть. О которой постоянно мечтаешь. Которой посвятил свою песню… — Голос ее сорвался, но Эмили мужественно продолжала — Мне надо знать, Тони. Мне надо знать, кто она.

Тони шагнул было к ней, но внезапно остановился.

Да это же ты, Эмили! — с жаром воскликнул он.

Эмили застыла на месте как громом пораженная. Ей даже показалось, что она ослышалась, выдав желаемое за действительное. Тони… любит ее? Женщина, о которой он беспрестанно думает, это — она?

Ты… ты меня любишь? — прошептала Эмили растерянно.

Он усмехнулся.

Господи, женщина, а почему я тогда на тебе женился?

Ты хотел завести дом, детей, — выдавила Эмили.

Дом, где я жил бы с тобой! Детей, которых родила бы мне ты!

— Но ты… ты никогда не говорил о любви.

Тони уставился на нее, как на последнюю идиотку.

Потому что иначе ты сбежала бы от меня, как от огня. Хотя я до сих пор не понял… Даже сейчас я не знаю, почему ты все-таки вышла за меня замуж.

В его словах прозвучала такая отчаянная мольба, а во взгляде появилось столь пугающе настороженное выражение, что Эмили в порыве нежности и любви поняла: она сделает все, все, что в ее силах, лишь бы он никогда больше не смотрел на нее таким взглядом.

Я люблю тебя, Тони, — просто сказала она. — И всегда любила.

Ты…

Он замер, ошеломленный, не веря своим ушам. А потом у него засияли глаза, и этот свет проник в самые сокровенные уголки женской души. Она шагнула к нему, уже ничего не боясь. Теперь Эмили стала самой собой. Две половинки ее души — дерзкий, испуганный ребенок и взрослая женщина — слились наконец воедино.

Эмми, любимая… — Он подхватил жену на руки и прижал к себе так, словно боялся, что ее отнимут. — Я люблю тебя, малыш.

Он заглянул ей в глаза, склонился…

Губы Эмили раскрылись навстречу его губам. Теперь она уже ничего не боялась и отдавалась ему целиком, каждым взглядом, каждым прикосновением говоря: я твоя, я люблю тебя, ты мне нужен. Ее тело будто таяло у него в руках. Она льнула к нему все теснее, все крепче, вся превратившись в пламя, зажженное близостью его разгоряченного тела.

Тони оторвался от ее губ и хрипло прошептал:

Странно. Все сразу же догадались, как я к тебе отношусь. Все, кроме тебя.

Я думала, ты играешь! И ты так ловко вовлек меня в авантюру с фиктивной помолвкой.

Помолвка была не фиктивная.

Повтори, что ты сказал?

Тони намотал на палец прядь волос возлюбленной и уставился на нее как зачарованный.

Помолвка была не фиктивная, а очень даже настоящая. Когда ты надела на палец мое кольцо, я твердо решил, что оно там и останется. Во всяком случае, я намерен был постараться, чтобы осталось. — Он отвел глаза, пряча улыбку. — Боюсь, любовь моя, ты стала жертвой коварных козней.