3

Алекс отпустил ее так внезапно, что она пошатнулась и уперлась спиной в автомобиль. Их взгляды встретились, и она увидела собственное смущение, отразившееся в его голубых глазах.

Потом он шагнул вперед и едва не силой усадил ее на переднее пассажирское сиденье. Джина молча повиновалась, потрясенная до глубины души и все еще трепещущая. Прежде ей казалось, что столь стремительное развитие событий возможно только в кино. На мгновение она даже пожалела, что все происходит наяву, потому что перед съемками ей пришлось бы вызубрить роль и не было бы проблем ни с текстом, ни с действиями.

Джина подумала, что ей бы следовало дать Лэнгу пощечину. Однако такие поступки не в ее стиле, да и поздно предпринимать что-либо подобное: это следовало делать до, а не после того, как она насладилась поцелуем.

А ведь он действительно доставил Джине большое удовольствие. То самое, что описывается в любовных романах. Странно только, что произошло это с человеком, который ни капельки ей не нравится.

Алекс хмуро взглянул на Джину.

— Я не должен был тебя целовать, — сказал он ледяным тоном, отвернулся и устремил взгляд в боковое окошко.

А чего ты еще ожидала? — спросила себя Джина. Можно считать, что Лэнг извинился, верно? И, похоже, он до конца не уверен, целиком ли этот поцелуй на его совести.

— Если бы ты не спровоцировала меня… — слетело с уст Алекса,

Спровоцировала? Джина искренне удивилась. Неужели она выглядит соблазнительно в потертых домашних джинсах и простенькой блузке?

Словно догадавшись, о чем она думает, он пояснил:

— Я имею в виду твою манеру разговаривать. С самого начала ты взяла агрессивный тон по отношению ко мне.

Джина хотела было возразить, но удержалась, ведь тем самым она лишь подтвердила бы его правоту. Поэтому Джина сосчитала про себя до десяти и только тогда негромко произнесла:

— Все было бы иначе, если бы ты не был таким снобом.

Алекс подавил желание произнести ответную колкость. Вместо этого он включил зажигание и развернул «шевроле».

— Домой я не поеду, — повторила Джина.

— Я и не собираюсь тебя туда везти. Кстати, именно это я и намеревался сказать перед тем, как ты выскочила из автомобиля.

Напыщенный сноб! — вертелся в эту минуту в мозгу Джины поставленный ранее диагноз.

— Уж поверь, — продолжил тем временем Алекс, — у меня нет ни малейшего желания мелькать на страницах газет в качестве твоего таинственного приятеля… Кстати, как твоя нога?

После короткой прогулки щиколотка Джины вновь начала ныть, однако она сказала:

— Нормально.

— Ей следует дать покой, — произнес он, глядя вперед, на дорогу.

Джина кивнула, больше заботясь о его дальнейших намерениях, чем о своей ноге. Однако Лэнг сдержал слово — пронесся мимо ее особняка на большой скорости.

— Кажется, там стоял автомобиль моего менеджера, — сказала Джина.

Она действительно заметила среди остальных машин открытый красный «феррари».

— Наверное, ему передали твою просьбу, и он примчался из города, — обронил Алекс.

— Возможно, кто-нибудь сообщил Уиллу о том, что со мной случилось несчастье.

Джина прекрасно понимала, что Риверс ни за что не упустил бы возможности использовать очередное происшествие в рекламных целях. Она даже подумала, не сам ли Уилл и вызвал репортеров к ее дому.

— Может, он узнал об этом еще вчера, из моей записки? — предположил Алекс. — У него есть ключ от твоего дома?

— Ты оставил записку? — удивилась Джина.

— Да, после того как заткнул подушкой разбитое окно в кухне.

— Я разбила вчера окно? — Джина не помнила этой подробности.

— Нет, это сделал я. Ведь я же говорил, что, увидев тебя без сознания, я проник в дом через кухонное окно. Позже, когда тебя увезла «скорая», я кратко описал ситуацию на тот случай, если кто-нибудь из близких зайдет к тебе в твое отсутствие. Джина усмехнулась.

— Представляю себе заголовки: «Неизвестный спасает Джину Сандей» или «Загадочная история в доме рок-звезды»!

Алекс нахмурился, прекрасно понимая, что Джина права: именно так представят вчерашнее событие большинство бульварных изданий.

— Послушай, давай забудем всю эту чушь относительно «спасения» и хотя бы между собой не будем делать из мухи слона, идет?

— Хорошо, — согласилась Джина. — Только мне хотелось бы знать — так, из чистого любопытства, — почему ты решил мне помочь. Ведь кто-нибудь другой на твоем месте повернулся бы и ушел.

— Возможно. Но я не так воспитан.

Простая констатация факта, подумала Джина. Лэнг лишь повиновался заложенной еще в детстве модели поведения.

— Вот оно что! — саркастически усмехнулась она. — А я-то подумала, что ты проявил ко мне милосердие…

Алекс сжал губы и несколько мгновений молчал. Потом негромко заметил:

— Довольно с тебя и того милосердия, которым ты была окружена в клинике.

— Но там меня никто не целовал, — не удержалась Джина. Затем, заметив, как помрачнел Лэнг, быстро произнесла: — Ладно, ладно, не будем об этом. Мне действительно достаточно сочувствия доктора Уокера. Вообще, я предпочитаю именно таких врачей — душевных.

— Или послушных? Выписывающих именно те рецепты, о которых попросит пациент?

Джина поняла намек.

— Я не принимаю наркотики, если ты это имеешь в виду! — отрезала она.

Оторвав взгляд от шоссе, чтобы посмотреть на Джину, Алекс увидел на ее лице выражение оскорбленной невинности.

Какая актриса! — пронеслось в его голове.

— Хотелось бы верить, — заметил он с нескрываемой иронией.

— Думай что хочешь! — Джина давно привыкла к стереотипам, которые с готовностью принимает большая часть общества: что исполнитель рока непременно пользуется разного рода допингами. — Твое мнение не имеет для меня особого значения. Тем более что ты не являешься моим доктором.

— Я и не мог бы им стать, потому что у меня другая профессия, — произнес Алекс. — Вообще, мне во сне не могло присниться, что я буду общаться с суперзвездой рока. Представляю, как счастлив бы был кто-нибудь из твоих поклонников, окажись он сейчас на моем месте.

Джина смерила его взглядом.

— На это я замечу, что у меня даже в мыслях нет считать себя суперзвездой! Что же касается остального, то ты еще более безумен, чем некоторые фанаты нашей группы, если всерьез полагаешь, будто мне приятно чрезмерное обожание. За последние два года ко мне несколько раз вламывались сумасшедшие почитатели «Спаута».

— Ты случайно не преувеличиваешь?

— Если бы! Как думаешь, почему я впала в панику, когда ты заявил, что намерен приехать и лично повидаться со мной? Не далее как полгода назад один очумелый фанат неделю подкарауливал меня на лестничной площадке моей квартиры в Мельбурне. Сообразив наконец, что я не собираюсь приглашать его на чашку кофе, он начал стучать в дверь ногами. К тому времени, когда прибыла полиция, парень проник в квартиру и принялся пробиваться в ванную, где я заперлась.

Джина рассказывала об этом будничным тоном, однако Алекс понимал, что этот случай потряс ее. Ему припомнилось, как во время вчерашнего телефонного разговора Джина пригрозила вызвать полицию.

— Все члены группы страдали от навязчивого внимания поклонников или только ты одна? — спросил он.

— Эдди и барабанщик — нет. А у Вив тоже было несколько историй.

— Вивьен Кертис, которая находилась за баранкой налетевшего на Эдди автомобиля? — уточнил Лэнг.

Джина кивнула, догадываясь, что полное имя Вив ему сообщили в полиции. И ее он, вероятно, ненавидит даже больше, чем меня, подумала Джина.

Полиция составила следующий отчет о катастрофе на шоссе: на повороте Эдвард Уотерман не справился с управлением, и его, на повалившемся набок мотоцикле, понесло прямо под колеса двигавшегося следом на высокой скорости «вольво», в котором ехала Вивьен Кертис. Автомобиль скатился в кювет, перевернулся, и у него взорвался бензобак, что и послужило причиной гибели Вивьен. К этому времени Эдвард уже был мертв.